Собственность Короля (СИ) - Субботина Айя - Страница 40

Ошибка эволюции: Ночевать не приду. Если вдруг тебе нужно мое благословение, чтобы пользоваться туалетной бумагой, считай, оно у тебя есть.

На секунду — на половинку секунды — мне вдруг становится немного обидно.

Я же старалась. Хотела хоть как-то его отблагодарить.

Слава богу, вовремя вспоминаю фото его бывшей и бесхитростное признание Влада о том, что он ее до сих пор любит. А тут я, с макаронами.

— Марина! — зову сестру, которая уже снова намылилась засесть за приставку. — Садись ужинать.

На этот раз ее не нужно упрашивать — бежит и сразу лезет в тарелку.

— А Влад не придет? — спрашивает через минуту, поглядывая на часы, стрелки которых перевалили за седьмой час вечера.

— Нет. Ешь.

Аппетит у Марины зверский, так что когда она разделывается со своей порцией, начинает поглядывать на оставшуюся порцию. Я-то готовила на троих. Дождавшись моего кивка, сестра моментально налетает на еду. Но не доедает, само собой — просто сыто отваливается от стола и помогает мне убрать тарелки в посудомойку. Остатки еды выгребаю в мусорное ведро: итальянцы любят шутить, что у них в криминальном кодексе предусмотрена статья для тех, кто подает к столу остывшую пасту или пиццу с кетчупом.

— Спать, — на всякий случай поворачиваю Марину за плечи в сторону лестницы.

— Ань, ты серьезно?! Восемь часов! Да ну блин!

— Можешь почитать книгу. Но приставки и телевизора на сегодня хватит.

У Влада на втором этаже в коридоре вместо одной из стен — просто сплошной книжный стеллаж. Наверняка там есть что-то и по вкусу моей сестре. Я в ее возрасте обожала читать, чем часто бесила маму — почему-то она хотела чтобы я вместо утопания в фэнтези-мирах ходила с ней по магазинам.

Я вздыхаю, с сожалениям мысленно ставя крест на моем месте стажера в издательстве.

А ведь это должен был быть мой первый шаг на пути к мечте — однажды, написать собственную книгу.

Сейчас б этом настолько больно думать, что я, проведя Марину взглядом по лестнице, разворачиваю в гостиную, запирая эти горести под замок. Сейчас уже нет смысла представлять, какой стала бы моя жизнь, если бы однажды моя мама не связала свою судьбу с самым недостойным в мире мужчиной.

Пакеты с моим заказом с маркетплейса занимает некоторую часть гостиной. Я с облегчением вздыхаю, потому что когда нажимала кнопку «заказать», в голове вертелась картинка подъезжающей к дому Грея фуры. Разбираю вещи на две небольших стопки — свою и Марины, ее отношу наверх и сестра с довольным хрюканьем тут же примеряет кугуруми в виде какого-то странного зверя, хотя в описании было сказано, что это — заяц. Себе вместо пижамы взяла тоже комбинезон — дома в Штатах у меня таких штук десять, купленных на парочке удачных распродаж меньше чем по баксу за штуку. Удобно, тепло, ничего нигде не задирается. И на мешок похоже, что тоже очень кстати, если уж мне предстоит жить под одной крышей с мужиком, которого хлебом не корми — дай отпустить в мой адрес пару сальных шуточек. Только у меня он самый обычный, розовый в белую клетку, на тонкой байке. Подумав немного, тоже переодеваюсь, желаю сестре спокойной ночи и спускаюсь вниз.

У меня есть обязательства и раз уж я взяла некоторый «кредит» в счет их выполнения, нужно засучивать рукава.

Потратив еще примерно полчаса, узнаю не самую приятную новость — оказывается, Кузнецова приехала на похороны матери (которые завтра!) и, судя по всему, надолго задерживаться не собирается. Значит, у меня не так много времени, чтобы заарканить ее для Грея. Нужно что-то делать. Причем самой, раз это перекати-поле решил ночевать в офисе. Ну или где он там планирует.

Подумав немного, а заодно намотав по его безразмерной гостиной пару кругов, решаю, что в такой ситуации самым правильным и нейтральным было бы послать цветы с какими-нибудь приятными словами поддержки. Нахожу в интернете хороший магазин, выбираю подходящий букет, описываю нужное оформление (чтобы без всяких там сердечек, а сдержано, на грани официоза) и в поле для сообщения на открытке, вставляю на скорую руку придуманный текст. Перечитываю два раза, убираю одно предложение, потому что она звучит слишком казенно, добавляю взамен два — мягких, осторожных, с намеком на то, что если вдруг в этот тяжелый момент ей будет нужно плечо и поддержка, и бла бла бла.

Оставляю свой контакт для связи. Через пять минут после оформления заказа мне перезванивает милая девушка, мы уточняем некоторые детали и дату отправки цветов — завтра к семи. Откуда я знаю куда? Судя по свое социальной сети, Кузнецова почти всю неделю с момента приезда завтракает в одном и том же кафе в это время — оно находится как раз на первом этаже гостиницы «Calmness», где она, судя всему, остановилась (пара фото из окна тоже на это указывают).

На часах уже почти девять. Обычно у меня в двадцать два ноль ноль — отбой, но сегодня глаза уже начинают слипаться.

Нахожу нашу с Греем переписку и коротко пишу ему, что послала цветы Кузнецовой от ее имени. Если все пройдет как я задумала, она обязательно перезвонит, чтобы поблагодарить. Нужно, чтобы для него это не стало снегом на голову.

Я просыпаюсь от того, что кто-то, блядь, громко сопит мне в левое ухо.

Бодаю головой подушку, чтобы накрыться ею и вернуться обратно в сон. Еще пытаюсь ухватить его приятные отголоски: море, солнце, бриз по пяткам и почему-то оглушительный аромат кокоса, который я жру прямо со скорлупы. И было там еще что-то, что я отчаяннее всего пытаюсь вернуть, но, сука, сопение не сводит на нет все попытки.

Сдаюсь, открываю глаза.

На соседней подушке растекшееся женское лицо. Распухшие губищи занимают не меньше трети всего «фейса», если не больше. Ладно, чего уж там — когда эта блонди накануне забористо мне отсасывала, я была даже рад, что ее рот похож на пылесос. И выполняет примерно ту же функцию. Нельзя быть снобом, особенно, когда идея остаться ночевать втроем пришла в мою дурную голову.

Да, нас тут трое. Третья — тоже блонди, я все-таки вызвонил подружек — тоже где-то рядом. Пока я чувствую только ее длинные когти у себя на заднице, которые она периодически пытается в меня воткнуть. Поворачиваюсь на спину, сползаю до края кровати, встаю и растягиваю затекшие мышцы. Жалюзи плотно закрыты, а где в этом номере часы — хрен его знает. Мой телефон пиликает где-то под кроватью, но сегодня суббота, все рабочие вопросы я стараюсь закрыть до выходных, так что кто бы там меня не домогался — это может подождать.

Заваливаюсь в душ, пару раз попеременно меняю воду то на холодную, то на горячую, пока мышцы не приходят в тонус, а в голове не проясняется. Оцениваю вид своей заросшей рожи в зеркале и мысленно машу рукой — да пофигу, и так норм. Побреюсь уже в воскресенье.

Когда возвращаюсь обратно в номер, девочки уже тоже потягиваются.

Голые и пиздец какие. Просто, как говорит один мой горячий турецкий приятель — пЭрсЫк.

— Я шампанское с клубникой заказала, — мурлыкает та, что сопела мне в ухо.

— Иди к нам, — соблазнительно зазывает правая.

Они не близняшки и даже не сестры, насколько мне известно, и если присматриваться — не сильно-то и похожи. Но кто из них Света, а кто Вероника — я понятия не имею. Знаю, что так их зовут, но чтобы не обижать девочек (все-таки они старались опустошить мои яйца после долго воздержания), называю их всякими расхожими прозвищами — киса, малыш, прочая лабуда.

Раздумываю, стоит ли нырнуть к ним еще разок, но телефон снова звенит и мои белобрысые красотки превращаются в шипящих на солнце гарпий. Ладно, придется ответить, а то так и будет наяривать, а жарить двух сочных тёлок под аккомпанемент стандартной мелодии яблофона — это прям стрём.

Кузнецова.

Я разглядываю ее имя на экране.

Не отвечаю. Даю ей дойти до предела дозвона и молча смотрю на еще один пропущенных. В кучу к десятку других. От нее же.