Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 32

Время шло очень медленно, атмосфера накалялась все сильнее. Силы противника росли, правда, пока никакого преимущества ему это не давало.

Видимость была плохой. Все вокруг затянуло пороховыми газами, отчего щекотало в носу и щипало в глазах. Но это же обстоятельство давало нам некоторое преимущество — нам никуда лезть было не нужно. Лежи, да стреляй. Главное удерживать позиции столько, сколько это вообще возможно.

И все же, довольно быстро настал момент, когда пришлось подключаться и всем остальным разведчикам. И хотя, изначально с боезапасом у группы Горелова, да и у нас с Шутом все было нормально, с такой лютой интенсивностью боя, уже нужно было думать о том, как экономить. Если боезапас закончится до того как прибудет подкрепление, то итог будет хреновым. Тут и думать нечего. Десять человек против сотни. Хотя, их уже наверняка больше.

Каждый имел свой сектор обстрела, хотя контролировать это было непросто.

Это немаловажный момент — что бы там ни происходило справа и слева, отвлекаться не следует, иначе посыплется вся возможная оборона. А у нас было проще — противник пер только с одной стороны.

Уже через несколько минут, обстановка начала меняться.

У снайперов дела были совсем плохи — патроны для винтовок буквально таяли на глазах, словно снег в июле. Да, работали они эффективно — духи понимали, что нахрапом нас не взять, поэтому стали вести себя осторожнее, немного сбавили напор. Начали искать альтернативные маршруты. Впрочем, нам это ничего не давало.

В какой-то момент, краем глаза я заметил, как Шут просто отбросил свою СВД в сторону и спешно покинул позицию. Корнеев мог сделать это только в двух случаях — закончились патроны или заклинило механизм винтовки, в том числе могло произойти и утыкание патрона. Минус один снайпер.

— Я пустой! — крикнул он, спускаясь со стрелковой позиции. У него имелся Калашников с подствольным гранатомётом, правда, пока иного оружия в руках у прапорщика я не увидел.

Бросив быстрый взгляд на лежащую позади меня сумку, в которой находилось содержимое того чемодана, из-за которого и началась вся эта долбанная мясорубка, я отвернулся. Сумка непременно должна, просто обязана попасть в руки советского командования — иного не дано. То же самое касалось и пленника.

Моджахед Али Хадид крепко связанный, всё ещё был без чувств — я хорошенько засветил ему в нос, отчего тот вновь потерял весь свой энтузиазм. Заодно и связь с реальностью. Сейчас он, словно мешок, просто лежал за камнями, защищенный чуть ли не со всех сторон — а ну, у какого-нибудь душмана хватит ума всадить пару пуль в своего генерала. Наверняка и американцы уже в курсе, что один из самых значимых лидеров афганской оппозиции находится в руках советской разведки. А это огромный риск и также значит, что духи уже могли получить команду — если не удастся отбить генерала, то его необходимо ликвидировать. В боевых условиях — это нормально, я такое много раз видел и даже сталкивался лично. Именно поэтому, и я, и старший лейтенант Горелов, по возможности делали все, чтобы сберечь этот живой, крайне важный трофей.

После того, как дважды удалось связаться с Игнатьевым, на душе стало как-то легче и теплее. Ну, во-первых, они живы и это уже хорошо. Впрочем, я и не сомневался. Оказалось, что они были позади нас, хотя я полагал, что они нас обогнали.

Во-вторых, Кэп и остальная часть группы «Зет» шла к нам на помощь. Да, это всего шесть человек, зато каких! Зная энтузиазм, безбашенность и находчивость своих ребят, не удивлюсь, если они прихватят с собой пару сюрпризов для противника. Главное, сильно не отсвечивать.

Связист Горелова в трёх словах передал мне, что к нам приближается чужая птичка. Новость сама по себе странная — откуда у духов вертолет?

Что касается меня, я хоть и опытный боец, но все же, далеко не терминатор. Я из плоти и крови, уязвим так же, как и все. У меня нет сверх способностей, лишь знания, более развитые общие навыки и опыт. Любая случайная пуля, любое неверное движение и я тоже мог бы остаться навсегда среди этих камней. Человек это гребанный биоробот, которого очень легко вывести из строя. Но в конечном итоге, все что я сохранил из прошлой жизни, мало что решало.

Любая сторонняя помощь сейчас была бы как нельзя, кстати, особенно учитывая сложившуюся, крайне сложную обстановку. Мы реально расшевелили осиное гнездо, которое сейчас буквально гудело от злости и ярости. Сюда бы ГРАДами ударить… Ничего, прорвемся!

— Сержант! — вдруг донесся до меня крик справа. Резко повернулся — это был Горелов, указывал куда-то вверх. Не успел я ничего понять, как вокруг тоже засвистели пули, тут и там взметнулись фонтанчики пыли, выбиваемой с сухой земли и камней. Тут же пришлось спешно менять позиции, одновременно, сверху, на самом верху гребня увидел нескольких душманов.

Почти сразу стало ясно — как я и предполагал ранее, коварные духи предприняли попытку обойти нас сверху по левой, куда более проходимой стороне, но выдали себя раньше времени. Зачем-то открыли по нам огонь сверху вниз, сделав это настолько коряво, что даже никого не задели. Куда эффективнее было бы напасть на нас с тыла, разделив силы на два фронта. А тут получалась какая-то ерунда… По ним тут же ударили из нескольких автоматов, срезав пару человек. Началась позиционная перестрелка. Духи откатились.

Вообще, ущелье в этом месте было неглубоким, имело форму прописной буквы «г» и обороняться здесь было хоть и удобно, но не с такими слабыми силами. Духов собралось больше сотни, к ним наверняка уже шли подкрепления со стороны, в то время как у нас с этим было очень туго. Противник рвался, словно одержимый — терял людей, но упорно подбирался все ближе и ближе — с такой интенсивностью боя, не пройдет и двадцати минут, как расстояние составит величину прямого броска гранаты. Если нас разом будут атаковать с двух или трех сторон, итог будет печален. Захлестнет, может начаться рукопашная.

Конечно, и я и Горелов это понимали, а потому старались перегруппироваться прямо в процессе боя. Удалось чуть отойти, чтобы сплотиться и действовать увереннее. Правда, в таких условиях сделать это было очень сложно. У нас появились первые раненые, но к счастью, ни меня, ни Шута пока не зацепило.

Конечно, штаб в Кундузе уже отреагировал и вроде как, судя по обещаниям, даже отправил колонну техники нам на помощь, но успеют ли они добраться вовремя? Сюда бы пару эскадрилий Ми-24, они бы быстро разогнали всю эту шоблу, камня на камне не оставив… Но тут нужны бешеные и очень толковые пилоты. Вроде майора Клюковкина, который забирал нас с Пакистанской границы. Та ситуация была безумной — далеко не каждый летчик рискнул бы выполнять такой приказ. Однако сейчас, во время последнего сеанса связи, про советские вертолёты не было сказано ни слова.

— Вот черти бородатые! — спешно сменивший позицию Шут, оказался рядом со мной. — Прут, как на базар за бесплатной картошкой! Нас просто сомнут, если ничего не предпринять…

— Есть предложения? — во время смены магазина, поинтересовался я, перекрикивая грохот стрельбы. Мы оба били короткими очередями, точно по целям.

— Да, ты же меня знаешь… Ну, к примеру, завалить ущелье! Вон ту скалу! — прапорщик Корнеев указал на большой скальный выступ, который в теории действительно мог бы перегородить собой ущелье, похоронив под собой десяток-другой душманов. Если, конечно, подгадать момент. Да только как?

— Идея, может и хорошая… — ответил я, беря на прицел очередного противника. — Только как ты до туда доберёшься? И к тому же, взрывчатки у нас не осталось.

— Я с бойцами Горелого ранее общался, у них немного взрывчатки осталось. Так сказать, на самый крайний случай. Думаю, это он. А добраться туда, можно было бы снизу, но только по открытому месту. Проскочить ущелье, подняться по вон той стене, между камней и… У самого подножия заложить пару кусков тротила. Бабахнет хорошо, скала под собственным весом и рухнет. Гляди, сколько там трещин.

— Ага, и ты думаешь, духи будут спокойно сидеть и ждать, пока ты там свои дела закончишь? Ты отличная двигающаяся мишень!