Собственность Короля (СИ) - Субботина Айя - Страница 37

И точно так же молниеносно уходит, оставив меня буквально расплесканной в луже собственного стыда.

Чертова Аня не выходит у меня из головы: ни по дороге в машину, ни по дороге до офиса, ни даже когда я битых два часа горбачусь над чертовски сложным чертежом по специальному заказу.

Что за хуйня нездоровая?

Она совершенно точно не мой тип внешности. Настолько, что если бы я выбирал ее по анкете, не видя «в лицо», то отбросил бы еще на этапе «похожа на принцессу Диснея».

Она девственница, а я, блядь, не связываюсь с целками из принципа.

И самое главное, так сказать, розочка на торте: Аня — это работа, а Дина права — нельзя брать работу на дом.

Но каким-то непостижимым образом Нимфетаминка продолжает торчать у меня в печенках и не дает сосредоточиться на чертеже, за который я уже получил шестизначный задаток в евровом эквиваленте.

— Таня, — вызываю секретаршу по селектору, — сделай мне кофе. Крепкий.

— Для «сосредоточения»? — спрашивает она, используя одно из наших кодовых обозначений.

Для «сосредоточения» — это между «повтыкать» и «мозговым штурмом», когда мне нужна доза кофеина, от которой мое серое вещество не начнет как мартовский заяц отплясывать чечетку.

— «Мозговой штурм», — говорю я, прикинув свое состояние и дав ему оценку «пиздец подкрался незаметно».

— Уже готовлю, Владислав Александрович.

Хочется доебаться и сказать, что она не может готовить «уже», потому что до сих пор торчит возле селектора, но моя хорошая секретарша не должна страдать из-за пиздеца в моей башке.

«Сосредоточься, блядь», — приказываю себе, снова разворачиваясь к чертежу.

До появления Ани он без преувеличения занимал все мои мысли. Проект, о котором можно только мечтать: много свободы, никаких ограничений на бюджет и золотая обертка — «допускаются новационные решения». И заказчик из Тосканы так хотел именно меня, что прислал за мной частный рейс и дал кучу времени поработать на ландшафте. Да я чуть от радости не обоссался, когда понял, что вилла, которую он строит для своей дочери, станет моей, без преувеличения, визитной карточкой для «толстых европейских кошельков».

Сейчас передо мной огромное полотно, расчерченное тонкими и толстыми линиями. Простой смертный не увидит за этим ничего выдающегося, но мой взгляд проникает глубже, «рисует» 3D-модель трехэтажного дома с колоннами, балконом, верандой, тремя геометрически «сломанными» комнатами, в каждой из которых игра света и тени из окна будет не просто природным явлением, а деталью, которая наполнит «внутренности» объемом.

Берусь за карандаш, закрываю глаза, чтобы окунуться в ландшафт и теплое солнце Италии.

Делаю несколько линий.

Чувствую, как картинка в голове медленно материализуются на бумаге. Даже почти вижу, как свет проникает сквозь окна будущей гостиной, как ветер колышет занавески через большие окна с глубокими подоконниками. Вычерчиваю идеальный круг, подчеркиваю строгую геометрию там, где это необходимо, только в тех элементах, где от этого зависит несущая конструкция.

И почти получается. Я даже на какое-то время так увлекаюсь, что не замечаю, как на столе рядом с миом рабочим пространством появляется чашка кофе. Делаю пару отрезвляющих, бьющих точно в мозг глотков.

Проворачиваю карандаш между пальцев, как будто это какой-то фокус.

А потом на чертеже проступают мягкие сочные линии, напоминающие…

Блядь.

Я не видел эту куклу голой, но уверен, что грудь у нее просто идеальной формы — в мою ладонь. Тяжелая, упругая. И если до нее дотрагиваться — покрывается мелкой россыпью мурашек.

Твою мать.

Это просто недотрах.

Я же реально последние недели вообще никого не жарил, а в мои тридцать два это уже не просто тревожный звоночек, а настоящий набат. Ладно, все, на хуй эту аскезу.

У меня есть минимум десяток номеров в телефоне совершенно безотказных девочек, каждая из которых в моем вкусе, умеют отрываться в постели, а главное — не ебут мозг попытками заякориться в отношениях. Как минимум три из них не против «поработать» втроем, так что такой вариант на сегодняшний вечер меня вполне устроит. Впереди выходные, и пока адвокаты будут заниматься подготовкой договора о купле-продажи земли, я сделаю так, чтобы присутствие Анюты в моей жизни перестало взрывать мне мозг. И не только его.

— Владислав Александрович, к вам Алексей Шубинский, — передает секретарша.

Даже не думал, что нечто подобное может однажды прийти мне в голову, но еще никогда так не радовался появлению этого старого козла. Одно его имя буквально на корню рубит все влажные фантазии о Нимфетаминке.

Но прямо интересно получается — я ждал Рогова, а вместо мелкого карася клюнул старый сом. Я, блядь, что-то упускаю в этом замесе или Аня действительно так встряла Шубе, что ради этого он даже поднял свою старую задницу?

В ожидании Шубы укладываю ноги на стол.

Жду, можно сказать, в полной боевой готовности навешать ему пиздюлей.

Для начала хотя бы моральных.

Шубинский, как я и ожидал, появляется с пафосом — обязательно грохнув дверью о стену, перепугав секретаршу до огромных как плошки глаз. Начальник службы безопасности маячит сзади и уходит только после моей ленивой отмашки — еще я от Шубы не прятался.

— Влад, — Шуба косится на дверь, которую моя рассудительная секретарша оставила открытой, видимо на случай, если вдруг мне понадобится подмога.

Дергаю плечом и по громкой связи прошу Таню закрыть дверь и никого к нам не пускать даже если будут «звуки». Шубинский при этом делает такое лицо, как будто это он в свои шестьдесят может выбить из меня дурь.

— Должен был приехать пес, а приехал его хозяин, — произношу это нарочно слегка нараспев, прекрасно зная, как этому пидару «нравится», когда перед ним не падают ниц. — Или… пес все-таки приехал?

— Ты никогда не умел тонко шутить, — прищелкивает языком Шуба, расхаживая по моему кабинету с видом ревизора. Слава богу, ничего не трогает своими сморщенными паучьими лапами, а то бы пришлось тут на хуй все выжечь напалмом. — Только глупо кривлялся. Впрочем, это очень типично для людей… твоей породы.

Знает, тварь ебаная, куда бить.

— Ты садись, — делаю вид, что не понял его попытку задеть меня за живое. — В твоем возрасте, говорят, от долгого стояния в жопе геморрой образовывается.

— А знаешь, от чего проблемы с жопой могут быть в твоем возрасте, Владик?

Последнему человеку, который так меня назвал, я выбил три зуба, сломал нос и несколько ребер. И Шуба прекрасно знает, что тем человеком была его «шестерка».

— Просвети меня, знаток мужских жоп.

— Мои дела с Роговым — не твоего ума дело, Владик.

Шуба все-таки протягивает пальцы к макету из гипсовых геометрических фигур на специальной трехуровневой подставке. Это сложная конструкция, которая держит форму без единой капли клея, только благодаря правильному балансу. Шубинский, выждав драматическую паузу, щелкает по одному из «кирпичиков» и пирамидка с грохотом рассыпается, за секунду превращаясь из произведения искусства в бессмысленный мусор.

— Девчонка моя, — говорит так, вроде этот вопрос мы с ним уже обсудили и подписали кровью. — Верни ее — и закроем все вопросы.

Еще и пальцы отряхивает так, будто на них три слоя пыли.

Но, что характерно, эта гнида приехала бодаться за Аню. Хотя по всей логике должен был бодаться за землю. Конечно, это по сути одно и то же, но такие мелочи нельзя упускать из виду.

— Ты ебанулся что ли? — ржу. — Реально кукушка сдохла?

— Договор был между мной и Роговым. Не припоминаю, чтобы приглашали туда какого-то… цыгана.

Цыгана.

Сжимаю кулаки. Это происходит непроизвольно, само собой, каждый раз, когда прошлое, от которого я столько лет бегаю, словно сдаю норматив по марафонскому бегу, меня догоняет.

Миллион раз давал себе обещание не реагировать на выпады в адрес своей «родословной», но меня все время вышибает, стоит услышать это… «цыган».