Бескрайний архипелаг. Книга I (СИ) - Сластин Артем - Страница 17

После перестройки организма неприятные ощущения от травм заметно притупились, а головная боль и вовсе прошла. Завтра хочу быть огурчиком — не могу позволить себе несколько суток восстановления!

— Эй, боец, — голос Эстебана резко выдернул меня из мыслей. — Уже пятый уровень, а? И что это за «мастер крови» висит у тебя в описании?

— Это класс личности, — без энтузиазма ответил я, закинув рюкзак за спину, после чего направился в сторону лагеря.

— И в чём его смысл? Знания прибавил или трюков каких выучил? А как его получить? Тоже хочу! Рассказывай! — настойчиво поинтересовался вояка и последовал за мной.

— Сам пока толком не разобрался, амиго. А получил я класс, когда съел какую-то карамболу стези. Досталась в добыче. Устал адски, не грузи, дружище! Сейчас пожру и на боковую.

Вернувшись в лагерь, первым делом достал из рюкзака добычу и выкинул её на землю возле сундука. Эстебан помог выволочь донного кусача, и это не осталось незамеченным.

К этому моменту частокол уже был воздвигнут, а выжившие отдыхали после трудного дня. Постепенно люди стянулись к нам и ужаснулись морской твари.

— Боюсь, господа, что большая часть рыбы протухнет. Столько нам и за неделю не съесть! — прокомментировал француз. — Увы, схемой холодильника Парадигма не порадовала…

— Но ведь рыбу можно закоптить на углях! — вмешалась Фелиция. — Правда, на такой объём уйдёт целая ночь. Пару дней можно будет ею питаться. А остатки завтра засушим на солнце!

— Я займусь этим, — надломленным голосом сказала Су Ин. — Всё равно не сомкну глаз, пока мой Та́ки не вернётся домой.

— Ну на хер! Я в океан ни ногой! — эмоционально заявил Янис и бросил на меня взгляд, в котором смешались уважение за победу над тварью и неприязнь.

Фелиция ловко разделала шорпов и нанизала их на острые жерди, вроде шампуров. Так же поступила с красными огурцами, которые мы с Эстебаном нашли во время возвращения из лагеря жужжерианцев. Кстати, овощи эти назывались «Либидон». Как и ожидал, бабуля из Сингапура, работавшая терапевтом, обзавелась навыком травничества и дала понять, что странный овощ… как бы это сказать? Не то чтобы влиял прямо на потенцию, скорее пробуждал у мужчин некую страсть — больше ментальную, мысленную, нежели физическую. Говоря это, она хихикала, а вот остальные женщины бледнели. Понятное дело, что великовозрастная была вне опасности.

Теперь стало очевидно, почему между мной и Эстебаном вспыхнул сопернический порыв касательно Фелиции. Мы переглянулись и улыбнулись друг другу.

Всё же Луи предложил потреблять овощи только женской половине, ведь сексуальные инстинкты очень сильны и могут стать причиной печальных последствий в период действия законов военного времени. Коммуна единогласно поддержала лидера.

Рыбка весело шкворчала на жердях, установленных на рогатины, когда Фелиция переворачивала их. В углях подрумянивалось филе вьюнов и кусача.

Уже стемнело, и вокруг костра собрались все выжившие. Даже обнажённая девушка из Австралии пускала слюнки — ароматы были неземными. На голодный желудок даже черствый хлеб покажется деликатесом!

— Нам нужно очень много соли! — заявила повариха. — Так мы сможем сохранять еду.

В разговор вступил седовласый мужчина, тот самый, на которого на пляже набросилась умалишённая блондинка. Фрезеровщика из Германии звали Гансом. Старец показался мне молчаливым, хмурым и аскетичным человеком, не привыкшим к комфортной и богатой жизни, отчего он чувствовал себя на острове вполне уверенно. Сегодня Ганс смастерил пару кустарных топоров, кирку и выстругал тарелки. Парадигма наградила его за старания вторым уровнем.

— Скажу так: из тех слитков, что у нас есть, могу котелок смастерить. Будем вываривать морскую воду, соль добывать. Но для работы нужна пара осколков бездны.

— Будет, уважаемый, — согласился Луи Дюваль.

Трапеза с экзотическими обитателями неведомого мира стала настоящим кулинарным путешествием. Шорпы оказались с плотной, почти хрящеватой структурой и напоминали скумбрию, но с каким-то диковинным послевкусием. Каждый кусочек был упругим и требовал усилий для разжёвывания, но радовал насыщенным, слегка солёным вкусом.

Вьюны оставили привкус речного ила — то ли память о далёком болоте, то ли отголосок генетики иного измерения. Но настоящим откровением стал кусач. Существо, мясо которого было неописуемо нежным и таяло на языке жирными, насыщенными нотками. Вкус был настолько глубок, что в нашей кулинарии просто не существует определений для его описания.

Настроение выживших заметно поднялось, и люди, сдавливая возле рта пузырники, делились задушевными историями, знакомились ближе. Лишь актёр индийского кино сидел на бревне, обняв колени руками, и грустил. На этой уютной ноте я отправился спать, ведь Эстебан уведомил меня о ночном карауле. Мой дозор — со второй половины ночи до утра.

Наше временное жилище состояло из двух лачуг, которые больше напоминали тесные коробки, нежели человеческое убежище. Постройка для мужчин была чуть более просторной, но всё равно крайне тесной — всего девять метров в длину и три в ширину. В нашем лагере двенадцать мужчин, с учётом Такеши, потому расположиться придётся впритирку, подобно шпротам в консервной банке.

Пол был застелен широченными листьями неизвестного растения, которые отливали странным серебристо-зелёным оттенком и источали тонкий, еле уловимый аромат корицы. Листья были такими объёмными, что казались мягким покрытием, создавая скромный комфорт в этой примитивной обстановке.

Стена, сложенная из вертикально воткнутых в землю жердей и перевязанная тонкими лианами с теми же серебристыми листьями, выглядела хрупкой, но весьма добротной. Я осторожно устроился в глубине комнаты, в самой дали от входа, где можно было хоть немного контролировать пространство. Хотя бы с одной стороны от меня не будет других мужчин.

Последнее, о чём подумал перед сном, была Фелиция. Какая же удивительная женщина с невероятным талантом готовить! Настоящая мечта! Её блюда утешали даже в таких диких условиях. Стоило представить её тёплую улыбку и аромат еды, как веки налились тяжестью, и сознание моментально отключилось.

Сквозь туман засыпания мелькнула мысль: насколько же странно и непредсказуемо порой складывается жизнь, забрасывая нас в такие невероятные места.

Казалось, что поспал всего пару минут, как почувствовал тормошение своего плеча. Рука инстинктивно схватила чьё-то запястье, и послышался шёпот Эстебана:

— Тише, боец, не буди остальных!

Протерев лицо, я поднялся и уступил выгодное место вояке. Оказалось, что рядом со мной расположился Олаф. Я насчитал девять человек, помимо Эстебана. Кого-то не хватало. В кромешной тьме попытался разглядеть спящих. А где актёр? Неужели он дрыхнет в лачуге среди женщин? Вряд ли руду колет среди ночи.

Навык «Обострённое зрение» повышен до 2 уровня.

Получен уровень 6. Доступно 5 свободных очков характеристик.

Приятный бонус после пробуждения! Что же, пора отправляться в дозор!

Ещё в лачуге почувствовал ароматы копчёной рыбы, но, когда выбрался наружу, ощутил его втройне. Вроде приятно пахло, но концентрация слегка кружила голову. Возле костра, от которого исходили плотные клубы дыма, расположилась Су-Ин и клюкала носом, ожидая, пока приготовится очередная партия мяса.

Процесс копчения без банальной кастрюли был не так-то и прост! Куски рыбы подвешивались на тонких лианах, прикреплённых к импровизированной стойке из палок. Тлеющий костёр был засыпан слоями выструганных щепок и свежими листьями. Даже не знаю, как девушка до сих пор в обморок не упала от обилия угарного газа. Может, у неё телосложение хорошо развито? Хотя по фигуре не скажешь.

Захотелось свежего воздуха, потому направился на высоту пяти метров, а именно на сторожевую башню. Язык с трудом поворачивается назвать это «башней», но в текущих условиях грех жаловаться.

Конструкция оказалась довольно крепкой, однако под моей массой брусья слегка скрипели и пошатывались на ветру. Устроившись поудобнее, принялся оглядывать окрестности.