Встреча у водопада (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин" - Страница 8

— Перед тем как поселиться рядом и позволить Наташеньке вами увлечься, я выяснил все, что мог, — спокойно ответил Анатолий Викторович.

Я не сомневался, что он понимал, какие эмоции мне приходилось испытывать. Судья оставался собой даже в этой щекотливой ситуации. Про таких говорят, что исправить их может только могила. Я же точно знал, что не каждый гроб был способен на исцеление подобных людей.

— Наталья Анатольевна вернулась домой? — мягко осведомился я.

— Пока нет, — коротко отозвался мужчина.

— Полагаете, что ее союз останется крепким, когда Гагарины окажутся впутаны во всю эту историю? Насколько я знаю, их семья тоже сотрудничала с «Черной сотней».

Судья помрачнел.

— Но она сильная. Как и ваша старшая дочь, полагаю. Наверняка сможет пережить такой удар с достоинством. Жаль, что сестры больше не общаются. Думаю, было бы лучше, если они оставались близки. Елена Анатольевна вскоре перестанет быть Свиридовой. Вероятно, успеет взять другую фамилию до того, как…

Продолжение повисло в воздухе, и теперь уже мой собеседник выглядел немного нервным.

— Наташа перегорела и приняла свою силу полностью. Она сейчас перестала капризничать и срываться по пустякам. Мне жаль, что Елена не хочет понять ситуацию.

— Она достаточно умна и понимает ситуацию, поверьте, — резко возразил я. — Вы собирались продать ее. Без раздумий выставили ее из дома резиденции императора в тот день, когда был объявлен комендантский час.

— Девушки склонны все преувеличивать, — отмахнулся судья. — Никто не прогонял ее.

— Мне можете не врать, — холодно ответил я. — Знаю, у вас большой опыт в судействе. Но у меня не меньший опыт в искренних ответах. Поверьте, мертвые мне не лгут. И когда мне говорят неправду живые, я это кожей ощущаю.

Князь замер и поджал губы. Он не мог догадываться, что я преувеличиваю свой талант к распознаванию лжи. Но повода не верить мне у гостя не было. Потому он медленно кивнул и ослабил узел галстука.

— Я делал все, чтобы устроить судьбу своих дочерей. Елена могла стать для вас прекрасной партией. Она умна, достаточно воспитана, чтобы не раздражать такого как вы, влюблена в профессию и расчетлива. К тому же у нее прекрасная родословная. О чем еще может мечтать умный аристократ? Тем более темный!

Я покачал головой, досадуя, что никогда не смогу донести до судьи свою правду. Он не способен понять, что нормальные люди не мечтают о спутнице жизни, описание которой напоминает хладнокровную змею.

— Однако я не мог не заметить, что вы не отказали ей в помощи, — криво усмехнулся Свиридов.

— Не продолжайте, — я поднял ладонь, призывая гостя замолчать. — Иначе, клянусь Искупителем, я забуду о любой выгоде помочь вам и попрошу убраться прочь.

— Откуда в вас это, Павел Филиппович? — мужчина подался вперед, упираясь ладонями в подлокотники кресла. Костяшки его пальцев побелели. — Вы ведь жили в доме судьи. Одной из самых суровых. Вас воспитывала некромантка, от взгляда которой могли погаснуть свечи в храмах. Почему вы такой неправильный? Что с вами не так?

И именно от этих слов мне стало легче. Я взглянул на раскрасневшегося Анатолия Викторовича и покачал головой:

— Быть может, вы хорошо разбираетесь в законах. Но ничего не понимаете в людях, достопочтимый судья. Вы даже не смогли понять свою дочь. Есть вероятность, что и вторую тоже. Надеюсь, что вы и с ней не совершили ошибки, позволив выбрать не тот путь. Будет грустно, если я окажусь прав.

— Вы меня жалеете? — пораженно уточнил мужчина.

— Думайте, что вам угодно, — я закрыл блокнот, где до того писал заметки. — Вы все равно сделаете свои выводы. Мешать вам я не стану.

— Да что вы можете в этом понимать. Я жизнь прошел…

— Не мне вас судить, господин Свиридов, — примиряюще улыбнулся я. — Но вы прошли одну свою жизнь. А я прошел мимо сотен смертей. У меня другой опыт, который вам никогда не постичь.

Свиридов вскочил на ноги и сжал кулаки. Я тоже неспешно поднялся с кресла и застегнул пуговицу на пиджаке.

— Полагаю, мы все обсудили, — сухо заключил я. — Если это все, то вынужден с вами попрощаться. О результатах я сообщу вам позже.

Анатолий Викторович не хотел оставлять за мной последнее слово. Он явно собирался выдать что-то не самое приятное. И я был готов услышать все, что угодно. Но Свиридов вовремя вспомнил, зачем он приехал, и медленно выдохнул через нос. А потом натянуто улыбнулся и коротко кивнул со словами:

— Я и впрямь у вас задержался. Пора и честь знать.

Мужчина покинул кабинет. Никто из нас не пожелал протянуть другому руку для пожатия на прощание. Я выглянул в окно, провожая взглядом гостя, пока он не вышел из арки.

— Как прошло, вашество?

Я оторвался от созерцания, взглянул на Фому, который стоял на пороге кабинета.

— Этого человека не исправит даже топор палача, — вздохнул я.

— Однако он может стать от этого короче, — бесхитростно заметил Питерский.

— Живым судья окажется полезнее, — возразил я.

— Вам виднее, — парень усмехнулся и глянул через плечо. — Я пришел позвать вас отобедать. А то с этими заботами вы совсем забыли о хлебе насущном.

— Спасибо. Сейчас только решу одно дело, — ответил я, вынимая из кармана телефон. — Мне нужно поговорить с Шуйским.

— Готовить машину? — уточнил Питерский.

Я покачал головой:

— Пока нет.

Фома кивнул и вышел из кабинета. Я же набрал нужный номер. Трубку взяли почти сразу:

— Слушаю, Павел Филиппович.

— Ко мне в гости заходил Свиридов.

— Надеюсь, не пытался вас прибить? — совершенно серьезно спросил начальник охранки.

— Это было бы слишком даже для него, — хмыкнул я. — Однако либо у судьи есть дар предвидения, либо в третьем отделении нашелся осведомитель.

— Анатолий Викторович хотел нанять вас для своей защиты? — уточнил Дмитрий. Казалось, начальника охранки вовсе не удивили мои слова про осведомителей.

— Нет, хотел помощи в сделке со следственной группой. Судья знает слишком многое и способен предложить жандармам достаточно полезной информации.

В динамике на несколько секунд воцарилось молчание. А затем Шуйский протянул:

— Интересно. Я могу заехать к вам в ближайшие полчаса. Примите меня без очереди?

— Сегодня у меня выходной, — усмехнулся я и добавил, — но даже в рабочую смену для вас я всегда найду время, князь.

Шуйский завершил вызов, я же положил телефон на стол и задумчиво уставился в окно.

— Не могу понять, зачем тебе это?

Голос Яблоковой вырвал меня из раздумий. Я взглянул на Людмилу Федоровну, которая вошла в кабинет, и уточнил:

— О чем вы?

Женщина села в кресло и закинула ногу на ногу:

— Судья, поди, хотел через тебя выбить сделку со следствием, угадала?

Я усмехнулся:

— Вас не проведешь.

— Жизненный опыт, — ответила женщина и со смешком добавила, — и посмертный тоже.

— Или Козырев, который подслушал разговор и пересказал его вам, — возразил я и указал на Василия, который с невинным видом наблюдал за нами из стены.

— Или Козырев, — невозмутимо согласилась Яблокова. — Он клятвенно пообещал больше ни на кого постороннего не работать. И глупо не использовать труд призраков, особенно когда платить за него не требуется. Так зачем тебе это?

Я развел руками:

— Не я все это начал. Судья первым пришел в мой дом.

— Ты имеешь в виду тот визит с обыском? — хитро прищурилась женщина. — Помню недавнюю твою сказку, в которой судья не был замешан в этом напрямую — возразила Яблокова.

— Так-то оно так, только в высоком обществе никто не знает про старые дела с моими отцом и месть Чернова. И не должен знать. А значит, высокое общество думает, что этот ход с обыском был от Свиридова. И за подобную выходку он должен ответить.

— Иначе высокое общество решил, что Чеховы ослабли, — продолжила за меня Людмила Федоровна и я кивнул:

— Все верно. Все ради семьи.

— А мне кажется, что все это ради одной особы, — предположила соседка.