Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 28

Алексей Иванович знал, что за этой группой присматривали чьи-то генеральские погоны, а это уже говорило о многом. Он также знал, что им покровительствует кто-то с самого верха.

Несколько забегая вперёд, стоит отметить сразу несколько моментов. Во-первых, что и неудивительно, командир батальона подполковник Шевцов и ещё ряд штабных офицеров восприняли новоприбывших разведчиков холодно и без энтузиазма. Хотя штат никогда не был полным, в целом люди вроде как справлялись.

Во-вторых, комбату Шевцову чужие бойцы были просто не нужны, поскольку новые люди — это практически всегда новые проблемы, куча мороки, сомнительная репутация и много чего ещё. Пораскинув мозгами, Шевцов решил на первой же операции слить группу на заранее «гнилом» задании. А чтобы все произошло правдоподобно и не было подозрений, он распорядился, чтобы им выдали «паленую» радиостанцию и только часть пригодного для боя боезапаса.

В гарнизоне у него были свои люди, которые сделали так, как и требовал подполковник Шевцов. Он, на протяжении долгих месяцев, уговорами, угрозами и обещаниями, помочь поскорее свалить из проклятого и выжженного солнцем чужого Афганистана, подарками, деньгами… Все преимущественно из числа прапорщиков и младшего офицерского состава. Комбат словно чувствовал, кого вербовать, а кого лучше не трогать. В общем, он замотивировал их выполнять его мутные распоряжения и задачи, но и сам отдавал сполна.

Одним из таких людей и был тот самый прапорщик со склада ракетно-артиллерийского вооружения, которого Громов поймал на горячем. Вот только дав очередную команду, гнилой комбат не стал дожидаться, пока группа Игнатьева отправится на задание. Он спешно покинул гарнизон с другой группой охотников за караванами и соответственно был не в курсе, что с боезапасом у Игнатьева все в порядке, благодаря одному, очень наблюдательному старшему сержанту…

Одновременно, по своим каналам он связался с Али Хадидом и передал ему предупреждение, что на маршруте караван с грузом будет ожидать горстка бойцов, угроза от которых невелика. Афганский генерал, не шибко доверяя продажному «шурави» все переиграл по-своему и отправил крупный караван с «особым грузом» по тому же самому маршруту. Сделал он это потому, что немногим от разведки Пакистана прошла другая информация, мол, что на другом, более важном маршруте, через который Хадид как раз-таки и хотел отправлять поставленные американцами ПЗРК «Стингер» их уже ждут. Догадавшись, что продажный комбат решил его подставить, он решил не торопиться и отправил только один караван уже без новых ПЗРК, но с секретной документацией, как особый груз.

Однако этим планам не суждено было сбыться, потому что усиленный караван наткнулся на полностью боеспособную группу «Зет» и несмотря на предупреждение от «шурави», потерпел полное поражение. Груз был уничтожен, а чемодан с комплектом документации захвачен людьми Игнатьева.

Узнав об этом, Хадид как можно скорее задействовал почти все имеющиеся в его распоряжении силы и лично отправился руководить поимкой советских разведчиков, которых эвакуировать с воздуха по понятным причинам уже не могли. Их испорченная радиостанция не позволяла связаться со штабом и вызвать помощь — об этом Хадид тоже знал со слов Шевцова.

В целом, расчет комбата был верным… Вот только майор Игнатьев, после детального обсуждения операции со своими бойцами, принял решение организовывать засаду не там, где ему обозначило командование, а четырьмя километрами юго-восточнее, в том месте, где душманы этого совсем не ожидали…

И вот теперь, подполковник Звягин находясь в гарнизоне Кундуза, плотно приступил к сбору информации, наблюдению и выборочной проверке отдельных лиц. Командир гарнизона, полковник Кудасов был не рад присутствию на базе офицера контрразведки — условно, он числился в роли советника. Само собой и истинных целей его пребывания здесь, которые по понятным причинам не разглашались, командир тоже не знал. Но штат подразумевал.

Звягин находился в Кундузе уже более двух недель. После того срочного совещания в штабе, которое Алексей Иванович покинул досрочно, он спешно отправился в свой кабинет, где сделал пару важных звонков. Вышестоящее начальство отреагировало и взяло ситуацию на контроль. А уж если это произошло, то и отношение должно было быть достаточно серьезным.

Остановив дежурного связиста, Алексей Иванович в силу своих полномочий, потребовал от младшего офицера полный текст доклада.

В общем, выслушав и сопоставив собственные догадки с полученной информацией, получалось, что инициированная советским командованием местная операция «Петля» хоть и шла в полном разгаре, но по факту уже захлебнулась… Желаемого результата можно было не ждать.

Через двадцать шесть часов после того, как группа Игнатьева покинула гарнизон, был только один штатный сеанс связи — охотники подготовились и ждали подхода каравана. Далее в эфире только тишина, связь с группой оказалась потеряна. А отправить туда было некого.

И вот, внезапно на связь выходит Гюрза — группа, которой командовал сам подполковник Шевцов, хотя он и не являлся ее штатным командиром. Звягин выяснил у лейтенанта, что сам комбат погиб при непонятных обстоятельствах, прохождения афганского каравана по тому маршруту более не предвиделось, а на точку дислокации каким-то странным образом вышли члены группы Игнатьева, с очень ценными сведениями на руках…

Алексей Иванович отправился к Кудасову — у него в голове сложился дальнейший план действий… Вероятно, нужно требовать снятие запрета на вылеты штурмовых вертолетов. Но сначала, нужно понять, как проявит себя имеющийся крот… Если, конечно, он ещё не сбежал…

— Громов? — глядя на американца, громко спросил Виктор Викторович. — Мне не послышалось?

Джон Вильямс обернулся, посмотрел на него внимательным взглядом, затем подошел к майору поближе и тихо спросил:

— Любопытно… Откуда ты его знаешь?

Примечательно, что американский военный советник, в беседе с советским офицером, то и дело перескакивал с «ты» на «вы» и обратно. Возраст у них был примерно одинаковым. Правда, КГБ-шник кроме имени и гражданства америкоса, больше ничего не знал, а про звание и должность даже говорить было нечего. Но и дураку ясно — этот Джон важная птица!

— Если речь о старшем сержанте Громове Максиме Алексеевиче, то да… Интересно, а откуда о нем известно ЦРУ?

— Какая разница? — лицо у Джона перекосило от изумления. — Майор, можешь рассказать мне что-то важное про этого человека? Гарантирую, я отпущу тебя живого и здорового, если ты мне поможешь загнать этого разведчика в угол! Ну, что скажешь? Твоя жизнь, в обмен на его. Это хорошее предложение, я бы согласился.

— Но ты не в моей шкуре, да? — прищурившись, ответил Кикоть. — Ты и понятия не имеешь, что такое настоящий советский офицер!

Джон Вильямс отшатнулся, хмыкнул. А Виктор Викторович насторожился — очень интересно, на кой-черт ему сдался Громов? И вообще, откуда он его знает? Опять… Черт возьми, опять Громов появился в его жизни! Что это, продолжение старой истории?

Однако больше майор Кикоть вопросов задать не смог, так как американца снова окликнул тот моджахед, который ранее уже обращался к нему.

— Джон!

Резко обернувшись к нему, он что-то спросил. Тот ответил.

Виктор Викторович ничего не понимал, но все равно пытался уловить суть их разговора.

Затем, видимо приняв какое-то решение, Джон Вильямс махнул рукой в сторону майора, затем отдал короткую команду одному из душманов с оружием, а сам торопливо скрылся в ближайшем здании. Ну, не нужно быть гением, чтобы понять — вероятно, у них случилось что-то действительно серьёзное, раз американец так сильно забеспокоился… Интересно, что бы это могло быть?

Майора поставили на ноги, грубо толкнули в спину, да так что он едва не упал. Ткнули стволом автомата в затылок. Затем, нанося удары, повели его к одиноко стоящему сараю, на крыше которого сидел пулемётчик. Один из конвоиров, открыв кривую деревянную дверь, с силой затолкал майора внутрь, после чего с грохотом захлопнул дверь, а после запер ее на простой, но крепкий засов.