Встреча у водопада (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин" - Страница 35

В стене появилась голова Козырева, который окинул меня подозрительным взглядом и крикнул, обратившись куда-то за спину:

— Не, на самом деле проснулся! Даже не пришлось обливать водой из графина.

— Пошел вон, — проворчал я и кинул в стену подушку.

— Огрызается, — весело хмыкнул Василий и исчез.

— Никакой личной жизни, — проворчал я, с неохотой встал с кровати и направился в ванну.

Там я быстро привел себя в порядок, затем вернулся в спальню и нашел кровать заправленной, а поверх покрывала меня ждал костюм.

— Ну и ладно, — усмехнулся я. — Можно и без личной жизни обойтись сегодня.

Фомы в гостиной не было. Но едва я подошел к столу, как Питерский вышел из кухни. В руках парень держал поднос, на котором стоял чайник, тарелка со свежим хлебом и яичницей.

— Вот, вашество, — произнес парень, поставив передо мной поднос. И заметив мой удивленный взгляд, пояснил. — А я уже позавтракал. Не спалось мне, и я с утра успел и поесть…

— И всю горячую воду на себя израсходовать, — с готовностью наябедничал Василий.

— Не ной, — фыркнул на него парень. — Лучше принеси газету.

Козырев тотчас смылся, а Питерский пояснил:

— Сегодня я почту спрятал. Пусть побегает и поищет. За телефон отработать должен.

— Ты коварный, — восхитился я.

— Стараюсь, — довольно улыбнулся шаман. — К тому же Василию надо придумывать занятия, чтобы он не скучал и не начинал от тоски творить всякие непотребства.

Я кивнул и принялся за завтрак.

Яичница вышла неплохой — не слишком сухой, с лёгкой золотистой окаемкой, а хлеб, похоже, только что вынули из печи.

— Что-то случилось? — спросил я, откладывая вилку и внимательно посмотреть на Питерского, который стоял у окна, и с задумчивым взглядом рассматривал набережную. Услышав мой вопрос, он обернулся и ответил:

— Нет, вашество, всё в порядке. Просто… — он замолчал, словно подбирая слова. — Я тут думал о том, что нас ждёт в особняке.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился я, решив не игнорировать интуицию шамана.

Питерский вздохнул и подошёл к столу, и сел напротив меня.

— Не просто так глава кустодиев просит вас осмотреть эту резиденцию. Наверняка в особняке происходят странные вещи. Не шаги или голоса, а что-то другое. Быть может страшное и опасное. Вот и переживаю я.

Он не договорил, но я понял, что имел в виду парень. Откинулся на спинку стула, обдумывая его слова.

— Это просто мандраж, — ответил я, пытаясь подбодрить парня. Но тот только покачал головой:

— Не совсем, вашество. Чутье у меня с утра какое-то… нехорошее.

Завтрак внезапно потерял свой вкус, и я отодвинул тарелку с едой.

— Спасибо, что предупредил. И правильно поступилл, что решил выслать вместе с нами отряд из своего отдела.

Питерский кивнул и встал, его лицо снова стало привычно решительным.

— Я уже подготовил машину, вашество.

Я улыбнулся, несмотря на внутреннее беспокойство. И уверенно произнес.

— Тогда едем. Особняк ждёт. А газету по дороге почитаете. Я ее в бардачке спрятал. Туда наш Козырев не суется.

— Это почему же?

— Я ему запретил, — весомо заявил Питерский и я понял, что он перестал быть тем неуверенным парнем, который пришел на мое крыльцо в поисках помощи.

— Сейчас спущусь, — пообещал я.

Фома кивнул и направился к выходу. Я отпил чай, чтобы смочить горло, и последовал за ним.

— Прибыли, вашество, — произнес парень, когда машина остановилась у высоких кованых ворот, которые открывали вид на длинный подъездной путь, обрамлённый идеально подстриженными кустами самшита.

Императорский сад был огромным и ухоженным. Выложенные белым мрамором дорожки, вели к фонтанам, вокруг которых были разбиты пышные клумбы.

Между ними стояли статуи, изображающие членов императорской семьи. Мраморные фигуры переливались золотистыми жилками под утренним солнцем, а их тени ложились на траву, которая под ними казалась почти черной. Словно кто-то разлил чернила.

После того как к власти пришли Демидовы, эти статуи были демонтированы и убраны в хранилища Императорского музея, однако после возвращения трона Шуйским старые правители империи были возвращены на свои места. Каждая из статуй была создана с такой точностью, что казалось, будто они вот-вот оживут и сойдут с постаментов. В центре сада возвышался огромный фонтан. Вода струилась, переливаясь в лучах солнца, и падала в бассейн. Сквозь высокие борта из прозрачного камня виднелись крупные оранжевые и красные рыбы.

А еще, на территории резиденции, несмотря на ранние часы, было очень многолюдно. А у ворот дежурило несколько человек в черной форме. И едва машина остановилась у въезда, как створки начали медленно открываться, пропуская нас на территорию. Фома въехал на дорожку, и тут же один из охраны махнул рукой, указывая на небольшую площадку, на которой уже стояло авто с номерами жандармерии. Питерский послушно припарковал машину в указанном месте, и несколько охранников направились к нам.

— Чего это они? — удивленно уточнил у меня Питерский.

— Досмотрят нас и машину перед тем, как пропустить к резиденции, — ответил я. — Впрочем, нам нужно будет идти по дрожке пешком. Для соблюдения формальностей.

Фома кивнул, рассматривая вереницу призраков, которые выходили сквозь стены и тянулись к нам. Их было куда больше, чем в особняке Шуйского.

— Выйдите из машины, мастер.

Голос охранника оторвал меня от разглядывания местных жителей. Рядом с авто стоял мужчина средних лет в костюме с гербом императорской семьи. Послушно кивнул и открыл дверь. Фома последовал за мной.

— Вот бумаги на осмотр резиденции, — пробасил он, протягивая мужчине документы. Охранник взял их, бегло проверил и отдал Фоме:

— Перед тем, как вы приступите к осмотру, нам нужно будет пройти еще одну процедуру. Скорее формальную.

Он махнул рукой другому охраннику, и тот подошел к нам. Жестом выставил тотемы-ангелы. А через секунду меня окутал едва заметный теплый кокон. И я обратил внимание, как напряглись окружившие нас призраки. А затем один из них шагнул к нам, оказавшись за спинами дружинников. Воздух мигом стал холодным. Таким, что охранники переглянулись:

— Что происходит, мастер Чехов? — уточнил главный, бледнея на глазах.

— Ничего. Просто за вашими спинами стоит очень сильный призрак, — ответил я. — И судя по всему, его весьма беспокоит, что к темному применяют магию Света.

Охранники снова переглянулись:

— Это… ваш призрак? — уточнил мужчина, и я покачал головой:

— Местный. Судя по мундиру, один из первых обитателей этой резиденции… Все хорошо. Это просто формальность.

Последнюю фразу я произнес, обращаясь к призраку. Тот несколько секунд пристально смотрел на меня выцветшими глазами, затем нервно кивнул и отошел в сторону. И я улыбнулся:

— Продолжайте процедуру, господа.

Боец с силой Света озадаченно взглянул на старшего группы, и дождавшись утвердительного кивка, произнес:

— Пришли ли вы на эту территорию с миром?

— Да, — спокойно ответил я и Фома повторил за мной.

Кокон остался прозрачным, никак не отреагировав на наши слова.

— Не замышляете ли вы зла Императору или его семье? — продолжил охранник.

— Не замышляем.

Страж выдохнул и убрал тотемы. Произнес:

— Добро пожаловать, мастер Чехов. Мастер Питерский.

Я склонил голову в знак благодарности и направился к призракам. Фома же подозвал дежуривших неподалеку людей в форме жандармов.

— Вам нужно будет входить на территорию, мастер Чехов? — уточнил один из охранников.

— Нет, мне будет достаточно зажечь фонарь, который просканирует местность и привлечет призраков, — ответил я. — Все они выйдут сюда.

Охранник нахмурился:

— Тогда вам нужно будет дать клятву высокорожденного, что все, что услышите вы и люди Фомы Ведовича навсегда останется в этом саду.

— Хорошо, — просто согласился я. Хотя, признаться, меньше всего мне хотелось слушать исповеди местных призраков. Хватило вчерашнего разговора с Романом.