Тренировочный день 3 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 29

— Еду с собой брать? — поднимает руку Яна Баринова: — и какую?

— Еду мы берем со столовой. — отвечает Виктор: — но возьмите и с собой что-нибудь. Какой-нибудь легкий перекус, бутерброды там и термосы с чаем, потому как обед будет поздно. И позавтракайте.

— А старшеклассники тоже пойдут? Которые с англичанкой занимаются? — задает вопрос Володя Лермонтович.

— Ученики Альбины Николаевны тоже могут пойти. Могут, но не обязаны, издержки факультатива. Пойдут или нет я не знаю… но хотя бы несколько человек наверняка будут. Я все понимаю, летние каникулы и меньше всего охота их проводить в классе, но это же поход на свежем воздухе. Будет лучше если больше людей пойдет. — говорит Виктор: — но в любом случае лучше заранее скажите, что не пойдете, чем потом в день похода не заявитесь. Потому что продукты в день похода будут выдавать, да и палатки по количеству человек буду рассчитывать. И еще объявление от Маргариты Артуровны, нашего комсорга — чтобы никто с собой поход ничего запрещённого не брал. Тут у нас разлет широкий судя по всему…

— А «запрещенного» — это чего? — спрашивают с задних рядов.

— Судя по всему Маргарита Артуровна имела в виду алкоголь и сигареты. — говорит Виктор: — но от себя добавлю, что запрещено брать в поход огнестрельное оружие, оружие массового поражения, наркотики и органы для последующей трансплантации. В общем все, что запрещено к гражданскому обороту Уголовным Кодексом РСФСР. Имейте ввиду, что Маргарита Артуровна с утра осмотрит все рюкзаки.

— Значит молодых рабов тоже запрещено с собой брать. А жаль. — грустит Оксана Терехова.

— У тебя молодые рабы есть? — интересуется у нее Инна и та мотает головой.

— Нету. — говорит она: — но интересно же попробовать.

— Ты же пионер, Терехова. Будущая комсомолка. — выговаривает ей Нарышкина: — работорговля — это проклятое клеймо на истории человечества. Работорговля и крепостное право. Ты чего, «Хижину дяди Тома» не читала? Или «Гекельберри Финна»? Какие там ужасы творились!

— А я бы к своим рабам хорошо относилась. И на свободу их сразу отпустила. И в пионеры приняла. Или в комсомольцы.

— Технически ты бы тогда сразу перестала быть рабовладелицей. — указывает Инна: — в чем смысл?

— Владимир Борисович! — тянет руку с задней парты Наташа Гасленко: — а Коломиец и Терехова опять все в базар-вокзал превращают!

— Так. — повышает голос Виктор и все замолкают: — это безусловно интересно, однако предлагаю вопросы рабовладения и крепостничества оставить для уроков истории и этики. Давайте о походе. От тех, кто пойдет — письменное согласие родителей. Пусть мама или папа на листочки напишут, что не против чтобы их сын или дочь приняли участие в двухдневной краеведческой экскурсии «По родному краю». Кстати, те, кто примет участие — тем автоматически зачтут нормативы ГТО первой ступени.

— А из пистолета снова стрелять будем? В лесу? — задает вопрос Никита Тепляков, закадычный друг Володи Лермонтовича.

— Нет. Стрельбы производятся только на специально оборудованных стрельбищах или в тире, во избежание несчастных случаев. — отвечает Виктор: — думаешь я не помню, как ты себе ногу попытался отстрелить, Тепляков? Я же говорил — держать оружие в сторону мишени всегда. Не размахивать. Не опускать. Вам только дай чего в руки вы же сразу это что-то или сломаете или прохохочете военно-морским способом, как в анекдоте про титановые шарики.

— Виктор Борисович! А ваша девушка правда с нами пойдет? — снова задают вопрос с задней парты.

— Нет. — твердо говорит он: — она спортсменка, у нее режим, нечего ей по горам с рюкзаком шататься. — про себя он думает что самая главная причина по которой он не желает видеть эту Бергштейн в походе, это то, что рядом с ней совершенно все дурному научатся, включая его самого. Она вообще на удивление разлагающее влияние на людей оказывает, за что ее и не любят товарищи по команде. Почему? Да потому что понятия «упорный труд», «дисциплина» и «тренировка» — несовместимы с ней по определению. Когда ты вкалываешь до седьмого пота чтобы достичь результата, а рядом кто-то, не напрягаясь делает все еще лучше — это обескураживает и демотивирует. И вообще охота ее прибить сразу же. И если среди профессиональных спортсменов такой вот пример не столь критичен, в конце концов все уже взрослые, зубы стиснут и переплавят огонь своей ненависти к этой порхающей бабочке на энергию тренировок, то вот на подростков это может оказать очень вредное воздействие. Плюс еще эта Лиля Бергштейн — ходячий эротический символ, и так у всех мальчиков класса на нее радары сработали, а если в походе два дня? Уж она-то первая купаться в озеро полезет и хорошо если в купальнике. И так уже по школе слухи ходят всякие, а ему эта работа нужна еще. И деньги тут, да и за Яной он может присматривать на расстоянии. Вот только Железного Кайзера в купальнике (или без!) ему в походе не хватало. Правильно Гоги Барамович говорит, от таких вот отношений одни обязанности и проблемы, а вот профита никакого, а при этом все уверены, что что он по ночам эти прелести к себе прижимает и вообще пасется в лилиях девушки Лилии от заката и до рассвета. Было бы оно так, хоть не так обидно было бы.

— Жаль. — сдувается Володя Лермонтович: — она же обещала…

— Это я ей запретил. — сообщает Виктор, вызывая зубовный скрежет и ненавидящие взгляды всех мальчишек в классе.

— Одежду теплую возьмите, по ночам может быть холодно, да и с утра тоже прохладно. — предупреждает он: — и обувь удобную, в общем, как всегда. Вилку, ложку и кружку каждый берет с собой сам. А вот алюминиевые армейские котелки я вам выдам, с благословения нашего завхоза Ашота Варгиевича… но если хотите взять миски или тарелки индивидуальные — тоже возьмите. Полотенце, мыло и прочие предметы гигиены — тоже каждый свое берет. В остальном немаленькие уже, сообразите. В первый день у нас обустройство лагеря и короткая лекция об истории родного края, потом костер, обед, игры, купание и ужин. После ужина — свободное время, а на следующий день — подъем, гигиенические процедуры, зарядка и завтрак. Экскурсия к пещерам и в карстовый провал. Обед, уборка лагеря и палаток и возвращение в город. Такая программа. Списки… да, спасибо, Оксана. — он принимает листок бумаги от Тереховой.

— Извините! — поднимает руку кто-то с задней парты: — а… можно исправить? Я вспомнил, у меня папа уезжает! Я не смогу в поход пойти!

— И я! — вторит ему другой голос: — а у меня бабушка заболела!

— А у меня… у меня живот заболел!

— … да, конечно. — Виктор отдает листок обратно Оксане: — внесите изменения, посещение экскурсии добровольное. — он следит как листок снова идет по рукам. Да, уж, думает он, тот факт что Лиля не пойдет на школьную экскурсию здорово проредит ряды желающих пойти в поход. Что в принципе ему только на руку, да и школьникам тоже не во вред. На самом деле кому охота переться на краеведческую экскурсию со всем классом, когда можно на речку самому сходить или в кино, да мало ли у подростков летом занятий. С точки зрения самого Виктора — чем меньше на экскурсии школьников — тем меньше головной боли. Идеальной ситуацией была бы такая при которой утром в субботу к школьным воротам никто не пришел бы и он просто руками бы развел перед Маргаритой Артуровной, мол так и так, нет никого… значит по домам. И со спокойной совестью не стал бы открывать закрома Ашота Варгиевича, дабы разграбить их на предмет брезентовых палаток, алюминиевых армейских котелков и прочего добра. И не стал бы получать в столовой у тети Клары продукты из кладовой, не стал бы ждать автобуса а вместо этого пошел бы домой досыпать свои сладкие сны в которых нет никакой школьной экскурсии, нет Лили Бергштейн и Батора Кривогоницына с Гоги Барамовичем… эх. Мечты, мечты. Даже если на экскурсию припрется один школьник — они все равно поедут. Даже если никто не припрется — они все равно поедут. Потому что Маргарите Артуровне нужно выиграть в социалистическом соревновании среди городских школ, а мероприятия типа «краеведческая экскурсия» — зачитываются в общий зачет. Потому-то и нельзя было его «обязательным» сделать — перебор с академическими часами вышел бы. А вот факультативное, то бишь добровольное мероприятие можно было провести. Делов-то — напрячь персонал на сверхурочную работу, мотивируя участием в социалистическом соревновании и «ну вы же комсомолец, Виктор Борисович!». Конечно, такой вот мотивацией ту же Альбину Николаевну не проймешь, она прямо с ходу отказалась во всей этой художественной самодеятельности участвовать. Так и сказала, что ей не за то заплату платят, чтобы она в венгерских джинсах и югославских сапожках по кустам и холмам шарахалась и вообще, она уже партийная, а потому вся эта комсомольская движуха ей никуда не упиралась. И при этом вот так еще на Виктора посмотрела, как будто плетью обожгла. Столичная штучка одним словом.