А + Д =? История еще одной первой любви - Арро Агния - Страница 11

Смотрит на меня. В его голубых глазах отражается вспышка молнии. Дождь расходится за считаные секунды.

– Бежим? – Он снова берет меня за руку.

– Бежим! – решительно отвечаю я, и мы несемся по лужам в ближайший двор.

Забегаем под козырек первого подъезда. Промокли насквозь. Одежда противно прилипает к телу, с волос капает холодная вода. На кончике носа Арса повисла прозрачная капля. Он смахивает ее, несколько раз проводит ладонью по коротким волосам. И черт знает зачем ловит меня за талию, притягивает ближе и очень осторожно, как хрупкую вазу, которую боится разбить, прижимает к себе. Я тоже черт знает зачем проталкиваю руки под его и прислоняюсь щекой к крепкому плечу, а мокрую футболку чуть выше поясницы от волнения собираю в кулак. Ругаю себя за это. Надо отпустить! Но все до одного пальцы задеревенели и слушаться категорически не желают. Арс кладет подбородок мне на макушку и замирает.

– Ты чего? – тихо спрашиваю у него.

– Просто так. Тебе неприятно?

Резко выдыхаю. Он неправильно все понимает. Отпускает меня и делает шаг назад, попадая под дождь.

– Что ты делаешь? – смеясь, беру его за руку и втягиваю обратно под козырек. Он разворачивается, прислоняется спиной к подъездной двери. Я делаю точно так же. Съеживаюсь, когда холодное платье еще плотнее прилегает к телу.

Больше не касаясь друг друга, молчим и слушаем, как вокруг шумит стихия, а у нас под крышей тепло, несмотря на то что мы оба промокшие.

– Пойдем завтра вечером на картинг? – как всегда внезапно предлагает Арс.

– М-м-м… – Закусив фалангу большого пальца, смотрю, как капли дождя разбиваются об асфальт, и чувствую, как Арс в этот момент пристально смотрит на меня. – Пойду, если ты тоже кое-куда со мной сходишь, – хитро улыбнувшись, разворачиваюсь к нему. – И будешь трезвый.

– Это звучит так, будто я много бухаю, – фейспалмит он. – Если что, это не так. Просто башку надо было прочистить.

– Помогло?

– Так, – качает ладонью в воздухе. – Куда ты хочешь пойти?

– Поиграть в мафию в одном не совсем обычном месте. Уверена, ты в таком еще ни разу не был. Придешь?

– Что за место?

– Пусть это останется интригой, – решаю сыграть по его же правилам.

Арс

На рассвете провожаю Дилю до подъезда, действительно готовый при необходимости представиться ее родителям и взять на себя ответственность за ее побег. Я ведь не сделаю ей ничего плохого и ни на что не претендую. Мне просто нравится проводить с ней время. Они должны об этом знать.

Кладу руки на руль. По телу проходит приятная судорога, резко сокращая мышцы пресса и бедер. Смеюсь. Это до меня докатился момент, в котором мы обнимались. Нормальная реакция на красивую девочку, только сейчас острее.

Прикрыв глаза, медленно выпускаю воздух из легких, отпуская волну возбуждения. Оно сосредоточилось не только в паху, но и на кончиках пальцев.

Может быть, надо было остаться в клубе?

Это максимально тупая мысль. Тогда я бы пропустил эту дождливую ночь с ней.

Мне действительно понравилось. И в момент, когда она меня обняла, было абсолютно плевать на то, что «Лило» сжала мою футболку так, что она задралась и холодный дождь при порывах ветра бился об обнаженную поясницу и стекал под ремень джинсов. Главным оказалось, что дождь не попадает на нее.

А физика… это не та проблема, которую нельзя решить. Она ровным счетом ничего не значит, если не будет касаться Дили.

Мои сегодняшние мысли так и останутся при мне. Ей нужно больше, чем я могу дать. Нормальные свидания, время, разговоры. Просто секс ей точно не подойдет, а ничего другого у меня пока нет. А ей будет больно. Я не хочу делать ей больно. Мы лучше сходим на картинг или поиграем в мафию. Как друзья…

Медленно выезжаю из ее двора, шелестя шинами по лужам и раскидывая воду на бордюр тротуара. Все вокруг серое. Даже рассвет сегодня бесцветный, а за ребрами продолжает колыхаться тепло. Будь мы в другой реальности, где здорова мама, у меня выходит что-то дельное в спортивной карьере, есть работа, учеба, я бы, может, и попробовал с Дилей нечто иное.

Пока еду, гоняю все эти странные мысли в голове. Вспоминаю, что обещал заехать к дяде. Еще сегодня должен позвонить мамин врач. Не забыть бы извиниться. Проверяю, включен ли звук на мобильном, и прячу его в карман. Сижу еще некоторое время в машине у своего подъезда, смотрю, как соседи уезжают на работу, ведут малышню в детский сад или отправляются на прогулку с собакой.

Вибрация от зазвонившего телефона неприятно расходится по бедру. Вынимаю его из кармана.

– Да, мам, – после долгого молчания хрипит мой голос.

– Арсик, у тебя все хорошо? – тихо спрашивает она.

– Конечно. Я здесь, у подъезда. Скоро поднимусь. А чего такие вопросы странные с утра пораньше?

– Не знаю, – вздыхает она. – Ерунда всякая снится. Раз уж ты здесь, забеги в продуктовый, купи молока, я оладьи на завтрак пожарю. У тебя деньги есть?

– Есть, конечно. Скоро буду.

Дождь почти прекратился, и я, перепрыгивая глубокие лужи, иду в местный магазин. Деньги есть. Пока. Сейчас мы начнем обследование, новый курс терапии, возможно, понадобится еще одна операция, и заканчиваться они будут критически быстро.

Главное, не накачать себя сейчас этими мыслями до отказа, чтобы снова ни на ком не сорваться. Люди не виноваты в наших проблемах. Но кто бы знал, как иногда хочется найти виноватого, чтобы разорвать его на куски за то, что маме так плохо!

Поднимаюсь в квартиру. У нас открыто. Мама встречает на пороге и сразу замечает, что я насквозь промок. Футболка уже немного подсохла, а вот джинсы все еще держат в себе влагу.

– Я не спрашиваю, где ты был, – вздыхает мама.

– Гулял, – вручаю ей пакет молока.

– Под дождем?

– Да. Гроза была крутая. Ты слышала?

– Слышала. И, наверное, молнией тебе зарядило прямо вот сюда, – костяшками пальцев толкает меня справа в линию челюсти. – Арсик, – вкрадчиво произносит мое имя.

Поворачиваюсь к зеркалу. Черт! Вообще из головы вылетело, куда мне сегодня досталось. На удивление, синяк не особенно яркий, но разве от моего персонального «радара» что-то скроется?

– Объяснишь? – вроде спрашивает, но на самом деле требует.

– Нет. Мне надо переодеться и поспать. Дядя Ваня звонил, я ему в сервисе сегодня нужен.

Она ничего мне больше не говорит. Крепче сжав в руке пакет с молоком, уходит на кухню. Расстроилась. Зажмурившись, яростно душу вспыхнувшее чувство вины за постоянную ложь. Я знаю, для чего все это делаю. На этом все!

Забираю полотенце из комнаты и иду отогреваться под душ. Выхожу, а у нас кухня наполнена запахом горячих оладий. Сглатываю слюну. Тихо сажусь на табуретку и наблюдаю за мамой.

– Иногда мне хочется взять ремень и хорошенько надавать тебе по заднице, – неожиданно говорит она.

– Ты даже в детстве ничего такого не делала. – Посмеиваясь, тянусь к графину с водой. Делаю несколько глотков прямо из широкого горла и ставлю его на место.

– А сейчас бы сделала. Потому что так нельзя, Арс! Ты через день приходишь то с синяками, то со ссадинами.

– Не преувеличивай, – прошу ее. – И ты прекрасно знаешь, что на тренировках случается всякое.

– Но еще несколько месяцев назад это «всякое» не случалось с такой регулярностью. Меня это пугает, ты понимаешь?

– Понимаю.

– И это все, что ты можешь мне сказать? – Мама впервые с начала разговора оглядывается на меня.

Я лишь развожу руками, подтверждая, что сказать мне действительно больше нечего. Она закашливается, приложив ладонь к месту, где расположен послеоперационный шов. Тут же оказываюсь рядом. Настаиваю, чтобы она села, и наливаю ей воды.

Сделав несколько маленьких глотков, мама смотрит на меня со смесью волнения и нежности.

– Простыла, наверное, – хрипло вздыхает. – Диляре понравился букет?

– Вроде. Я не спросил. Раз по лицу им не получил, наверное, понравился.