Препод 6 (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 17

Дневник жёг мне карман всю дорогу до Тингланда. Икай словно чуял, что такие подарки, как заклятие гарантированного уничтожения в случае собственной гибели, это неспроста. Я был почти уверен, что записи эти были хорошо защищены, но потом защиту магистр жизни снял. Что это было: акт человеколюбия или не вовремя проснувшаяся совесть, я не знал, да уже и неважно. Главное было, что наконец получено чёткое подтверждение всех моих теорий насчёт искусственного интеллекта, присматривающего за системой и конкретно за Яолом.

Эксперимент — вот что первое приходило в голову. Кем-то поставленный эксперимент по наделению жителей отдельно взятого мира магическими способностями. Ещё и собрав солянку из разных видов разумных. Орки, эльфы, гномы, не считая людей. Все классические фэнтезийные расы. Ну и людей полный набор рас и расцветок. Вот только, как мне виделось, что-то пошло не так. Но не с экспериментом, а с его инициаторами. Потому что в действиях ИИ я видел только работу по некоему шаблону, жёстко вшитому в него создателями.

Нет, свобода действий у него была, и он ею весьма изобретательно пользуются, но есть, по-видимому, какие-то пределы воздействия, что он не может напрямую, грубо говоря, перекрыть кислород. И это наш шанс. И да, просто снять проклятье уже не выйдет. Понимая, что это очередная многоходовка ИИ, который не успокоится в своих попытках обнулить всю жизнь на планете, решение только одно: надо этот самый ИИ уничтожить. И сделать это могут, к сожалению, только боги.

Плюхнувшись на площадку возле колледжа, я выбрался наружу, поморщился от дробного грохота, идущего со стройки, красными от недосыпа глазами оглядел поспешивших отойти свидетелей моего прибытия и побрёл к себе. Дорога высосала все силы, я торопился так, что последний раз спал чуть меньше двух суток назад. И теперь, добравшись до места, почувствовал пригибающую к земле усталость.

— Магистр!

Я обернулся, непонимающим взглядом глядя на вылезающих следом из Быстролёта паладинов. Только спустя секунду дошло, что я совсем забыл про своё сопровождение. Тут они мне были не нужны, поэтому я только устало махнул рукой и скомандовал:

— Отбой, ребята, возвращайтесь к себе.

Добравшись до башни, медленно переставляя ноги, поднялся на второй этаж, планируя сгрузить в кабинете всю макулатуру, переданную Дорменом, сразу рухнуть в кровать и поспать этак до следующего обеда, но внезапно в кабинете меня уже ждали.

Застыв на пороге, я оглядел всех своих четырёх жён: Селестину в моём кресле в адмиральском мундире, застывшую там с выпрямленной спиной, Злотану в мягком кресле у стены, обмахивающуюся веером, Алису, с мрачным лицом стоявшую у окна, и Ясулу, единственную хранившую невозмутимость и отстранённо разглядывающую что-то под потолком кабинета, сидя на стуле с другой стороны стола.

Хотя нет, судя по резким и чуточку удивлённым взглядам, скрестившимся на их единственном и, надеюсь, любимом муже, не ждали.

— Не ждали⁈ — поинтересовался я вслух, озвучив мелькнувшее в голове предположение.

Женщины переглянулись, и Селестина чуть хрипло ответила:

— Не так скоро.

— Но хорошо, что ты пришёл, — тут же подскочила, заулыбавшись, Злотана.

Снова произошёл короткий обмен взглядами, после которого сестра тингландского короля нехотя поднялась, уступая мне моё место.

Графиня Честер, подскочив с кресла, подхватила меня под локоть и почти силком усадила за стол.

Не смотря на жестокий недосып, голова у меня ещё соображала, и собрание всей четвёрки жён явно событием было внеплановым и экстраординарным, а значит у нас снова образовались очередные проблемы. И, хоть они собрались в колледже, вряд ли проблема находилась непосредственно здесь. А значит вывод был неутешителен: что-то произошло с отправленными на практику студентами.

Встряхнувшись и постаравшись сосредоточиться, я уточнил первое, что пришло в голову:

— Все живы?

— Все, — лаконично ответила, Алиса, — пока.

— Ну хорошо, — выдохнул я, чувствуя, как свернувшаяся в тугую спираль пружина несколько расслабляется.

Впрочем, это добавленное в конце «пока» тоже особого оптимизма не внушало, поэтому я вздохнул и попросил:

— Организуйте мне что-нибудь бодрящее, хоть чай по-понтийски, что ли. А то я тут засну ненароком.

Вспомнил я то средство, которым меня когда-то давно, года два назад, угощал старый вояка на нашем опытном поле под Анкарном. И ведь что такое два года, а ощущение, что в другой жизни было. Столько всего произошло с тех пор.

Селестина с Алисой синхронно приподняли бровь, но затем боевая магичка и наставница паладинов коротко кивнула, вышла из кабинета. Ей это армейское средство должно было быть неплохо знакомо.

Спустя минут пять горячий, но не обжигающий, с порцией крепкого алкоголя напиток был уже у меня в руках, и, сделав пару глотков, продолжая сжимать кружку обеими ладонями, я буркнул:

— Ну, теперь излагайте, что с этими архаровцами приключилось.

— Три ноты протеста и одно объявление войны!

Произнеся это с явно чувствовавшимся в голосе негодованием, Селестина небрежно подтолкнула ко мне лежащие на столе бумаги.

— Даже так… — протянул я, мысленно недоумевая, как вообще они такое умудрились, и, взяв первым это самое объявление, принялся читать.

— Проникли… надругались… похитили… осквернили… — чем я дальше читал, тем сильнее приподнимались мои брови.

— А это они точно о наших? — я посмотрел на жён, — тут так расписывают, как будто им в суп нагадили.

— Почти, — вздохнула Злотана, заставив меня изумлённо воззриться на женщину, — ну, не в суп, конечно, — поправилась она, — утверждают, что наш студент справил малую нужду в священной роще, затем сломал священное дерево, а когда их попытались арестовать, издевательски хохоча, сбежал вместе со своей подругой. Подруга, к слову, нанесла увечья десятку стражи. А затем, чтобы остановить погоню, они спалили половину столицы княжества.

— Погоди, — я посмотрел, откуда бумага, и увидел вензель княжества Ротейя, — а кто у нас отправлялся туда?

Все немедленно посмотрели на Алису. Та долгую секунду молчала, затем хмуро произнесла:

— Бари. И Айна.

Вот так да! Мой лучший ученик и приёмный сын со своей подругой.

— Не верю, — покачал я головой, твёрдо убеждённый, что парень не мог описанное сотворить нарочно, — не верю.

В княжестве Ротейя Лесовику поклонялись не просто так. Дремучая чаща из вековых исполинов простиралась от степей Кснийского царства до западных границ Итонии, с юга заходя на исконные территории Алали, а с севера упираясь в ледяной панцирь Мёртвых земель. Лес был жителям княжества домом, и даже города свои они строили меж толстенных, уходящих на сотню метров ввысь лесных исполинов, часто используя их как опору для всё новых жилых ярусов. Впрочем, такой симбиоз не мешал лесовикам торговать со всем Яолом лучшими сортами древесины, добываемой только там. Лес они любили и уважали, но священным он для них не был. Впрочем, из любого правила всегда есть исключения. И безумно редкий белый дуб, в котором, по просьбе волхвов, мог ожить дух Лесовика, был для жителей символом их веры, и никому и в голову не могло прийти его срубить. Максимум, после специального ритуала, собрать опавшую листву и жёлуди.

Что до чужестранцев. То их какой-то там дуб интересовал мало, как и лесное божество. Купцов больше волновали вопросы поставок, а возможных воров привлекали дома ротейцев, а не их священные рощи, потому что в рощах ничего ценного отродясь не водилось, кроме деревьев и кустов.

До этого момента…

Вихрем пронесясь меж деревьев, парень с девушкой завернули за угол первого же дома, ныряя в темноту и напряжённо вслушиваясь в звуки погони за спиной. В глазах обоих плескался азарт, в крови бурлил адреналин, и Бари, привлекая девушку к себе, жадно поцеловал ту в губы. Айна, стоило ему отстраниться, чуть отдышалась и прошептала на ухо: