Искатель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 37

— Твоя правда, — удивился Михаил, вставая, — Но нам пора, самолет скоро. До встречи в Токио. Я позвоню, когда шест привезут.

— Буду ждать, — откликнулся я, вставая, — Кстати, вопрос есть.

— Мм?

— Вы имеете какое-нибудь отношение к новой компании, с которой гуляют мои сестра и брат?

— … нет, — ответил мне русский, — Мы готовили для тебя небольшой турнир, но ты никак не поддавался уговорам того маленького человечка, Тануки Ойи. Это была идея Соломира, которую он на нас скинул. Думал, что скинул, да.

История стара как жизнь, но уровень интриг чуть ли не как у варварских королей из моей прошлой жизни. Заговоры, одноходовые схемы, подозрение и предательство. Самоуверенные подростки, не знавшие почти ничего, кроме тренировок, и отправленные следить за кем-то. Еще тогда, во время нашего первого телефонного разговора с этим нетипичным русским, я спросил его «как часто мелькает идея выбить из Кирью его секреты?». Рассмеявшись, он ответил, что эта идея не мелькает, а уверенно занимает первое место по жизнеспособности. Иначе они просто не умеют.

Выждав полчаса, я отправил на номер русского сделанную заранее фотографию четырех полицейских спецназовцев в масках и с автоматами, сидящих наготове в одном из номеров этажа, на котором мы вели переговоры. В ответ пришло сообщение, что он покажет полученное «кому надо», вместе с аудиозаписью, на которой Соломир Хатш угрожает смертью моим близким.

Не стоит шутить с японским правительством.

— Получается, ты от них избавился? — с надеждой спросила слушающая всю эту историю Хиракава, навалившаяся на лежащего меня своей невеликой массой. Частично, потому что с другой стороны тем же самым занималась Мана.

— Не думаю, — качнул я головой, рассматривая потолок, — Это, скорее, похоже на временное перемирие. Я буду раз в неделю ездить, заряжать Ки маятник из меди, а представители родов, которых они пришлют, будут пытаться отслеживать колебания энергии, тренируя чувствительность. Это их успокоит на некоторое время. Затем обязательно вылезет еще что-нибудь.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что я видел искреннюю радость всей этой толпы при виде павшего Хатша, потерпевшего неудачу. Эти люди живут Снадобьем, живут боевыми искусствами, всё, кроме личной силы и силы рода, для них вторично. Получив где-то крупицу дополнительной мощи, или даже надежды на эту мощь, они будут жадно ждать — не появится ли чего-то еще?

— У тебя есть план? — тихий вопрос от Маны.

— Пока нет, — отвечаю я, — Пока будем просто отдыхать. Посмотрим, как эти ученики будут учиться… и как их хозяева отреагируют на тех, кто преуспеет раньше и больше.

Не всегда нужно решать проблему, она вполне может сожрать себя сама, если речь идет об одном и том же интересе, но у нескольких, враждебно настроенных против друг друга фракций. Фраза «разделяй и властвуй» никогда не потеряет своей актуальности.

К примеру, можно спровоцировать двух девушек, чуть ли не оседлавших тебя, на обсуждение, а самому тем временем…

— Кира?

— Кира? Ты что, спишь?

…главное не подавать виду.

— Кира!

— Он уснул…

— Вот так просто взял и уснул⁈ А как же мы⁈ Мне через четыре ночи улетать!!

— Он спит… Не буди.

— Да сейчас не буди, ты жена, у тебя все всегда есть! Кира! Вставай! Нельзя спать!

— …

— Кира!! Акира Кирью, проснись немедленно! Тут голые женщины!

— Это его не впечатлит.

— Да я его сейчас… укушу!!

— Не надо делать больно моему мужу.

— Ай! Мана! За что!

— Он устал…

Нужно еще потерпеть… Мана молодец.

///

Тем временем проходящая мимо дверей номера фигура задержалась, услышав в ночи довольно звонкий голос Асуми Хиракавы, а затем, прильнув к двери, аккуратно приложила ухо вплотную к дереву, умудрившись услышать и голос второй девушки. Часть горячего диалога, который они вели, продемонстрировала фигуре общую диспозицию в комнате, заключающуюся в том, что эта несерьезная ссора происходит над телом спящего Акиры и все её участники не одеты… мягко говоря.

Фигура покраснеет лицом, слегка выпучив глаза, а затем завистливо вздохнет. Дальше у неё слушать не получится, так как приоткрывшаяся соседняя дверь продемонстрирует в щель розовый прозрачный пеньюар, два больших (и слегка возмущенных глаза), а также тонкую женскую ручку, которая начнет воровато и нетерпеливо махать в воздухе. Повинуясь этим жестам, ночной преступник продолжит свой путь, обреченный закончиться в пошлости, похоти и тотальном недосыпе.

Однако, с точки зрения обстоятельств, можно будет уверенно сказать, что этот совершенно небольшой, совершенно несерьезный и совершенно безобидный ночной инцидент окажет на Такао Кирью очень большое влияние. Как на него самого, так и на мироощущение, а также некоторые жизненные планы.

Вот так, азарт и непродуманные импульсы могут как низвергнуть смертного с небес в самый ад, так и вознести невинного прохожего, поддавшегося своему сиюминутному любопытству, на небесные высоты вдохновения. Всему виной, чаще всего, простой случай.

— Кирью, ты меня убиваешь!! — вопль ничуть не мешает мне продолжить сосредоточенно заниматься тем, чем я занимаюсь.

Ленивый крюк переводится в захват, оппонент в виде молодого парня, не успевший оценить длину моих рук, захвачен за затылок, чтобы быть пронесенным мимо моего корпуса одним слитным движением. Я буквально пробрасываю парня мимо так, что он летит кубарем по арене метра на три. Добить его было бы парой пустяков, но это не цель сегодняшнего спарринга.

Следующий из противников пытается воспользоваться ситуацией, пробивая мне с ноги в корпус, но я, тупо игнорируя удар, подбиваю ему опорную ногу, валя на пол. Небрежный пинок, принятый на блок, двигает тело моего спарринг партнера где-то на метр. Ничего серьезного, но всё равно тот теперь открыт, его можно зацепить за ногу, дезориентировать рывком и добить.

— Кирью!! — в голосе наблюдающего Тануки Ойи дистиллированное отчаяние.

— Хватит, — решаю я вслух, — Это несерьезно.

До этого момента было еще несколько ситуаций. Я пробил один из блоков противника ударом из муай тай. Еще один молодой парень, которого вызвали мне сегодня наподдать, сидел в углу, растирая отсушенную лоу-киком ногу. Парочка первых, самых «зеленых», уже была за ареной, эти бойцы попросту не нашли способа нивелировать мое преимущество в виде роста, веса и длины конечностей.

И, конечно же, разница в Ки. Все нанятые Ойей — обычные «надевшие черное», не пробужденные. Я по сравнению с ними как танк рядом с легковушкой, они просто не могут нанести мне серьезный ущерб.

— Ну как же я об этом не подумал!! — небольшой человечек переживает большое личное горе, — Хигу! Хигу!! Что же ты?!!

— А я сразу тебе говорил, что ничего не выйдет… — гудит чемпион подпольных боев, — Ты просто не хотел меня слушать. «С вами или без вас всё запустится!», да?

На самом деле, как я вижу по довольному выражению лица Хигу Годаэмона, он знал о многочисленных ошибках, что допускает Тануки, планируя новый кровавый спорт, а также знал, что остановить приятеля у него сил и влияния не хватит. Однако, подождать, пока фатальные ошибки полезут одна за другой, руша всё это дело — вполне можно.

Броски — ломают картину боя также, как и борцовские приемы. Захваты и пробросы идут туда же, приемы муай-тай чересчур травматичны, а разница в Ки ставит крест на равных возможностях, не позволяя организаторам отбирать бойцов. Слишком узкие рамки для каждой категории. Они должны сами находить друг друга, это путь «надевших черное».

— К-со!! Ксо! Ксо-ксо-ксо!!

— Не понимаю, что вас смущает, Тануки-сан, — покачал головой я, покидая арену, — Вон молодые люди, вполне конкурентоспособные друг с другом. Вот правила смешанных боев, которые крайне неплохо ложатся на канву того, что вы пытаетесь продвигать. Зрелищность есть, все остальное отработанно.