Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 26

Я ничего не ответил, а Горелов продолжил.

— Комбат — мужик опытный, конечно, со своими тараканами в башке и на редкость паршивым характером, но такой подставы, я от него совершенно не ожидал… Духам продался! И за что продался? За японский патифон⁈ Тварь поганая!

— А ну стоять! Куда⁈ — громко заорал я, внезапно заметив, что как-то умудрившийся освободиться от веревок Али Хадид, бегом бросился вверх по тропе. — Сука!

Стрелять по нему не хотелось — он нам целый и невредимый нужен, иначе толку от его дырявой шкуры в штабе будет совсем немного… Если уйдет, считай, все было зря!

Ну да, безусловно, его смерть внесёт некоторые коррективы в планы оппозиции, но в целом ничего сильно это не изменит. Пройдет совсем немного времени и на место этого генерала, встанет кто-нибудь другой… Это нормально! Но мля, какого черта?

Я сорвался с места и пригнувшись, бегом бросился за ним — далеко ему не уйти! Уж я постараюсь, чтобы эта рыба вернулась в свой садок!

Вокруг меня засвистели пули, защелкали по камням. Пришлось нырнуть за первую попавшуюся скалу — хоть расстояние между одной и другой стороной ущелья составляло метров сорок — пятьдесят, я был как на ладони. Благо меня прикрывали бойцы старшего лейтенанта Горелова.

Очевидно, что отпускать Али Хадида было никак нельзя, поэтому едва стрельба затихла, я снова бросился вперёд, двигаясь своеобразным зигзагом. Благо, бежать было недалеко. Снова нырнул за выступающий камень, потерял равновесие и полетел на землю. Вскочив на ноги, я едва успел заслониться — в меня полетел большой камень, отчего я едва не выронил автомат.

Почти сразу на меня навалилось чье-то тяжёлое тело, мгновенно перекрыв весь обзор. Чья-то рука вцепилась в автомат, но я ее скинул.

Вокруг летела пыль, перед глазами мелькали какие-то тряпки, сильно воняло потом… Сбежавший лидер моджахедов и не думал убегать, коварно спрятавшись на входе в тропу, он выжидал время и напал, воспользовавшись первым же удачным моментом. А в качестве оружия использовал самый обычный камень.

Навалившийся на меня сверху Хадид рычал, словно дикий зверь, брызгал слюной и в какой-то момент даже попытался нанести удар острым камнем — тот лишь скользнул по моему черепу, слегка распоров кожу. Боли я не почувствовал, но и без того было очень некомфортно.

Отпустив ставший бесполезным автомат, я ловко перехватил руку противника, рывком отвел ее в сторону. Кулак афганца костяшками пальцев зацепил скальный выступ, содрав с них кожу. Али вскрикнул, выронил камень, а затем вцепился в меня обеими руками, словно голодный питбуль в грелку, пытаясь добраться грязными пальцами до моего горла.

Я прекрасно понимал, на что он способен, однако, лежа на спине в неестественной позе, был сильно стеснен в движениях. Бородатый дух передумал лезть к горлу, протянул руки к глазам.

Взревев от злости и ярости, я резко ударил его лбом в лицо — что-то хрустнуло. На меня брызнула теплая кровь, но моджахед словно и не почувствовал боли — его искаженное яростью бородатое лицо, вылезшие из орбит налитые кровью глаза пылали лютой ненавистью. Зарычав ещё сильнее, он усилил давление и честно говоря, я невольно поразился тому, сколько сил скрывалось внутри худощавого душмана. Так бывает.

Я такое видел лишь дважды — во время своих командировок по горячим точкам Ливии и Сирии. В обоих случаях у меня завязалась рукопашная с местными головорезами — у тех были такие же злобные маски вместо лиц и неистовое желание убивать. Это живое воплощение фразы — или ты, или тебя! Я тогда завалил обоих и вышел победителем, правда, чуть сам не остался без глаза, да еще и получив пару легких ножевых ранений.

Тем не менее, понимая сложность ситуации, воспользовавшись секундной заминкой, я решительно подтянул к себе левую ногу, согнул колене, затем пропихнул ее между ним и с силой толкнул — душман отлетел в сторону.

На меня тоже нахлынула ярость, вот только я себя полностью контролировал и убивать генерала не собирался. Хотя, в такой ситуации, мозг обычно отключается и работает только на простых инстинктах. Ловко откатившись в сторону, я оказался на ногах и готов к бою. Али Хадид тоже — надо же, ранее я ему кисть вывихнул и палец сломал, а оно как ни в чем не бывало.

Стрельба тем временем почти утихла — я почти не воспринимал того, что творилось в самом ущелье, так как был сосредоточен на первостепенной проблемой.

— Шурави, собака! — злобно процедил Хадид, вытирая окровавленное лицо тыльной стороной ладони. Выглядел он при этом жутко. — Убью!

Я заметил, как он бросил быстрый взгляд на лежащий неподалеку мой автомат. Не успеет он его взять, я не дам ему этого сделать!

— Попробуй! Много кто пытался! — ответил я, глядя ему в глаза. На мгновение, там промелькнул страх, который, впрочем, быстро исчез.

Было очевидно, что Али Хадид просто так не сдастся — пойдёт до конца. Ведь он понимал, что раз помимо меня и Шута здесь находится ещё одна группа охотников за караванами, вследствие этого, его шансы попасть в штаб советского командования в Кундузе были крайне высоки. Он также понимал, что если это произойдёт, его, так или иначе заставят говорить. Есть способы. Ведь как ни крути, а он кладезь секретной информации относительно планов оппозиции и тех, кто отдавал команды свыше. Он может рассказать и об американцах и о оружии.

Моджахед сделал обманку, затем бросился к автомату и даже успел схватиться за ремень. Кажется, даже дёрнул его на себя, когда внезапно в воздухе что-то просвистело. Брошенный мной нож, попал точно туда, куда я и целился — в левое плечо.

Раненый душман вскрикнул, потерял равновесие и рухнул на землю. А я, подскочив к противнику, со всего маху двинул его ботинком точно в бородатую морду — это гарантированно лишило его чувств.

Облегчённо выдохнув, я шагнул ближе и пихнул его ногой — готов, можно даже не сомневаться. Но когда я вскинул голову и посмотрел в ту сторону, где ещё должен был оставаться наш брошенный ГАЗ-69, то замер в ступоре… Там, на горизонте были душманы. Много. Очень много, не менее сотни человек. И двигались они широким фронтом прямо сюда, причем достаточно быстро. Я различил несколько конных всадников, и даже пару машин… У нас в запасе было не более десяти минут — уж они-то точно смогут перебить нас и освободить своего генерала.

— Ну, суки! — мрачно процедил я, глядя на приближающуюся угрозу. — Сколько же вас повылезало! Ну, прям как тараканы, ты их давишь, они опять лезут из всех щелей.

Не сложно догадаться, что все те душманы, что ранее уже попадались нам на пути, сейчас более-менее организовано объединились в достаточно серьёзную силу. Ими кто-то управлял. Конечно же, они уже знали, что их генерал попал в лапы советской разведки, которая сейчас спешно пыталась покинуть этот район. Очевидно, что-либо у них появился другой командир, который не растерялся и принял соответствующие меры, либо это какое-то сумасшедшее стечение обстоятельств.

Бросив быстрый взгляд на лежащего на земле бесчувственного генерала Хадида, я рванул обратно в ущелье.

— Горелов! — громко заорал я, привлекая к себе внимание. — У нас очень серьёзные проблемы! Духи!

Отстрелявшиеся разведчики уже покинули свои позиции — с противником на той стороне ущелья было покончено. Если кто там и выжил, то сейчас они, либо валялись ранеными, либо спешно уносили ноги. Командир группы разведчиков, услышав мой крик, сразу же бросился навстречу. За ним по пятам по тропе рванул и Паша Корнеев.

— Громов, в чем дело?

— Взгляни! — я кивнул на его бинокль и указал направление. Впрочем, можно было и не указывать — и так всё хорошо видно. Когда старший лейтенант Горелов увидел то, что нас ждёт, он побледнел…

— Охренеть! — пробормотал офицер, затем посмотрел на меня.- И что теперь?

— Нужно срочно уходить, иначе нас просто сметут! Их там больше сотни! — решительно произнес я.

— У меня приказа отходить не было… — пробормотал он, но прозвучало это совсем глупо.

— Какой к чёрту приказ? — возмутился я, посмотрев на офицера возмущенным взглядом. — Мне что, ещё раз тебе повторить? У нас на руках документы особой важности, еще у нас живой генерал афганской оппозиции! Да только эти два факта перевешивают собой любые возможные и невозможные приказы! Ну! Решайся! Хочешь остаться тут со своими парнями навсегда?