Император Пограничья 2 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 16

Я задумался, переваривая информацию.

— Допустим, мы проложим штрек сотню метров длиной, с несколькими ответвлениями…

— Сечение будет примерно два на два метра, — подхватила Василиса. — В первый год, я думаю, мы сможем добыть около тысячи кубометров породы. Это с учётом артефактов, которые ускорят работу.

— И если шестьдесят пять процентов составляет руда…

— То мы получим шестьсот пятьдесят кубометров руды, — подхватила она. — А при плотности девять с половиной тонн на кубометр это даст…

— Примерно шесть тысяч тонн руды, — закончил я подсчёт.

— Именно! И с учётом высокой основности руды выход чистого металла составит около четырёх с половиной тысяч тонн Сумеречной стали в год! — восторженно продолжала Василиса, явно в восхищении от перспектив.

Я присвистнул. Даже с моим весьма смутным представлением о металлургии было понятно, что цифры фантастические. Теперь стало ясно, почему она так загорелась этой идеей.

— Это экстраординарно высокий показатель для небольшой шахты, что делает месторождение поистине уникальным и стратегически важным! — резюмировала Ольховская.

— То есть вложения для запуска шахты окупятся… — я задумался.

— Практически сразу, — уверенно кивнула девушка. — Сумеречная сталь невероятно ценна. Даже если мы будем продавать её по минимальной стоимости, скажем, всего по 875 рублей за килограмм, это всё равно огромные деньги. Реальная цена у Демидовых и Яковлевых ближе к девяти сотням.

— Получается, рассчитываем на скромную сумму в размере четырёх миллиардов рублей в год, — прозаично закончил я.

И это только за сырьё, а продавать мы будем не сырьё…

Василиса внезапно нахмурилась и покачала головой, выходя из состояния эйфории.

— Вообще-то, в этой идеальной картине есть одна серьёзная проблема, — она прикусила губу. — Точнее, две. Если мы выбросим на рынок такое количество Сумеречной стали, это полностью обрушит цены. Экономика не выдержит — Демидовы и Яковлевы контролируют поставки именно для поддержания дефицита и высоких цен.

— То есть, добывать столько мы физически можем, но экономически не стоит? — уточнил я.

— Именно, — Василиса вздохнула, возвращаясь к цифрам. — Оптимальный объём добычи — примерно 460 тонн в год. Этого достаточно, чтобы получать около 400 миллионов годового дохода, но недостаточно для обрушения рынка.

— А вторая проблема?

— Трудоёмкость, — она постучала карандашом по схеме. — При малых объёмах добычи мы можем тщательно отбирать самые богатые участки, использовать точечные магические методы. Однако при масштабном производстве себестоимость каждой тонны вырастет в разы. Потребуются десятки и десятки рабочих, сложные системы вентиляционных артефактов и водоотведения…

— И расходы на безопасность, — добавил я, понимая, что она права.

— Да, — кивнула Василиса. — Высокие объёмы добычи привлекут нежелательное внимание не только конкурентов, но и Бездушных. Они каким-то образом чувствуют активность вокруг Холодного железа.

Я задумчиво потёр подбородок.

— Четыреста миллионов в год звучит гораздо разумнее, чем четыре миллиарда ценой постоянных проблем с монополистами и Бездушными.

Василиса одобрительно улыбнулась.

— К тому же, добычу всегда можно постепенно увеличивать по мере роста нашего влияния и возможностей. Начнём с малого, отработаем технологии, создадим запас капитала.

Я кивнул, впечатлённый её деловой хваткой.

В комнате повисла долгая тишина. Ольховская шумно отхлебнула чай из кружки и закашлялась.

— Воистину, нам повезло наткнуться на это месторождение, — я улыбнулся, видя, как горят у Василисы глаза. — Что ж, тогда тем более важно обзавестись грамотными кадрами.

— Согласна, они крайне важны.

— Тогда, быть может, ты порекомендуешь кого-то из твоих сокурсников? Кто имеет голову на плечах и достаточно принципов, чтобы добросовестным образом вести дела.

— Я… подумаю об этом. Сам понимаешь, такая сумма может вскружить голову кому угодно. Нельзя, чтобы информация о шахте ушла на сторону.

— Верно, и потому главный залог безопасности месторождения — наша сила. Чуть позже я покажу тебе, как провести ритуал, который увеличит лимит на поглощение Эссенции. Нам обоим нужен следующий ранг.

— Господи, да откуда ты всё это знаешь⁈ — вскинула соболиные брови Василиса.

— У тебя свои секреты, у меня свои, — безмятежно отозвался я. — Кстати, раз уж мы заговорили о магии… — я проницательно взглянул на собеседницу. — Как тебе та идея стать учителем?

Девушка вздрогнула от резкой смены темы:

— Я… я подумала над этим предложением.

— И? — я выжидающе замолк.

— Соглашусь, — решительно выпалила она. — Но с условием! Мне нужно нормальное помещение для занятий, книги и письменные принадлежности. И никаких поблажек детям только потому, что они из простых семей!

— Разумеется, — кивнул я, пряча усмешку. — Можем использовать дом Петровича, он всё равно пустует, да и обучение прежде шло именно там. А необходимые материалы закупим в городе заодно с оборудованием для шахты.

— Сколько у меня будет учеников? — деловито осведомилась Василиса, доставая новый лист.

— Лучше уточнить у Захара. Человек семь разного возраста. Программу обучения составь сама, ты же… — я сделал паузу, — училась в академии.

Василиса метнула в меня подозрительный взгляд, но я сохранял невозмутимое выражение лица.

— Хорошо, — наконец кивнула она. — Я набросаю список всего необходимого.

Девушка с явным облегчением кивнула и вновь склонилась над бумагами. Я наблюдал за тем, как она сосредоточенно выводит строчки, и думал, что, пожалуй, не ошибся с выбором учителя. Теперь осталось только найти деньги на все эти прожекты.

В настоящий момент на руках у меня почти четырнадцать сотен рублей, но как минимум 375 из них уйдёт на выкуп второй партии стали в Сергиевом Посаде. Поездку за этой часть пришлось отложить из-за более неотложных проблем вроде приезда дознавателя и нападения Бздыхов.

Оставив Василису и дальше корпеть над деталями, я отправился проверять частокол, который к моему приходу, наконец, замкнулся. Следом заглянул в кузницу. Работа над первой бригантиной была в самом разгаре.

Совместный ритуал с Ольховской договорились назначить на завтрашнюю ночь. Новичку проще проводить его под лунным светом, чем солнечным.

Ближе к полудню следующего дня мой магофон заиграл от входящего звонка Бутурлина.

— Прохор Игнатьевич, мой человек всё разузнал, как вы просили. Готовы слушать? Ситуация там любопытная…

— Разумеется, — ответил я, наливая себе чай.

Разговор обещал быть познавательным. Откинувшись в кресле, я приготовился внимать информации о потенциальном кандидате в деревенские лекари.

— Должен сразу предупредить, — начал граф с лёгкой ноткой извинения в голосе, — мой безопасник сумел нарыть только не слишком секретную информацию. Ситуация с итальянцем явно глубже, чем удалось узнать. Чтобы получить полную картину, придётся расспрашивать уже самого врача.

— Это ожидаемо, — кивнул я, хотя собеседник не мог этого видеть. — Любая информация полезна.

— Что ж, вот что известно, — продолжил Бутурлин. — Ваш Джованни Марко Альбинони — действительно талантливый хирург, но без магического дара. Три года назад получил приглашение от рода Уваровых. Ему обещали высокое жалование и возможность свободно практиковать медицину.

Я подобрался при упоминании этой семьи. Те самые Уваровы, что владели оружейным магазином «Ратный двор» и стояли за дуэлью с Осокиным? Интересно…

— Почему Уваровы пригласили именно его? — спросил я. — Чем он привлёк их внимание?

— Судя по всему, репутацией, — ответил граф. — Венецианская школа хирургии славится по всей Европе. А итальянец, говорят, обладает поистине золотыми руками. Для аристократической семьи иметь личного хирурга такого уровня — вопрос престижа. У нас, например, тоже одно время работал иноземец, но потом я решил предоставить патронаж представителю Новгородской медицинской академии. Всё же лучше выращивать собственные таланты, вы не находите?