Глубины отчаянья (СИ) - "allig_eri" - Страница 5

Наша группа переговорщиков успешно вернулась в лагерь. Высшее командование, после бурных дебатов, в которых обсуждалась возможная ловушка имперцев, всё-таки решило дать им шанс отступить.

Вражеская армия покинула Монхарб не через три дня, а через два. Ровные ряды пехоты чеканили шаг, бесконечным потоком покидая город. Не таким бесконечным, как когда заходили сюда в первый раз, но всё равно существенным. Дождавшись ухода, к городу направилась разведка, потом авангард, а потом и остальная наша армия.

Были подозрения, что имперцы решат отомстить, применив ту же тактику, что и Ралтор Броннусворд, архонт Мобаса — заминируют город. Однако ничего подобного обнаружено не было, так что мы свободно заняли его.

Монхарб… город, где проживает Силана и… мой ребёнок?

Окрестности Монхарба спустя месяц после ухода имперских сил, взгляд со стороны

Устроившись на склоне холма, среди скал и валунов, Килара наблюдала за стариком, который с трудом карабкался по тропе. Его тень скользнула по убежищу Дуноры, но старик даже не заподозрил, что та совсем рядом. Подняв клубы пыли, Дунора бесшумно встала у него за спиной и сделала несколько знаков руками, предназначенных Киларе.

Старик безмятежно продолжал свой путь. Когда он был уже в шести шагах, Килара поднялась. Серый покров, оставшийся после утренней пылевой бури, пришедшей с Сизиана, посыпался вниз, когда она вскинула ружьё.

— Стоять, путник, — прорычала женщина.

От неожиданности старик отступил на шаг, ему под ногу попался камешек, отчего он упал на землю, но всё же успел вывернуться так, чтобы не приземлиться на кожаный мешок за плечами.

Пожилой мужчина соскользнул ещё на шаг вниз по тропе и остановился практически у ног Дуноры.

Килара улыбнулась и шагнула вперёд.

— Сойдёт, — сказала она. — Ты на вид не опасный, дедок, но на всякий случай учти, на тебя сейчас смотрят ещё пять ружей. Так что давай рассказывай, какого хера ты вообще здесь делаешь?

Несмотря на приближение зимы, близость к Сизиану периодически диктовала свои правила, отчего поношенную тунику старика покрывали пятна пота и пыли. Загорелый широкий лоб нависал над узким, практически лишённым подбородка лицом. Кривые, неровные зубы торчали во все стороны, так что улыбка путника превращалась в зрелище весьма сомнительное. Он подтянул затянутые в кожаные штаны ноги и медленно выпрямился.

— Тысяча извинений, — прохрипел старик, оглянувшись через плечо на Дунору, после чего вздрогнул от того, что увидел в её глазах, и поспешно повернулся к Киларе. — Я думал, на этой тропе нет никого — даже грабителей. Видите ли, я вложил в этот товар все мои сбережения — я не могу позволить нанять охрану, да что там — даже мула купить…

— Ты, выходит, торговец, — протянула Килара. — Куда направляешься?

— В Монхарб. Я из Калишина…

Калишин являлся ближайшим к границам городом Сайнадского царства. Пусть между Империей и сайнадами был заключён союз, последние не спешили мешать торговле. Даже напротив, чуть ли не с первого же дня возвращения Монхарба, толпы сайнадских путников, беженцев и торговцев наполняли территорию Нанва, просеиваясь в её глубь.

— Это как раз очевидно, — перебила Килара. — Штука в том, что Монхарб нынче вернул свою независимость, как и остальные города, которые вновь объединились в великий Нанв. И территория вокруг, — обвела она рукой, — тоже находится в нашем владении.

— Я не знал… — произнёс было старик, но тут же поправился. — В смысле, не знал про эту территорию. Разумеется, мне известно, что Монхарб вернулся в объятья возрождённого Нанва.

Килара ухмыльнулась, глядя на Дунору.

— Слыхала? Объятья. Вот это ты сказанул, старик. Как мамочкины обнимашки, да? А в мешке у тебя что?

— Я мастер-ремесленник, — ответил торговец, склонив голову. — Э-э… резчик. Всякие безделушки из простой и слоновой кости, нефрита, камня, дерева…

— Ты же сказал, что вложил в товар все сбережения? — прищурилась Килара. — Значит там артефакты? Неужто мага нанимал? Или ты с гильдией работаешь?

— Вложил только свой талант — это что до ответа на первый вопрос. Мага не нанимал, связей среди гильдий тоже не имею, иначе не ходил бы пешком, — улыбнулся он. — Однако кое-какие артефакты у меня и правда найдутся. Один защитный, который был зачарован, а потом освещён в храме бога…

— Это какого бога? — заинтересовалась Килара.

— Оксинты, богини удачи, — гордо произнёс старик.

Женщина фыркнула.

— Удачи, а ещё нищих и обездоленных! Хорошую же ты решил выбрать богиню. Это для кого артефакт? Для бродяг, желающих получать побольше подаяний?..

— В Калишине открыли новый храм, который посвятили в её честь, — перебил старик. — В конце улицы Сухого древа. Меня наняли вырезать узоры на её воротах, куда потом умелые маги нанесли руны.

Килара закатила глаза и опустила ружьё.

— Ладно, давай посмотрим на этот твой артефакт, — постановила она.

Согласно кивнув, старик снял с плеч мешок и поставил перед собой, после чего развязал единственный ремешок.

— Не забывай, — проворчала Килара, — если решишь что-то учудить, сразу получишь дюжину пуль прямо в череп.

— Я ведь мешок, а не штаны расстёгиваю, — пробормотал торговец. — К тому же ружей вроде было только пять.

Килара нахмурилась, припомнив, что говорила ранее.

— Нашего полку прибыло, — тихо проговорила Дунора, подсказав ей.

— Точно! — спохватилась Килара. — Два полных взвода сидят в укрытии, следят за каждым твоим движением.

С подчёркнутой осторожностью старик вытащил небольшой свёрток из перетянутой бечевой замши.

— Слоновая кость, говорят, древняя, — произнёс он почтительно. — Этот бивень был благословлён Оксинтой, ведь мало того, что выпал сам, а не был взят с трупа, так ещё…

— Это всё можно пропустить, — буркнула Килара. — Показывай уже свои проклятые цацки.

Женщина ничего не могла с собой поделать. Она испытывала слабость к артефактам, отчего любила любоваться ими, примерять и носить. Чувство собственного усиления и защищённости давали ей ни с чем не сравнимое удовольствие.

От слов Килары седые тонкие брови торговца в ужасе взметнулись.

— Прóклятые⁈ Нет-нет! Неужели вы думаете, что я бы решился продать прóклятые украшения?

— Да не ори, это же было просто растреклятое выражение, — усмехнулась Килара, вновь использовав это слово. — Пошевеливайся, а то мы тут весь проклятый день проторчим, — и снова.

Дунора тихо хрюкнула, но мгновенно затихла под разъярённым взглядом старшей в их двойке, пусть и лишь формально.

Старик, тем временем, развернул свёрток, показав три искусно сделанных браслета, каждый из цельного куска кости. Они пестрели тонкими рунами, но лишь с внутренней стороны, а снаружи оказались отполированы до мерцающего блеска.

Килара присвистнула, разглядывая тонкую работу.

— Хм, а где метки благословения Оксинты? — подозрительно спросила она.

— Их нет, — торговец пожал плечами. — Благословение было получено иным способом. Каждый из этих браслетов был пропущен по рукам храмовых нищих, которые добровольно и перед алтарём пожелали забрать себе всю неудачу, которая могла бы коснуться сих артефактов. Двенадцать дней длились молитвы и просьбы Оксинте даровать свою милость, после чего они оказались освящены.

Дунора снова хрюкнула.

— Пропущен по рукам нищих? — Килара скривилась. — Фу, как отвратительно.

— Грайс бы с тобой не согласился, — негромко пробормотала её напарница.

— Что по защитным свойствам? — поинтересовалась женщина.

— Как и полагается богине удачи, он позволяет удивительным образом избегать любых неприятностей, — заявил торговец.

— Даже так? — удивилась Килара. — Никогда не слышала о таком чародействе!

— Руны нужны лишь для усиления его эффекта, — глубокомысленно дополнил старик. — В каком-то роде это не магический, а божественный артефакт.

Женщина скептично приподняла брови, но промолчала. Вместо этого она снова оглядела браслеты.