Встреча у водопада (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин" - Страница 6

— Увы, моя дочь не берет трубку, — произнес собеседник. — Я даже начал переживать, не случилось ли с ней чего.

— Об этом можете не беспокоиться. Теперь княжна под защитой нашей семьи, — произнес я, и вышло чуть резче, чем хотелось.

— Я предполагал что-то такое, — ответил Свиридов. — Чего не сделаешь, чтобы убрать с поста входящего в совет судью?

— Вы сами лишили дочь семьи. И насколько я знаю, решили забрать у нее отчество. Когда она пришла ко мне за защитой, я просто не мог отказать беззащитной девушке.

— Не заблуждайтесь, мастер Чехов. Елена не такая уж безобидная, — возразил судья. — Когда-нибудь вы сами в этом убедитесь.

— Это все лирика, мастер Свиридов, — оборвал я собеседника. — Если вы еще не поняли, то и я не наивный мальчишка, за которого вы меня приняли. Полагаю, вы желаете встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию в ближайшее время.

— Забавную формулировку вы использовали, — язвительно заметил судья.

Мне подумалось, что у него не скоро получиться говорить без превосходства. Все же князь привык, что его слова имеют вес.

— Жду вас в течение часа в своем кабинете, — предложил я. — Вас устроит?

— Хорошо, Павел Филиппович. До встречи.

Судья завершил вызов. Я же убрал аппарат в карман и взглянул в окно.

— Планы изменились, вашество? — уточнил Фома, но я покачал головой:

— Едем домой.

Слуга кивнул, и машина выехала с парковки.

— Кто-то хотел назначить встречу в офисе? — поинтересовался Фома.

— Судья Свиридов, — ответил я, и Питерский удивленно поднял бровь:

— Зачем? Хочет нанять вас в качестве адвоката?

— Весь Петроград наверняка уже знает, что у меня конфликт с Анатолием Викторовичем, — ответил я. — Так что в случае найма меня в качестве адвоката, комиссия начнет новое дело еще до вынесения приговора. Да и не нужен я ему как защитник. С деньгами его семьи, мастер Свиридов может нанять целую армию опытных адвокатов.

— Тогда зачем ему с вами встречаться?

Я помедлил с ответом, а затем произнес:

— Скорее всего, с моей помощью судья хочет договориться о сделке.

— Почему с вами?

— Потому что Шуйский и группа следователей не пойдет на сделку, имея свидетеля, которому можно безоговорочно доверять. Призрак Андросова, который не лжет, устроит и судейский комитет. Тот быстро снимет Анатолия Викторовича с должности, и тем самым выпишет ему пропуск в острог. Но я могу ошибаться. Терпение, мой друг, скоро мы все узнаем.

Фома усмехнулся и кивнул. Вдавил педаль газа, и машина покатилась по шоссе.

— У тебя гости, Павел Филиппович, — произнесла Яблокова, едва я переступил порог дома. — Ждет в приемной.

— Надеюсь, вы угостили посетителя чаем? — уточнил я.

Людмила Федоровна недовольно поджала губы:

— Боюсь, в нашем доме нет такого сорта чая, который подошел бы ему по статусу, — ответила она. — Может послать Евсеева за упаковкой чая с рисунком слона на боковине? Заварю пачку на граненый стакан. Как принято в остроге.

Я усмехнулся:

— Не будьте так суровы с нашим гостем. Кто знает, возможно, он многое осознал и переосмыслил?

— Если бы он это сделал, то давно бы уже застрелился, не вынеся груза позора, как подобает дворянину и государеву слуге, — с презрением процедила Яблокова. — Но нет, он жив-здоров. И весьма упитан. У него хватило наглости попытаться раскурить трубку. Хорошо, что Ярослав оказался достаточно прытким и отобрал кисет.

— Гость был недоволен этим фактом? — осведомился я.

— Не в восторге, — согласилась женщина. — Но ему повезло, что я не велела нашему мальчику задать ему трепку.

Я только покачал головой, но ничего не ответил. Было приятно понимать, что Яблокова, наконец, приняла Ярослава в доме. Значит, у культиста теперь есть пропуск на крышу, откуда он будет любоваться городом.

Сам я прошел в приемную, где меня ждал Свиридов.

Анатолий Викторович облачился в малиновый пиджак и выбрал такого же оттенка галстук. Я невольно вспомнил, что похожая вещь была на Елене в нашу первую встречу.

— Доброе утро, — поприветствовал я гостя.

— Какое же оно доброе, Павел Филиппович? — ответил Свиридов и провел по волосам пятерней. На одном из пальцев мелькнул крупный рубин, обрамленный в золото.

— Самое что ни на есть доброе, — возразил я. — Сегодня восторжествовала справедливость, Анатолий Викторович. Вскрылась еще одна ячейка коррупции.

Гость косо посмотрел на меня и усмехнулся:

— Ну, говорить об этом пока рано, мастер Чехов. Комиссия еще не сняла меня с должности, а без этого дела не завести.

Свиридов говорил уверенно. Но в его голосе я уловил напряжение, которого раньше не замечал. Я прошел в свой кабинет и оставил дверь открытой, давая понять, что гость может войти следом.

Это было не вежливо. И мы оба это понимали. Однако, мне не хотелось играть с судьей в поддавки. Интуиция подсказывала, что каждый добрый жест он будет воспринимать как слабость. С подобными людьми стоит быть жесткими.

Я сел в кресло, откинулся на спинку и взглянул на вошедшего в комнату Свиридова. Тот лениво огляделся, оценивая кабинет. А потом снисходительно усмехнулся.

— Странный выбор мебели, Павел Филиппович. Могли бы прикупить что-то классическое. Стоило ли так открыто давать понять, что вы темный?

— Глупо скрывать цвет своей силы, — ответил я и криво улыбнулся. — Я некромант. И пытаться казаться кем-то другим мне незачем. В отличие от вас.

— Решили меня судить? — мужчина занял кресло и похлопал себя по карманам, видимо, ища трубку.

— Курить в этом доме нельзя, — заявил я.

— И вы откажете мне в такой мелочи? — мужчина удивленно вскинул брови.

— Вы ведь не перед казнью, мастер Свиридов. И это не ваше последнее желание. Вот окажетесь у эшафота и там попросите трубку и табак. Там вам позволят травиться.

Мужчина едва заметно побледнел, хотя и пытался сохранить лицо.

— Вы действительно полагаете, что меня может ждать разбирательство?

Я скрестил на груди руки и заговорил:

— Вы далеко не глупый человек. И если бы не понимали, что вас ждет, то не приехали ко мне так скоро. Со дня на день в комиссию отправят показания, которые займут целый том уголовного дела, до того много в нем эпизодов.

— В комиссии много судей. И они меня знают, — многозначительно заявил мужчина.

— Судьи не смогут проигнорировать полученную информацию. Даже если у вас есть компромат на каждого из них. В моей семье есть бывшая судья. И я знаю, как это работает, мастер Свиридов. Для начала вам грозит острог, Анатолий Викторович. И насколько я знаю, позиции ваших друзей в заключении сильно пошатнулись, так что поддержки вам они оказать не смогут. Более того, черносотенцы будут первыми, кто захочет вас зарезать. Вы не приносили банде кровавую клятву, а значит, молчать не будете.

Я развел руки, словно сожалея о незавидной участи судьи, и продолжил:

— Вы и сами это понимаете. Иначе зачем вам назначать мне встречу сразу же после того, как свидетель появился в отделе жандармерии?

Свиридов нехотя кивнул и, пожевав губу, проговорил:

— Вы юны, но мудры не по годам, Павел Филиппович. Я хочу договориться с вами о сделке.

Я удивленно поднял бровь и уточнил:

— А при чем здесь я? Я же не жандарм.

— Потому что Шуйский не пойдет на сделку без посредника. Князь слишком упертый, а дело выйдет довольно громкое. Дмитрий может себе позволить подождать пару лет, пока я буду сидеть в остроге в ожидании суда. Назначить мне охрану, выделить отдельную камеру, чтобы до меня не добрались разбойные люди, и вести дело. А вас он может послушать. Потому что без вас это дело развалится.

— Допусти, я попытаюсь, подчеркну: «попытаюсь» вам помочь, — протянул я. — Что вы можете предложить жандармам?

— Всю верхушку монархистов, — ответил Свиридов. — С железными доказательствами. Мое дело может потянуть за собой не менее громкое.

— «Черная Сотня» и так едва дышит, — возразил я. — А без вас она попросту распадется.