Паладин (СИ) - Романов Илья Николаевич - Страница 10

— Что это было, Виктор⁈ С каких это пор ты нападешь на наших соседей, да ещё и дружественный… — тут она скривилась. — Род! Что мне теперь говорить главе рода Миходиных⁈ Они этого так не оставят! И они были в своём праве! Это мы упустили тварей, зашедших на их территорию! Зачем ты вообще вмешался⁈ Я бы сама справилась!!!

Я с невозмутимым лицом наблюдал за её метаниями, сохраняя молчание. Девушка настолько увлеклась, что не заметила ещё одного зрителя, тихо присевшего ко мне на диван.

— Опять кричит, — вздохнул маленький ангел, одетый в голубой сарафан с рюшами. В руках она держала тарелку с печеньем, одно из которых протянула мне. — Всегда она так, когда переживает… Что там было, братик? А то я только крики слышала…

Я меланхолично откусил печенье, а на слова девочки расслаблено пожал плечами. В принципе, догадаться о чём толкует сестра можно. С натягом, скрипом и недовмолковами, но это возможно. Первое — это незапланированный гостевой визит, который я похерил. Второе — этим олухам что-то было нужно, а свою удаль и «мужественность» они решили показать для статуса. Признаю, для всех зрителей я был агрессором и сделал первый шаг. Но лично для меня, именно тот смерд позволил себе лишнего. И кто тут прав не особо важно. Более того, мне плевать. Уже за то, как он смотрел на чистую душу я был готов оторвать ему голову. Не способен держать свои флюиды в рамках, так живи в лесу, как животное!

— Я спать, — поднялся я со скрипнувшего дивана, отчего сестра резко замолкла.

— Ты куда собрался⁈ Я ещё не закончила, Виктор! И пусть ты ничего не помнишь и не понимаешь…

— В смысле он не помнит и не понимает⁈ — воскликнула девочка и со страхом посмотрела на меня. — Братик, ты что, головкой ударился, когда гулял?

— Да и не только головкой! — вторила ей старшая, фыркнув. — Он там такое устроил… такое… Фух! Сил моих уже нет!

Видя, как она переживает и слыша подобный тон, а ещё наблюдая беспокойство в глазах малышки, я вздохнул. И в следующий миг сделал то, что делал очень редко.

Подошёл к старшей, немного её напугав своими действиями. Подтвердилась ещё одна догадка, что прошлый владелец тела и я очень и очень сильно отличались.

— Всё будет хорошо, — погладил я охреневшую от такого поворота деву по волосам. — Не нужно переживать, чистая душа. Если у тех олухов в голове есть хоть какие-то мозги, то они больше не появятся. А если нет, то это станет их последней ошибкой. Свет даёт шанс лишь раз и они свой уже использовали, даже если не понимали.

Девушка вновь вздохнула и вроде как успокоилась. Мой тон добавил ей уверенности, хоть она и не понимала, что я вообще говорю.

Дальше же я повторил то же самое и с маленьким ангелом. Она умилилась, когда я погладил её по голове, чувствуя под пальцами мягкие шелковистые волосы.

— А ты, маленькое чистое создание, и вовсе не беспокойся. И да, спасибо за печенье, — и взяв ещё одно, пошёл к лестнице в свою комнату.

Надо бы навести там порядок и обустроить своё жилище, как в старые добрые времена. Негоже тело баловать, когда оно за духом не поспевает. Ведь не зря гласило писание «В здором теле — здоровый дух!».

Шаги брата затихли, а лестница, которую Светлана хотела десятки раз уже починить, или заменить, перестала скрипеть.

Они остались с Любавой вдвоём. Маленький, но любимый в семье ураган, тихо ковырялась в тарелке со сладостями.

— Свет… А братик правда ничего не помнит? — всхлипнула она, подняв взгляд на сестру. — Вообще-вообще ничего? Даже меня?

Уже, наверное, десятый раз за утро, девушка вздохнула и, присев на диван рядом с младшей сестрой, обняла её.

— Виолетта и Фёдор Петрович сказали, что он сильно пострадал, но Сергей Михайлович заверил, что нашему брату нужен просто отдых. Я тоже переживаю, что память к нему не вернётся, но надеюсь на лучшее. И мне нужна твоя помощь, Любава…

— Какая? — шмыгнула носом малышка. Мысль о том, что брат, который пусть и обижал её иногда, но оставался роднёй, теперь ничего не помнит, больно резала по сердцу.

— Нужно, чтобы ты приглядела за ним, пока я решаю вопрос с… кое-какими делами. Сможешь за ним посмотреть?

Любава размазала ладошкой слёзы по щекам и кивнула. Пусть она и была маленькой, но умной. Мама всегда её хвалила за смышленость, а потому она понял — сестра хочет не только помочь брату, но и ей самой. Может вместе они помогут Вите всё вспомнить?

Так они и сидели в тишине, поедая золотой запас Любавы, печенье для которой заказывали аж из Москвы. Маленькая радость для лучика солнца в этой кромешной тьме, что нависла над их родом. Ещё отец, когда он был жив, лично распорядился, чтобы у младшенькой всегда были самые лучшие сладости, какие бы она не захотела. Да, это било по бюджету и очень сильно, но улыбка Любавы… Это того стоило.

Сама же Света думала о произошедшем. В её голове никак не укладывалось увиденное и то, что сделал её брат. Мало того, что он напал на дружеский род — не смогла девушка сдержать лицо и скривилась от этой мысли — так ещё и задействовал дар! Свой дар! Тот, о котором поведал ей Фёдор Петрович и остальные Егеря, которые нашли Виктора!

Это уже второе потрясение для девушки за эти сутки. Мало того, что Любава стала будто прорицать, что невозможно, так ещё и дар брата… Он другой! Это не дар их рода! Но как? Мысли путались, одна была страшнее другой, и даже промелькнула предательская идея проверить результат ДНК, но она отбросила её. Слишком они были похожи внешне. Слишком… Нет, это точно её брат. Но другой.

Не тот слюнтяй Виктор, который был постоянно обижен судьбу за то, что у него не появился дар. Не тот мальчик, прячущийся за юбку сестры при любой угрозе и любящий прихвастнуть. Нет, нет и ещё раз нет. Сейчас брат стал будто другим человеком. А как он подавил Миходина⁈ Что это была за пугающая мощь⁈ Света была рядом и чувствовала, словно над лежащем на земле виконтом полыхало само солнце! Настолько жаркое, что оно способно, как согреть в своих лучах, так и не оставить даже пепла!

Егеря не видели того, что видела она и Фёдор Петрович. О, да, старый Егерь, служивший ещё при её отце, тоже должен быть заметить ту силу, что струилась из тела брата. И это сияние… оно завораживало, а ещё очень сильно пугало.

Но ещё больше настораживало то, как могут изменения брата повлиять на их жизнь. Выходка с Миходиным дорого обойдётся, а ведь это именно они, Потёмкины, были не правы. А теперь ещё и напали на артистократа. Света даже гадать не хотела, что её ждёт в Екатеринбурге, где предстоит общаться с представителем имперской канцелярии, отвечающим за их род. Надсмотрщик, так его проще воспринимать, но этот человек им не друг. И он будет на стороне их… друзей.

Если повезет, то отделаются выплатой, денег на которую и так немного. А если нет, то придётся, возможно, отдать часть земель. И да, их тоже осталось невероятно мало. Особенно здесь, на урале. Это в Москве, где они раньше жили, у них было всё. Род занимал крепкие позиции и считался сильным, а теперь что? Жалкий клочок земель в захолустье, вблизи опасной Зоны, так ещё и соседи готовы разорвать их в клочья.

Была надежда на то, что указ императора не будет пустым звуком и осталось лишь продержаться до того, как Виктор войдёт в возраст наследия — двадцати лет. Тогда все счета отца станут его, как и замороженные активы, сданные в аренду другим аристократам под покровительством императора.

Вот только до этого нужно ещё дожить, что с каждым днём всё сложнее и сложнее. Уже на сегодняшний день половина Егерей уволилась со службы, а остальные служащие, включая двух служанок и кухарку, работают чисто за совесть и в память о родителях оставшихся Потёмкиных. Без этих людей они были бы уже мертвы в лучшем случае, а в худшем… Света бы вышла замуж за какого-нибудь аристократа низшего сословия, как тот же Миходин, а Любавку забрали бы в один из имперских приютов. А вот Виктор… Его судьба была бы куда жестче.

Услышав грохот на втором этаже, Света вышла из глубокой задумчивости и в недоумении подняла голову к потолку. Мелкие кусочки старой штукатурки упали вниз, послышалась возня и раздался мощный «Бум!» с улицы!