Тайны затерянных звезд. Том 4 (СИ) - Кун Антон - Страница 33

«Лунатики» снова переглянулись, Эрин вздохнула и опустила голову, пряча взгляд, словно брала таким образом самоотвод от дальнейшей беседы. Вместо неё вступил Франс:

— Даже если бы наше отношение к вашей команде изменилось, мы бы вам всё равно о том не сказали, ведь это был бы наш козырь в рукаве. Но, отвечая на вопрос честно и прямо — нет, оно осталось на прежнем уровне. Никто не обвиняет вас в работе на Администрацию и даже в связи с ней, не нужно драматизировать.

— Отлично, я рад! — я кивнул. — Но в таком случае не всё ли равно, откуда у меня эти сведения? У вас свои тайны, у нас — свои. В конце концов, как я уже говорил, это наша работа — знать то, чего не знают другие. Деятельность, которая буквально позволяет нам существовать в этом мире. Так что выбор прост — или вы… просто верите нам, или нет. Но тогда вопрос — а что вы вообще тут делаете? Вы — руководители «Шестой луны», возможно не единственные, но все достаточно весомые люди в этом обществе. Вас пригласили отправиться в практически безлюдную часть космоса, наговорив про заброшенную базу роботов — да кто в здравом уме в такое поверит? И тем не менее, вы поверили. Вы прибыли сюда, хотя логичнее было бы предположить, что таким нелепым образом Администрация пытается выманить вас из укрытия, чтобы… Сделать что-нибудь плохое, выражусь так. Так вот, вы прибываете сюда, действительно видите базу роботов, и вдруг внезапно перестаёте нам доверять? Как по мне — это очень странная реакция, нелогичная я бы даже сказал.

Франс вздохнул и покачал головой:

— Мы просто хотим, чтобы все наши люди были живы. Чтобы среди них не было жертв.

— А вот этого я вам пообещать не могу, — я покачал головой. — Я не врал до этого и не буду врать сейчас — жертвы будут. Жертвы были, когда «луна» проворачивала операцию для «Кракена». Жертвы были даже когда «луна» устанавливала свои порядки на Проксоне. Так что и сейчас совсем без жертв мы не сможем обойтись. Но, если мы всё сделаем правильно, их количество будет минимально.

— Я слышу в твоём голосе непоколебимую уверенность, — с уважением произнёс Франс. — Но не вполне понимаю, откуда она берётся.

— Я же уже сказал — я знаю Дарта, — я улыбнулся. — Он — военный до мозга костей. Военный в третьем поколении. Возможно, он и вовсе — лучший военный во всём военном блоке Администрации. Он всегда строит безукоризненные планы, и исполняет их добуквенно. Он, кроме шуток, гений стратегического планирования.

— Что ж, ты действительно знаешь Дарта, — вздохнул Франс. — Это именно то, что заставляет Виктора так сильно ненавидеть этого человека — к нему нет подхода, ни дипломатического, ни военного. По крайней мере, не нашими силами. Но ведь всё это — не его слабые стороны, а наоборот!

— Это лишь до тех пор, пока всё обстоит так, как обстоит, — я покачал головой. — В этом и вся суть. Дарт никогда не сталкивался с ситуациями, когда всё идёт не по его плану. Он не знает, как себя вести в них. Когда он поймёт, что впервые в жизни его стратегия не работает, он запаникует. Он начнёт ошибаться, возможно, тоже впервые в жизни. И мы этими ошибками воспользуемся.

— С чего ты взял, что он начнёт ошибаться? — не выдержал Виктор. — Почему ты не берёшь в расчёт вариант, что он просто вызовет подмогу из других секторов⁈

— Я же говорю — Дарт никогда не ошибается! — обезоруживающе улыбнулся я. — По крайней мере, он привык так думать за многие годы работы на Администрацию. А значит, и сейчас, даже если всё пойдёт не по плану, он будет продолжать думать, что всё в порядке. Даже не замечая этого, подсознательно, но он будет пытаться подгонять план действий под реалии, а это означает, что в плане появятся дыры. Которыми мы и воспользуемся. Всё дело в том, что в боевых действиях невозможно создать идеального плана, который бы учитывал все нюансы. Но самое главное — в подавляющем большинстве случаев этого не нужно. Когда одну и ту же задачу выполняет большое количество людей, важно, чтобы у них был хотя бы какой-то план, и ещё важнее — чтобы они этот план знали и придерживались его. Одного лишь этого достаточно, чтобы победить в трёх сражениях из четырёх, потому что у твоего противника или плана не будет вовсе, или он будет корректировать его на ходу, пытаясь подстроиться под твои действия. В итоге часть указаний просто не дойдёт до адресата, часть будет понята неправильно, а часть — просто не исполнена, потому что к тому моменту уже не будет тех, кто их должен был выполнять. Понимаете, о чём я?

— Да понимать-то понимаем… — снова вздохнул Франс. — Но ты же сам сказал, что Дарт — гений стратегического планирования. Как создать план, который заставит ошибаться даже его? Я с уверенностью могу сказать, что в рядах «Шестой луны» нет человека, который смог бы его переплюнуть, иначе мы бы сами давно уже с ним покончили. Неужели такой великий стратег есть у вас? Может быть, это ты сам?

— Я? — я делано удивился. — Нет, друзья мои, я кто угодно, но только не стратег. И как раз в этом и есть наше преимущество.

— Извини, не понял, — брови Франса удивлённо приподнялись. — В чём именно наше преимущество?

— Ну подумайте, друзья, — я улыбнулся. — Ведь с того времени, когда войны ещё велись на земле, а не в космосе, принципиально ничего не изменилось. Есть только одна вещь, которая издревле заставляла главнокомандующих менять свои стратегии на ходу.

— Кажется, я догадываюсь, о чём вы, — улыбнулась Эрин. — Вы говорите о ситуации… что называется «на земле».

— Именно! — я указал на неё пальцем. — Или, одним словом, я говорю о тактике. Только правильная тактика способна сломить самую несокрушимую стратегию. Так что, вы готовы выслушать мой план?

Я обвёл взглядом важных шишек из «Шестой луны», и внезапно получил ответ от того, от кого ожидал его получить меньше всего.

— Уговорил! — тяжело вздохнул Виктор и махнул рукой. — Выкладывай свой план уже наконец!

Двигательные блоки корветов класса «Барракуда» в базовой комплектации снабжались форсажными камерами, без которых задача выходить на траектории перехвата маленьких быстрых судов и уж тем более — догонять их, была бы невыполнима. Но «Затерянные звёзды» были лишены этого узла, и в немалой степени именно этот факт поспособствовал тому, что капитан смог себе позволить такую покупку. На самом деле, конечно, на «Мечте», как корабль назвали тогда, не было многого, что должно было быть в его базовой комплектации. Оно впоследствии всё было или докуплено или заменено на другие, более современные компоненты.

Но вот форсажную камеру ставить обратно не стали. Во-первых, она, даже не будучи включённой, всё равно слегка повышала расход энергии, во-вторых, она просто была не нужна для тех задач, которые корвет выполнял теперь.

И, в-третьих, в экипаже появился Жи, который моментально облюбовал оставшуюся от камеры нишу. Сложившись в максимально компактную форму, он отлично помещался в ней, а тот факт, что она была, по сути, скрыта от случайного взгляда за всеми остальными компонентами двигательного блока, делал её практически идеальным укрытием для робота.

И сейчас, пока люди там обсуждали свои людские дела, Жи находился в своём убежище, вместе с роботом-уборщиком, которого с лёгкой руки Кайто уже привыкли называть Пуклом. «Пылесос-уборщик кибернетический лёгкий» — светясь от радости, заявил Кайто, на что Пиявка закатила глаза и коротко произнесла: «Пукл». Так и прилипло.

И теперь Пукл, недовольно гудя, катался по полу двигательного отсека, собирая с пола пыль и грязь, а Жи без движения сидел в своей нише.

Но он не был отключён, отнюдь. Даже наоборот — он трудился на пределе своих возможностей, но только «внутри» себя. Его позитронный мозг был загружен на целых семьдесят процентов, занятый обработкой гигантских массивов данных и вычислениями миллионов переменных.

А всё потому, что, даже находясь на борту корабля, робот всё равно оставался подключённым к беспроводной сети базы.

И он отлично слышал весь разговор, который человек, назвавшийся Каром, вёл с представителями «Шестой луны».