Император Пограничья 2 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 22

Мой взгляд с небес скользнул по заброшенным Березникам, где покосившиеся крыши домов напоминали гнилые зубы в пасти мертвеца. Видок был тот ещё — деревня стояла словно в коконе серого тумана, а пробивающиеся сквозь облака редкие лучи солнца придавали постройкам неестественный, мертвенный оттенок.

Между заброшенных зданий суетливо бродили многочисленные Бездушные, их сухие конечности скребли по промёрзшей земле с отвратительным шорохом, напоминающим звук когтей по стеклу. Даже на таком расстоянии доносился затхлый, сладковатый запах гнили и разложения, характерный для мест, где долго обитают эти выродки.

Доклад Силантия дополнил спикировавший сверху и опустившийся на ветку ближайшей сосны Скальд. Его оперение, чёрное с синеватым отливом, ярко выделялось на фоне белизны снега. В воздухе стоял металлический привкус мороза, обжигающий ноздри при каждом вдохе и превращающий дыхание в облачка пара.

«Ну что там?» — мысленно спросил я у птицы.

«Плохие новости, хозяин, — голос ворона в моей голове звучал непривычно серьёзно. — Тридцать девять Бздыхов на улицах и неизвестное количество в домах. По большей части Трухляки, но есть две Стриги — кабан-секач размером с небольшую лошадь и человек. Один из самых жутких, кого я видел. Большинство тварей собралось возле трактира — здания в центре деревни».

«Откуда знаешь, что трактир?».

«А то я ваши питейные в лицо не знаю!».

Полученная информация не радовала, но и в панику не вгоняла. По позвоночнику пробежал знакомый холодок — не страха, а предвкушения боя. Ведь мне приходилось справляться и с куда более худшим численным перевесом у врагов. Я мысленно ещё раз обдумал детали плана, прикидывая, подойдёт ли он для такого количества тварей.

«И ещё, — добавил Скальд, — одна из Стриг явно умнее остальных. Организует примитивное патрулирование периметра. Не самый приятный тип для встречи, доложу я тебе».

Я перевёл взгляд на охотников, готовящихся к бою, вдыхая резкий запах ружейной смазки и металла, смешанный с кислым ароматом страха, которым, казалось, пропиталась даже их одежда.

Гаврила и Силантий разбирали оружие, остальные проверяли снаряжение. Лишь двое из них — Борис и Федот — были облачены в металлические пластинчатые бригантины. Жаль, что кузнец не успел изготовить больше. Всего две из тринадцати запланированных.

— Фрол и так работал без продыху, — Борис заметил мой взгляд. — Я сам вытаскивал его из кузни, чтобы он поспал хоть пару часов.

Я собрался с мыслями и подозвал охотников. Они окружили меня плотным кольцом, напряжённые, собранные, с ружьями наперевес. В их глазах читалась решимость, приправленная здоровой порцией тревоги.

Несмотря на тщательную подготовку, они нервничали. Опыт сотен сражений научил меня: страх заразителен, и если не направить его в нужное русло, даже самый продуманный план рассыплется в первые секунды боя. Моему войску — пусть и маленькому — нужна была не воодушевляющая ложь, а трезвая уверенность.

Я прочистил горло и заговорил:

— Я вижу страх в ваших глазах. И это правильно — только дурак не боится. Но мы подготовились лучше, чем эти твари. У нас есть отличное оружие, план и преимущество высоты. — Я указал глефой на деревню. — Мы знаем, где они. Они не знают о нас. Мы дрались с ними раньше и победили. Делайте то, чему научились, и к ужину будете рассказывать семье, как уложили десятки тварей. — Я поправил перчатку и взглянул каждому в глаза. — Вы все знаете свои позиции. Не геройствуйте. Придерживайтесь плана. И знайте, с вами ничего не случится. Я не позволю.

Суровые лица охотников разгладились, взгляды стали решительнее. Они переглянулись, словно черпая уверенность друг в друге.

Федот, высокий и жилистый, с обветренным лицом и пронзительным взглядом, шагнул вперёд:

— Хорошо сказано, воевода. Мы с тобой, — он сплюнул на снег. — Пора преподать никчёмным Бздыхам урок.

Борис ухмыльнулся и хлопнул Федота по плечу:

— А потом с меня кружка медовухи. Надо же обмыть такую охоту!

Остальные охотники одобрительно загудели, поудобнее перехватывая оружие.

Силантий выступил вперёд и обратился ко мне:

— Мы готовы, воевода. Мы не подведём.

Я окинул взглядом свой небольшой отряд. Страх никуда не делся, но теперь он был загнан глубоко внутрь, а на поверхности остались лишь решимость и боевой азарт.

То, что нужно для победы.

Я стоял на вершине искусственной насыпи, созданной заклинанием Земляной вал, откуда хорошо просматривался весь наш импровизированный полигон.

Растянув сознание, я соединился со Скальдом, и увидел ситуацию с высоты птичьего полёта. Ощущение всегда было странным — будто моё сознание раздваивалось, и я одновременно смотрел своими глазами и глазами ворона. Проморгавшись, я сфокусировался на происходящем внизу.

Гаврила — самый молодой и быстрый из охотников — крался к краю деревни. Этому парню было всего двадцать, но товарищи уже прозвали его «Соколом» за зоркость и скорость. Сейчас его жизнь зависела именно от этих качеств.

Он спрятался за полуразрушенной стеной частокола, вскинул винтовку и сделал два последовательных точных выстрела. Звуки пальбы прокатились по деревне, отражаясь от стен домов.

Два Трухляка повалились на землю с простреленными головами. Гаврила перезарядил винтовку и выстрелил ещё раз. Взгляд человека-Стриги мгновенно обратился в сторону выстрелов, и он издал странный визгливый звук, привлекая внимание сородичей, который я услышал даже отсюда.

Ворон не соврал, этот бедолага выглядел крайне погано. На его груди подобно клубку змей, пульсируя и сокращаясь с каждым движением, тянулись щупальца, а на обезображенном лице вместо глаз зияли чёрные провалы. Краше только в гроб кладут…

Трухляки повиновались неозвученному приказу, стекаясь на звук со всей деревни. Они стремительно выбегали из темнеющих провалов домов и выпрыгивали из окон, нисколько не заботясь о сохранении целостности своей физической оболочки.

Гаврила выждал, пока вражеские силы не сконцентрировались достаточно, и бросился прочь от деревни, вверх по холму. Его фигура приковывала взгляд — он передвигался с неожиданной для человека его комплекции лёгкостью и уверенностью. В глазах молодого охотника светилась та наивная уверенность в собственной неузявимости, которую я повидал у сотен молодых воинов перед их первым настоящим боем. Для многих из них он оказывался последним. Бесстрашие юности, которая уверена, что смерть — это то, что случается с другими… Здесь будет иначе. Я позабочусь о том.

Через глаза Скальда в поле моего зрения возникли тонкие плиты Каменных заслонов, расположенные так, чтобы сформировать своеобразный широкий «коридор».

При недавнем нападении тварей на деревню Василисе это заклинание обошлось в 63 капли энергии, но лишь потому, что я продемонстрировал ей вариацию Каменного заслона, которая простояла бы пяток часов до утра. Такой запас прочности сейчас мне не требовался, и поэтому я создавал гораздо менее долговечные и гораздо более дешёвые плиты. Просуществуют они всего полчаса, зато и стоят по 5 капель за штуку. Во многом цена снизилась за счёт обретения мною ранга Ученика и врождённого родства со стихией земли.

Тем временем Трухляки, преследующие Гаврилу, вливались в этот коридор одной большой массой, неосознанно следуя нашему плану.

«Приманка» бежала по заранее размеченному с помощью морошки маршруту. Яркие ягоды хорошо выделялись на снегу, привлекая к себе взгляд.

В некоторых местах снег был счищен, образуя участки голой земли, расположенные в шахматном порядке. Для неподготовленного глаза это выглядело как случайные проплешины, но подобная беспечность дорого обошлась бы любому вставшему на эти площадки.

Первый Трухляк с разбегу наступил на участок без снега и тут же провалился в глубокую яму. За ним последовали ещё двое. Из ямы донёсся хлюпающий скрежет — это твари натыкались на заточенные колья, которыми было усеяно дно. Однако Бздыхов было слишком много, и основная масса продолжала преследование, перепрыгивая через ловушки.