Вероника. Исповедь влюблённой - Эвина Лариса Борисовна - Страница 12

Вероника быстро поняла, какую глупость она сотворила из-за ревности. Но Леню все-таки приняла. Началась с ним странная семейная жизнь. Притирались друг к другу, но так и не притерлись. Скандалы не прекращались. Два раза она собирала вещи Лёни. Он крутил пальцем у виска, называя её дурой, и никуда не собирался уходить. И только через три месяца несостоявшийся гражданский муж освободил жилплощадь. Сказал, что возвращается к законной жене и детям. Вероника его благословила…

За это время она поняла, что никого так не любит, как Георгия. Звонила ему по ночам и просила вернуться.

— Я вернусь к тебе, когда ты будешь вдовой, — отвечал любимый.

— Так что, мне надо убить его? — спрашивала Вероника.

— Ну, зачем ты так…

Из гуманных соображений Вероника всего лишь выпроводила Лёню, сохранив ему жизнь. Этот великодушный поступок по достоинству оценил Георгий. Вернулся на следующий день Вероника была счастлива, но спросила его с порога:

— Ты вернулся, чтобы отомстить мне за измену?

— Нет, Вероника, я тебя простил. Я люблю тебя…

Они помирились, но доверие было подорвано, и, когда однажды в постели он назвал её Лорой, Вероника молча сделала выводы, что она у него не одна. Однако чувство вины перед ним не давало ей права на выяснение отношений.

Гоша стал редко приходить, предварительно звоня по телефону и спрашивая: «Ты одна?» От этого вопроса Вероника взрывалась, накручивая себя. Неужели он допускает мысль, что она так неразборчива в связях! Это понижало её самооценку, но она считала, что устраивать скандалы — ниже её достоинства.

Гоша стал пропадать надолго.

Через месяц не пришёл на свидание. Его телефон молчал. Вероника не знала, что и думать. Подняв все свои связи, узнала, где проживает Гоша с мамой и сестрой. Раздобыла номер их телефона и. набравшись смелости, позвонила. Гоша говорил ей, что его мама — еврейка по национальности. А о еврейских мамах Вероника знала многое — например, то, как они относятся к выбору своими сыновьями спутниц жизни. У неё была подруга-еврейка, которая не прошла «кастинг» у мамы своего любимого парня. И они больше не встречались.

Вероника очень волновалась, когда звонила Гошиной маме, и в ответ услышала, что Гоша в семье больше не живёт. Вероника не могла признаться себе в том, что он бросил её. Она была уверена, что влюблённые нашли друг друга для долгих отношений. Ведь у них был потрясающий секс. Оба были в постели на одной волне, отдаваясь друг другу с одинаковой страстью и как казалось Веронике, безграничной любовью. Секс в их отношениях был замешен на зверином инстинкте. Оба хотели доминировать, иметь власть над партнёром, обладать им.

В их отношениях было всё: и романтика, и ласки, и кусочки льда, и касание пёрышками. Предварительные ласки были такими вкусными и долгими, что, когда они подходили к кульминации, Вероника достигала высшего состояния наслаждения. В этот момент она просто отрывалась от своего тела и обретала абсолютную свободу. После секса резко активировалось её сознание, так как он является источником энергии. Именно тогда девушка начала писать стихи исключительно о своём возлюбленном.

Да, они были с Гошей на одной волне, и Вероника на физическом уровне чувствовала вибрации их энергий. Секс не мешал им стоять на пути пробуждения духовности. Гоша был верующим человеком. И это давало Веронике надежду, что их встреча — Божий промысел.

Но иногда Вероника чувствовала, что в сексе его искушает дьявол. А ведь известно, что секс стоит на втором месте по значимости остроты ощущений после страха смерти. Они оба попали в ловушку — были сексуально привязаны друг к другу, как кармические партнёры. И вместе сложно, и врозь никак.

Вероника отчётливо вспомнила одну из последних встреч. Утром, когда Георгий собирался уходить, она спросила его:

— Гоша, ты любишь меня?

— Да, — как-то буднично ответил он. Как будто она спрашивала: «Будешь пить кофе?»

— Я очень хочу от тебя дочку. — тихо прошептала Вероника, наблюдая за его реакцией.

Ничего не ответив, он закрыл за собой дверь…

«А был ли мальчик?» — думала она теперь, анализируя всё происходившее. Разум, как беспощадный скальпель хирурга, помогал ей в этом. Но восторженное сердце пульсировало кровью: «Была, была Любовь! Ты чувствовала её ритм. Ты не могла ошибиться. Верь. Вероника, верь!»

Дни в больнице тянулись однообразно. Но у каждого начала есть свой конец. Вероника по-прежнему была не совсем откровенна со своим лечащим врачом и не рассказывала ей ни о кошмарах, ни о «стихийном бедствии» — так она обозначила для себя поток льющихся стихов. Её решили выписать из больницы и направить в пансионат, который находился у моря.

«Ура!» — ликовало сердце Вероники, когда она в сопровождении своей хоть и бывшей, но родной по крови её внуков свекрови выходила из электрички в Юрмале. Календарная зима уже отступила, и робкая весна не спеша отвоёвывала право на законное существование. Глаза щурились на солнце, хотя прохладный ветерок с моря заставлял кутать шею в тёплый шарф.

С небольшим чемоданом на колёсиках вместе со свекровью они добрались до санатория. Двухэтажное здание из бетона находилось неподалёку от берега моря.

Пройдя регистрацию и получив документы на лечение, Вероника в сопровождении медсестры прошла в свою комнату.

В помещении стояли три кровати, прихожая с вешалками и душевая. Судя по всему, две кровати уже были заняты, и Вероника без труда сориентировалась, где ей придётся спать две недели, указанные в путёвке.

Подоконник украшали разноцветные гиацинты в горшках, и с трудом верилось, что на дворе холод, всё кругом белым-бело.

Попрощавшись с Анитой Францевной (так звали свекровь), Вероника стала распаковывать чемодан. Первое, что она достала, была ученическая тетрадь. Она купила её накануне с мыслью писать письма Гоше. Потом извлекла кроссовки и спортивный костюм. Наконец-то она будет бегать по утрам вдоль моря! Это была её давнишняя мечта, и она была счастлива. На улице начало смеркаться, и сосны, растущие на территории, стали отбрасывать причудливые тени, которые напоминали поверженных великанов.

Скоро возвратились с прогулки две женщины, подружки из Огре. Высокая блондинка Майя и тоненькая, небольшого росточка Сандра. Они были так внешне различны, что Веронику поначалу даже удивляла их дружба. О болезнях никто из троих тактично не говорил. Все радовались тому, что удалось попасть в этот замечательный и при этом недорогой санаторий. Приезжали сюда, как правило, по направлению психиатрической больницы. Медсёстры выдавали всем прописанные врачом лекарства. Море, сосны, свежий воздух свободы, отсутствие решёток на окнах способствовали выздоровлению пациентов.

За время, пока жила в Юрмале, Вероника ни с кем близко не подружилась. У неё на это не было времени. Утро начиналось рано, когда санаторский люд ещё безмятежно спал. В спортивной одежде, с карандашом и тетрадкой в руках Вероника подолгу бегала вдоль моря. Зима не сдавалась юной девочке Весне. Глыбы не до конца растаявшего льда лежали вдоль кромки моря. Перепрыгивая через них, Вероника гордилась собой. Её внутренний ребёнок при каждом удачном прыжке ликовал: «YES, Вероника! YES!»

Такими стихами заполнялась тетрадь. В неё девушка решила записывать и письма Георгию, в которых поведывала о жизни без него и своей вселенской боли от их разлуки.