Вероника. Исповедь влюблённой - Эвина Лариса Борисовна - Страница 14

Хоть я поздно крестилась, меня всегда влекли знания о религиях разных народов. Но нырнуть в изучение их глубоко мне было не по силам. И каково было моё удивление, когда я случайно прочитала откровения Майкла Дж. Гелба в книге «Расшифрованный Код да Винчи».

Он писал: «На пути моего собственного духовного поиска мне посчастливилось общаться со многими великими учителями-представителями самых разных культурных традиций. Меня благословляли даршаном чистокровные гуру, и я испытал на себе блестящее обжигающее лезвие духовности Дж. Кришнамурти. Несколько месяцев я провёл в одном буддистском монастыре в Камбодже, обучаясь медитации под руководством настоятеля храма. Я совершил также путешествие в Турцию, где танцевал с дервишами и принял обряд инициации от шейха суфиев. У меня была замечательная возможность ежедневно на протяжении десяти месяцев слушать великого духовного гения Дж. Беннетта, который делился плодами своих жизненных исканий. Я получил Святое Причастие в древнейшей англиканской церкви, а также молился в Мекке бок о бок с моими братьями по вере, исповедующими учение пророка Мухаммеда. И, конечна же, в 13 лет я приобщился к изучению Торы и прошёл обряд бар-мицва».

Духовные поиски этого человека меня вдохновили.

Его секретарь Мэри Хоган отмечала: «Мы можем болеть за разные команды, но все мы одинаково любим бейсбол». В моей интерпретации это звучит иначе: каждое вероисповедание напоминает бегущие ручейки, которые впадают е большую реку — Религия.

Знаешь, в больнице я наблюдала много сумасшедших, помешанных на религии. С безумным взором одна из таких больных бродила среди кроватей палаты, цитируя наизусть Новый Завет и целые абзацы из Библии. Хорошо поставленным голосом призывала к покаянию и вере. Меня это не удивляло. Я спряталась под одеяло, чтоб никто не видел, что я заплакала. Когда-то мне попалась на глаза откровение: «Слёзы тоже являются молитвой. Они доходят до Боза, когда у нас не остаётся сип на слова». Именно в это время в стране набирали популярность разные религиозные организации, такие как «Новое поколение», «Свидетели Иеговы» и другие. Каждая религия несёт благое знание законов жизни, основанное на безусловной любви, божественном потоке истины. Но есть в религии искажения, так называемый антипод, или инверсия. И это очевидно, ведь мы знаем, сколько раз переписывалась Библия.

Одно время я посещала церковь «Новое поколение», но потом поняла, что это не мой путь. Накинув платок на голову, купив свечи, перекрестившись, я вернулась в лоно ортодоксальной церкви.

Каждого из нас Бог ведёт светлым путём любви, но из-за того, что мы отворачиваемся от Бога, мы встречаемся со множеством препятствий. «По вере Вашей и воздастся Вам». И я укрепляюсь в своей вере. Я думаю, что мы сможем понять друг друга и простить. И Бог нам будет в помощь. Не бойся за меня, мой любимый! Если Бог дал испытания, значит, знал, что я их вынесу.

На этом я остановлюсь в своих откровениях. Пусть Бог и моя любовь хранят тебя.

Закончив письмо, Вероника грациозно спустилась с маяка и побежала в санаторий. Сегодня у неё встреча с главврачом заведения, на которую приедет папа.

Вероника с папой сидела в полутёмном фойе в ожидании своей очереди, чтобы попасть на приём. Народу было немного, и от скуки Вероника рассматривала помещение. Обстановка в фойе была скромной, мебель — пошарпанной, и только живые пальмы и расцветший куст китайской розы скрашивали убогость интерьера. Веронике было абсолютно непонятно, как эти растения выжили в таком полумраке. Дверь кабинета раскрылась, и её с папой пригласили к врачу.

Они зашли и присели на стулья около большого дубового стола, за которым восседала дородная, но не лишённая женского обаяния врач лет пятидесяти. Её светлые волосы обрамляли свежее, ухоженное лицо. Своим пристальным взглядом поверх очков в тонкой металлической оправе доктор смотрела в лицо Вероники, пытаясь поймать её взгляд. И. когда ей это удалось, приятным грудным голосом обратилась к пациентке:

— Ну, дорогая, рассказывай, что с тобой случилось?

И Вероника, растекаясь под гипнозом взгляда врача, начала взволнованно излагать свою грустную историю. Доктор Санникова (так было написано на бейджике на её белом халате) слушала внимательно, не отрывая взгляда от пациентки. Сначала Вероника вела свой рассказ спокойно, но внезапного ли от жалости к себе, то ли от всего пережитого — начала плакать, и. казалось, ничто не сможет её остановить. Доктор налила ей стакан воды из графина и протянула со словами:

— Ну, успокойся, девочка. Вылей.

Вероника, уловив в её голосе материнские нотки, разрыдалась ещё больше.

— Доктор, — вступил в разговор папа, — вы не могли бы взять мою дочь к себе в отделение? Дело в том, что у неё не сложились отношения с её лечащим врачом. Вероника не испытывает доверия к ней, потому, что они почти одногодки.

— Хорошо, я возьму вашу дочь в своё отделение. Пока пусть отдохнёт здесь, а потом пройдёт обследование в больнице. А сейчас я выпишу успокоительные лекарства, нервишки подлечим.

— Спасибо, доктор. Мы можем идти? — робко спросила Вероника.

— Да. До встречи, дорогая.

Вероника с папой вышла из кабинета. Вытирая слёзы бумажной салфеткой, она направилась из кабинета на веранду. Потом отец и дочь, не сговариваясь, побрели к морю. В шуме прибоя слышалась величественная симфония.

Теперь для Вероники уже было естественно слышать внутри себя стихи и, хотя не было куда их записать, она не сомневалась в том, что они не улетят с порывом ветра, ведь они звучали в её сердце.

Немного погуляв вдоль берега моря и успокоившись, Вероника проводила папу на электричку и вернулась в санаторий.

Две недели пролетели быстро, и незаметно пришёл тот день, когда Вероника уже собирала свой маленький чемодан. Попрощавшись с дежурной, медсёстрами и немногочисленными знакомыми, направилась в сторону станции. Вскоре она была дома. Сначала позвонила свекрови, чтобы узнать, как себя вели мальчики.

— Всё хорошо. Как ты себя чувствуешь? — взволнованно спросила Анита Францевна.

— Нормально. Пусть Денис возвращается домой. Я соскучилась. А младшего буду ждать на выходные.

— Ладно. Я накормлю его и отправлю. У тебя, наверное, пустой холодильник. Деньги-то есть?

— Не беспокойтесь, мне папа дал, когда оплачивал санаторий.

Сын приехал вечером. Вероника обнимала его и тискалась с ним, как с котёнком, — так соскучилась. Приготовила сыну итальянские спагетти с фаршем, зеленью, оливками и томатной пастой — всё по рецепту своего друга, итальянца Роберто.

Поздно вечером сын пошёл спать, а она набрала полную ванну, добавила лены и нырнула, как русалка, вспоминая, как вместе с Гошей нежились в ванне когда-то.

— Всё! Я здорова! Я дома! Всё, что со мной произошло, — это просто нервный срыв.

Неожиданно раздался звук домофона. Набросив махровый халат, Вероника ринулась к входной двери, боясь, чтобы отрывистый сигнал не разбудил сына.