Правильный лекарь. Том 6 (СИ) - Измайлов Сергей - Страница 10

Я приложил ладонь к виску женщины и постарался провести к образованию тончайший пучок магической энергии так, чтобы минимально воздействовать на кору мозга. Хотя бы через одну и ту же точку, которую я для себя наметил. Я ведь понятия не имею, как отреагируют на это вмешательство нейроны серого вещества, поэтому постараюсь затронуть минимальное их количество. Если они даже не переживут такого вторжения, то погибнет очень мало, сравнимо с микроинсультом, который зачастую люди переносят на ногах, даже особо не обратив на это внимания.

Ещё пара минут и узел в височной доле уничтожен полностью. Как я и боялся, в веществе мозга образовался тонкий канал, уничтожив нейроны и их отростки на своём пути. Зато их и правда погибло незначительное количество, остался канал для оттока продуктов распада образования. Функционально эту небольшую потерю пациентка и не заметит, а оставлять метастаз в черепной коробке, где нет лишнего места, однозначно не вариант.

— Всё, Борис Владимирович, будите, — сказал я, глядя на него сквозь расплывающиеся зелёные круги. Опять не рассчитал. Жаль в шкафу на полке нет запасного ядра, сейчас заменил бы, как аккумулятор в автомобиле, и вопрос исчерпан. А разряженное ядро было бы неплохо тем временем подключить к зарядному устройству.

— Вы идите, присядьте, Александр Петрович, — встревоженно сказал Корсаков.

Гартман тоже заметил, что я не совсем в адеквате, подскочил ко мне и придержал под руку, пока я дотопал до кресла в углу.

— Свет, принеси кофе пожалуйста, — пробормотал я, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла.

— Хорошо, Александр Петрович, — откликнулась медсестра. — Флакон меняю и бегу.

Жадно впитывать из окружающего пространства свободно витающие потоки энергии уже вошло в привычку и процесс начался словно сам собой. Погружение в восстановительную медитацию произошло быстро. Угасающее пламя ядра медленно, но верно разгоралось, восстанавливая силу и объём. Чтобы привести себя в норму, мне понадобилось меньше десяти минут, ежедневные занятия пошли на пользу. Жаль не было с собой золотого амулета, это произошло бы намного быстрее. Да он и не дал бы настолько опустошить ядро в процессе процедуры. Возможно я потихоньку и приду к тому, чтобы использовать его в работе. Но, пока я на такой дерзкий шаг пойти не готов.

Открыв глаза, я увидел, как эта двухметровая каланча, Гартман Иосиф Матвеевич, нашёптывает что-то успокаивающее на ушко своей супруге. Корсаков отошёл от стола и стоит у окна, не спуская глаз с пациентки. Третий флакон в капельнице ушёл почти на две трети, капли падали достаточно быстро.

Рядом со мной на столе стояла чашка кофе и на блюдечке красовались два эклера. Это Света позаботилась, чтобы я быстрее пришёл в норму. Я употребил всё меньше, чем за минуту, встал и подошёл к пациентке. Она была в сознании, но казалась ещё бледнее, чем когда пришла.

— Иосиф Матвеевич, — начал я. — Давайте мы лучше до завтра оставим её у себя в отдельной палате. Надо понаблюдать и, скорее всего ещё покапать сегодня ещё пару раз.

— Давайте я сам её дома прокапаю? — предложил он. Привычная картина, все считают, что дома лучше.

— Иосиф Матвеевич, я вынужден настаивать, чтобы Мая Абрамовна осталась здесь. Хотя бы до завтра.

— Тогда можно я останусь вместе с ней? — с надеждой в голосе спросил он.

— Конечно, пожалуйста, можете остаться. Но вообще у нас есть дежурный врач, суровой необходимости оставаться до утра у вас нет.

— Я всё понимаю, — произнёс Гартман и сделал грустное страдальческое лицо. — Я хочу побыть рядом с ней, если вы позволите.

— Да конечно позволю, о чём речь, — улыбнулся я. — Мы можем даже вторую кровать в палате организовать, это не проблема.

— Думаю, кровать не пригодится, — ответил Иосиф Матвеевич. — Стула вполне хватит.

— Ладно, — кивнул я. — Тогда на всякий случай поставим ещё кресло удобное в уголок, на нём хоть прикорнуть можно при желании.

Гартман лишь пожал плечами. А я подошёл к его супруге, привычно положив пальцы на лучевую артерию, чтобы посчитать пульс. Меньше сотни ударов в минуту, неплохо для её состояния. Света позвала санитаров с каталкой, мы немного подождали, когда раствор в третьем флаконе капельницы закончится и отвезли Маю Абрамовну в палату. Хотел сказать в лучшую, но они у нас все отличные. Иосиф Матвеевич, естественно, остался возле неё, а я распорядился, чтобы им сейчас же организовали чай и не забыли про обед, полдник и ужин на двоих. Не обеднеем.

Вернувшись в кабинет, сразу позвал заждавшихся сестёр. За ними уже начала собираться очередь, но, это тот самый случай, когда не надо торопиться. Кому надо — подождут.

— Как ваши дела, Клавдия Сергеевна? — спросил я, наблюдая за её движениями, пока она забиралась при поддержке сестры на манипуляционный стол.

— Уже лучше, Александр Петрович, — ответила она и улыбнулась. — И поясница гораздо меньше беспокоит, и стул наконец нормализовался.

— А вы мне раньше про проблемы со стулом не говорили, — упрекнул я. — Зачем скрывали?

— Да я особо не скрывала, — смущённо улыбнулась она. — Просто не стала отвлекать вас на такие мелочи. И задержка была не по неделе, а два или три дня максимум, а теперь каждый день.

— Так ты и есть стала по-нормальному наконец, — добавила Виолетта Сергеевна. — А то раньше было, не заставишь.

— Да, аппетит появился, — кивнула пациентка. — Даже немного в весе прибавила.

— Не прибавила, а восстановила, — возразила её сестра.

— Пусть так, — отмахнулась Клавдия Сергеевна. — Восстановила.

— Ну хорошо, раз так, — сказал я. — Сейчас посмотрим, как там ваши дела. Вполне возможно, что сегодня будет последняя процедура.

Я положил ладонь в проекции образования нисходящего отдела ободочной кишки. На прошлых сеансах я уже сформировал новую стенку кишки, состоящую из рубца и уменьшил образование со стороны брыжейки. Объём остался и правда небольшой, энергии в ядре достаточно, можно приступать к полному удалению.

Когда от образования не осталось и следа, я решил на всякий случай проверить всё с ног до головы. Не зря всё-таки делают протонно-эмиссионную томографию всего тела, метастазы могут оказаться где угодно. Проверил полностью брюшную полость, грудную клетку, таз, руки и ноги, голову. Всё чисто, кроме метастазов в позвоночник, опухоль больше никуда не выстрелила.

Особое внимание уделил поражённым позвонкам, для чего перевернул пациентку на живот. Восстановление губчатого вещества тел позвонков, в которых совсем недавно сидели метастазы, шло полным ходом. Наблюдалась небольшая воспалительная реакция и отёк, но я их быстро устранил.

— Ну вот, Клавдия Сергеевна, на этом мы, пожалуй, и закончим. — объявил я.

— Я даже поверить не могу, что всё так быстро разрешилось, — пробормотала она со слезами на глазах.

— Вот видишь? — спросила её Виолетта и улыбнулась. — Зато сколько мы тебя уговаривали. Боря говорил ведь тебе давно уже, что Александр Петрович творит чудеса.

— Вы сильно приукрашиваете, — рассмеялся я. — Никаких чудес, просто магия.

Оригинально прозвучало, не правда ли?

— Эх, — вздохнула Клавдия Сергеевна, спускаясь со стола. — Если бы все так могли, как вы.

— Смогут, — заверил я. — Может не все, но многие. С главным лекарем Санкт- Петербурга уже обсуждали проект организации центра онкологической помощи. Там будут работать специально обученные специалисты.

— Это замечательная идея, Александр Петрович, — улыбнулась Виолетта Сергеевна. — Бог вам в помощь во всех ваших начинаниях!

— Спасибо, его помощь мне тоже очень пригодится, — улыбнулся я.

— Мы с Борей хотели вас и ваших коллег пригласить в эту пятницу в баню, вы же не откажетесь?

— Я искренне сожалею, что не могу принять ваше предложение, но я в понедельник буду новую клинику открывать, так что мне сейчас, к сожалению, не до этого.

— Здорово! — улыбнулась, пытаясь скрыть разочарование, Виолетта Сергеевна. — Это у вас теперь будет собственная клиника?