Встреча у водопада (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин" - Страница 21

— Но почему тогда ты выбрал сторону «Сынов».

— А вы думали, что на стороне «Черной Сотни» стоят приверженцы старых традиций из аристократии, а у анархистов сплошь безродные босяки? — уточнил Гриша и прищурился. — Это скорее уличная легенда, в которой больше вымысла, чем правды. Еще скажите, что Октябристы сплошь отставные военные, которые ведут начало от банды жандармов.

— Это тоже вымысел? — растерянно уточнил я.

— В каждой из организаций хватает как образованных из аристократов, так и босяков с приютским прошлым, — ответил парень. — На выбор влияет в основном идея, за которую готовы стоять до конца.

— И деньги, — усмехнулся я.

— Для всех деньги всего лишь приятный бонус, — ответил Гриша. — «Сыны» были идейными долгое время. И только потом, когда разрослись, начали принимать пожертвования и организовывать защиту для лавочников. Ну и организовали какой-никакой бизнес. До этого денег это развлечение считай не давало. Однако все кресла за столом были заняты. А в добровольцах на улицах хватало желающих. А вот когда организация разрослась, пришлось мутить деньги. Хотя бы для того, чтобы нас не задавили на каторгах. Сидеть в неволе — удовольствие не из дешевых, мастер. Особенно когда большинство жандармов в конвое могут поспособствовать, чтобы вас перебили конкуренты. И когда конкуренты придут в ваш барак с ножами, принесенными с воли, у вас будут только кулаки да обломки деревянной посуды. Это целая наука, мастер Чехов. Выстроить дипломатические связи так, чтобы жандармы оставались в стороне. А люди, которые носят татуировки организации, не испытывали в неволе неудобств. Это стоит очень дорого.

Я покачал головой, а затем уточнил:

— Так зачем ты примкнул к «Сынам»?

— Интересно было, — бесхитростно ответил парень и добавил, — к тому же девчонкам нравится, когда они видят, что ты принадлежишь к такой вот организации.

— Неужто дело в девушке? — не поверил я.

— Ну, не настолько я дурак, — засмеялся Гриша. — Из-за девки нельзя принимать такие решения. Я хоть и не писанный красавец. Но и не урод. Говорить я складно умею, это плюс. Девчонки на меня всегда обращали внимание. Порой даже слишком, — тут водитель вздохнул и потер шею. — Иногда и чужие девицы ко мне приставали.

— За такое можно проблем получить, — заметил я.

— Не без этого, — кивнул парень. — На лбу у каждой не написано, что она чужая нареченная или супружница. И как отказать ладной крале, когда она просит ее проводить до дому или угостить чаркой вина? Я ведь добрый по натуре. Мне сложно сказать прекрасной даме «нет».

— Часто за это били? — деловито осведомился я.

— Бывало, — не стал отпираться парень. — Когда был помельче и наивнее, то часто выхватывал, когда не успевал сбежать. Потом смекнул, что «сынов» колотить не принято. За них могут прийти и заступиться. И тогда мало обидчикам не покажется. Тут уж само собой пришла мыслишка, что стоит обзавестись покровительством.

— А спрашивать девушек про их семейное положение не проще? — с серьезным видом уточнил я.

— Барин, так выйдет, что мне и не с кем будет погулять, — совершенно искренне выдал парень. — К тому же, окажись она свободной, то решил, что я претендую на ее руку и селезенку…

— Сердце, — поправил я.

— Оно самое, — подтвердил Гриша. — А оно мне надо — каждую девушку обнадеживать? Ведь потом выясниться, что для отношений я не годный совсем. А бедняжка уже придумала имена нашим будущим детям, решила, где поселимся опосля свадьбы, как собачку назовем. Это ведь подло будет, мастер Чехов. Нельзя женщин обижать несбыточными надеждами и мечтами.

Парень тяжело вздохнул и покачал головой, словно и сам верил в то, что говорит. Мне с трудом удалось скрыть улыбку, чтобы ненароком не обидеть водителя.

Машина свернула в арку, остановилась у крыльца и Гриша произнес:

— Прибыли, барин.

— Спасибо, — ответил я и хотел было выйти из авто, но Гришаня достал из-под козырька картонный прямоугольник и протянул его мне:

— Вот. Звоните, если будет нужен транспорт. Я примчу и отвезу вас куда понадобиться. Не извольте сомневаться.

— Хорошо, — ответил я, убрал визитку в карман пиджака и открыл дверь. — До встречи, мастер Гриша.

— До встречи, мастер-некромант, — произнес водитель, и машина выкатилась со двора. Я же постоял, провожая взглядом авто, а затем развернулся и направился к крыльцу, раздумывая о том, как мало я понимаю в этой жизни.

В гостиной меня встретил Фома. Причем выглядел парень взъерошенным. Волосы у него торчали в беспорядке, словно Питерский в задумчивости трепал шевелюру пальцами.

— Проходите вашество, присаживайтесь, — начал он. — Я как раз и чайку заварил.

— Спасибо, — ответил я.

Сел за стол, налил настоявшийся чай в чашку и сделал глоток. Довольно кивнул: отвар был выше всяких похвал. Взглянул на чайник:

— Отлично вышло. Свежий напиток. Как будто ты заварил его аккурат к моему приходу.

— О чем вы, вашество? — осведомился парень и выглядел при этом на редкость искренне удивленно.

Я усмехнулся и сделал еще один глоток:

— Чайник еще горячий. Но он стоит не на специальной подогревающей подставке. Как будто ты знал, когда я вернусь, и подготовил угощение точно к моему приходу.

— Ой да скажете тоже, «знал», — отмахнулся Питерский. — Просто попросил Ярослава подежурить у ворот. Он и предупредил, что к арке подъезжает машина с извозчиком. И водителя описал. Из «Сынов» поди парень?

Я кивнул, и Фома продолжил:

— Ярослав сказал, что он не злой человек. Он вам и карточку свою дал.

Я только сейчас заметил, что положил визитку на стол перед собой.

На светлом прямоугольнике виднелась надпись «Григорий Столичный. Извозчик высшей категории. Работаю на совесть за достойную плату».

— Решили нанять парня? — уточнил Питерский с деланным безразличием.

— Подумывал об этом. Но все же стоит выяснить, насколько он предан организации «Сынов». Потому как приглашать в свой дом кого-то из этой братии мне совсем не нужно. Не ровен час, окажусь замешан в не самую достойную историю. Не хотелось бы подставлять семью.

— Для начала проверить его стоит. Поди знай, что у парня за душой, — резонно заметил Питерский. — С виду он вроде не дурак. А вдруг выпить любит? Или азартен не в меру? Того и гляди за долг вас сдать сможет. А ведь водитель он многое видит из того, о чем не стоит язык точить.

— Все ты верно говоришь, — кивнул я. — Надо о нем разузнать в жандармерии. А потом и у Гордея Михайловича.

— Это того, кто в кружевной сорочке от нас ушел? — усмехнулся Фома и добавил, — Петров вам должен. Быть может уважит и отпустит парня из организации.

— Не факт, что сам Гриша этого захочет, — я пожал плечами.

— Ежели не дурак, то захочет, — припечатал Фома с какой-то непривычной мне суровостью. — Это по юности вступить в банду кажется хорошей идеей. С годами любой должен понять, что ничего достойного в такой кабале нет. И сколь веревочка не будет виться, а все одно — закончится или оборвется. Не бывает старых воров и бандитов. Только те доживают до седых волос, кто прятался за спинами своих товарищей и их же хоронил. Если этот самый Гриша не понимает этого, так и невелика потеря. Найдем мы вам хорошего помощника, на которого можно будет положиться.

— Спасибо тебе, Фома Ведович, — я искренне улыбнулся. — Все же мне будет не хватать твоих мудростей.

— Скажете тоже, — смутился парень. — Будто я умнее вас. На самом деле это мне вас будет не хватать. Но мы теперь с вами соседствовать будем. И домами и ведомствами. Так что считай не расстаемся. Просто…

Питерский запнулся, а потом вздохнул.

— К тому же вы сами велели к вам за помощью обращаться. И я к этому предложению очень серьезно отнесся.

— К слову о серьезности, какие новости с полей? Что выяснилось о Щукине?

— Эх, вашество. Сейчас я вам все расскажу.

Парень деловито подвинул мне отрезанный кусок пирога и продолжил: