Препод 6 (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 3

Поэтому я закрыл дверь и ушел к себе, дальше пытаться найти подсказку в книгах, с какой стороны подобраться к решению этой задачки.

Правда, долго поработать в одиночестве мне не дали.

Я услышал осторожный стук в дверь и, отодвинув от себя очередную книгу, в которой пытался найти хоть какие-то намеки на способ прямого взаимодействия со звездными аспектами, устало откинулся в кресле, громко произнося:

— Входите.

Дверь отворилась, и на пороге показался Бари. Сын Алисы совсем не походил на того испуганного паренька, каким я увидел его впервые, оказавшись в этом мире. Теперь это был серьезный, может быть даже чересчур, юноша, успевший через многое пройти и многое повидать. В какой-то мере он даже познал циничность существующего мира. Если у него раньше и были какие-то романтические настроения относительно своего будущего в среде магов и магии, то они давным-давно развеялись. Настоящая правда этого мира о месте и положении обычных магов в рамках границ, установленных магистрами, секретом для него уже не была.

И вот теперь он стоял на пороге моего кабинета и мялся, не решаясь что-то сказать.

— Да говори уже! — чуть улыбнулся я. — Если ты думаешь, что меня еще в этой жизни что-то может поразить или шокировать, то можешь не бояться. Я уже не знаю, что должно произойти, чтобы меня удивить.

Тот бросил на меня короткий взгляд, нахмурился еще сильнее, а потом буркнул:

— Профессор, после колледжа меня к себе зовет Инквизиция.

— Инквизиция? — я чуть приподнял бровь, но, честно сказать, особо удивлен не был. Как, собственно, и говорил, у парня задатки хорошего бойца и, что немаловажно, острый и пытливый ум. В купе с инициативностью, это действительно делало его одним из лучших кандидатов для такой организации. Тем более, как выяснилось, не были они конченными фанатиками, строго соблюдающими догматы. Поэтому я только кивнул и ответил:

— Ну что ж, почему бы и нет? Серьезная организация, статусная, да и люди работают интересные. Поэтому я не против, если ты за этим.

Тот с некоторым сомнением посмотрел на меня, пытаясь понять, шучу ли я или говорю серьезно, а затем, решившись, добавил:

— Я уже с ними работаю. Еще со второго курса.

— Тоже неплохо, — покивал я. — То, что они тебя задействовали как кандидата, это хороший признак. Значит, ты действительно их заинтересовал. И вполне вероятно, что доверят настоящую работу сразу, а не когда-нибудь потом.

Тут парень посмотрел мне в глаза и с какой-то даже обидой в голосе произнёс:

— Профессор, вы что, даже не спросите, какую работу я для них делал?

Я хмыкнул, пожал плечами:

— Да зачем? У них свои задачи, у меня свои. Я в их дела не лезу.

В ответ парень только застонал, а затем воскликнул:

— Они хотели, чтобы я следил за вами!

— И ты следил? — уточнил я.

— Да, — с мрачной решимостью ответил он, — следил. Докладывал всё, что вы делаете, что происходит в колледже.

— Следил, значит… — протянул я задумчиво, постукивая пальцами по столу, — А я-то голову ломал. Кто из моего окружения докладывает Легиону, я знал, кто имперской канцелярии докладывает, — тоже, а вот кто инквизиции — никак не мог сообразить. Но ты не переживай, внимание их к моей персоне вполне понятно. И скажу так, что когда я общался с их верховным, они произвели на меня весьма неплохое впечатление. Так что не переживай и спокойно учись дальше. Потом, кто знает, лет через двадцать, может, и сам кресло верховного инквизитора примеришь, и я буду ходить и гордо всем рассказывать, что мой выпускник такую должность занимает.

— Тьфу, — не выдержал Бари, — профессор, ну почему вы всё выворачиваете наизнанку⁈ Ставите с ног на голову!

— Эх, Бари, Бари, — вздохнул я, чуть улыбнувшись, — просто у меня куда разнообразнее жизненный опыт. И понимаю я в этой жизни больше. Что в ней важно, а что нет. Ладно, у тебя еще что-то?

Постояв секунду, Барри молча буркнул:

— Нет.

— Ну ладно. Тогда иди. Мне тут надо ещё поработать. Парень, секунду помявшись у двери, с каким-то разочарованием махнул рукой и вышел не прощаясь.

А я принялся прикидывать, кто ещё может мне помочь в работе. Если не решить проблему, то хотя бы приостановить её развитие. Озадачил-то проблемами я всех: и ведьм, и инквизиторов, и даже Зарека, который хоть и умотал обратно в Итонию, прибирать к рукам оставшееся бесхозным наследство Икая, но обещал со своей стороны тоже внимательно изучить все записи покойного магистра жизни, какие только у него найдутся.

Но снова засесть за книги мне помешали очередные посетители.

— Войдите! — вновь отложив раскрытый был толмуд в сторону, чуть громче, чем обычно, рявкнул я, гадая кого ещё ко мне принесло.

Но посетитель оказался не один, а сразу пять моих студентов во главе с Силланой ввалились внутрь чуть не выдавив дверь вместе с косяком.

— Профессор, — тут же бросилась она к моему столу, слегка запыхавшаяся, — мы тут хотели с вами поговорить!

Я с подозрением посмотрел на нее:

— Что? Тоже хотите сознаться, что еще на кого-то работаете?

— Та замолчала, с удивлением глядя на меня, затем неуверенно протянула:

— Э-э-э! Профессор, мы же пока еще не выпускники. Кто ж нас возьмет на работу?

— Ладно, это я так, — махнул я рукой, — выкладывайте, с чем пришли.

— Профессор! — вновь приободрилась, староста группы, — мы тут немножко поэкспериментировали с молнией.

— Опять⁈ — прервал я её грозным окриком, — я же вам запретил!

— Мы по чуть-чуть, буквально самую капелюшечку, — девушка тут же пальцами показала между большим и указательным просвет буквально в миллиметр, — "Вот настолько! И попробовали воздействовать молнией на мёртвую зону.

Я встрепенулся, собираясь уже высказать все, что о них думаю, потому что никто бы не мог предугадать, как мертвая зона поведет себя при подобном воздействии, но заставил себя промолчать, видя, что девушку буквально распирает от желания рассказать мне что-то важное.

— Профессор, воздействие было очень коротким, но по всем замерам распространение зоны уменьшилось, скорость роста упала.

— Намного⁈ — тут же подался вперёд я, разом перестав злиться.

— Примерно на одну десятую. Через полчаса скорость вернулась к прежней. Но это точно не погрешность наблюдений. Мы на сто процентов уверены, что замедление было.

Поджав губы, я сощурился, глядя в пустоту:

— Понятно. Вы молодцы, — после чего резко встал и скомандовал, — за мной!

«Мне хотя бы отсрочить на полгодика-год, — думал я, почти бегом направляясь к нашему летающему транспорту, — за это время обязательно найдётся какое-то решение».

Я верил в свою удачу, которая хоть и работала не совсем так, как мне бы хотелось, но все-таки работала. Только по этому я до сих пор был жив и здоров, как и мои студенты. Мне просто нужно было время.

Приземлившись вблизи границы мертвой зоны, я спрыгнул с борта нашей летающей лодки и хмуро покачал головой. То, что оставалось там за невидимой границей, выглядело страшно: мертвые, почти черные остовы деревьев, словно гнилые зубы, торчащие из серой, цвета пепла, земли. Проплешина постепенно захватывала все новые и новые участки леса, и растения на ее границе медленно умирали. Там, где это неизвестное излучение касалось корней, мгновенно желтели и начинали осыпаться листья, жухла трава, увядая, словно прибитая морозом.

Между этими черными остовами и зеленой массой еще живых деревьев тянулась желтая полоса шириной в десяток метров. И все это в абсолютной, действительно мертвой тишине. Здесь не было даже ветра.

Вообще, у меня складывалось впечатление, что в основе проклятья лежала какая-то из форм энтропии. Ничем другим подобный эффект я объяснить не мог. Вся живность покинула эти места задолго до того, как граница мёртвой зоны приблизилась. Животные и птицы каким-то своим чутьем ощущали, что там находится смерть, и поспешно спасались, как от лесного пожара. Кажется, даже насекомые пытались убраться вслед за ними, размеренно движущиеся колонны муравьёв я видел точно.