Санаторий 2 (СИ) - Тамбовский Сергей - Страница 11

— И как этот чемодан на чердаке главного корпуса оказался?

— Так вот он куда делся, — еще раз обрадовался Эдуард, — а я его обыскался… по пьяни наверно затащил, а потом забыл.

— А что она вообще делает, твоя Ромашка? — задал наводящий вопрос Гриша.

— Да я и сам толком не знаю, — честно признался механик, — какая-то секретная разработка наших вояк. Я, если честно, ее всего один раз использовал…

— И как же ты ее использовал, Ромашку эту?

— Да камеру в своей хате поставил, чтоб за супружницей, значит, следить — как она свободное время проводит…

— И чего, много выследил? — поинтересовался я.

— Ну да, хахаля ее определил, потом кости ему переломал… тогда она от меня и сбежала.

— А как эта камера здесь оказалась? — продолжил я задавать вопросы.

— Не помню уж… — задумался он, — перетащил, а когда и зачем — убей не помню.

— Что-то толку с тебя, Эдуард, — честно признался ему Гриша, — как с козла молока. Даже меньше — ничего ты не знаешь и не помнишь, только и делаешь, что бухаешь тут в этом курятнике.

— Ненене, — встрепенулся тот, — я и завязать могу, если надо.

— Ладно, — принял решение капитан, — пойдешь с нами, тачку поможешь довезти.

— Что за тачка?

— Бензин повезем в главный корпус, — ответил уже я и, видя, как он открывает рот для следующего вопроса, опередил его, — бензин для генератора, а генератор для электричества, а электричество надо, потому что вырубилось все после переноса — понятно?

— Как вырубилось? — не понял Эдик, — у меня свет есть, — и он щелкнул выключателем на стене — под потолком загорелась лампочка без абажура.

— Даааа, — только и смог ответить я, — запишем этот факт в раздел загадок. Сюда, я думаю, мы переселяться не будем, пойдем в главный корпус — а там света нет. Так что бензин это теперь твоя зона ответственности, Эдик.

Мы гуськом спустились вниз, Гриша ввел Афоню в курс дела, представив нового члена нашего экипажа, а далее мы двинулись в обратный путь, причем Эдика поставили в середину нашей цепочки. Я сходу предложил сократить путь и не лезть по второму разу в заросли крапивы за ларьком.

— Все равно же эти твари еле ползают, — показал я на муравейник, — наверно пройдем мимо без проблем.

— Ну давай попробуем, — с большим сомнением, но согласился Гриша, а остальные промолчали. — Только смотреть надо в оба и в случае чего быстро делать ноги из опасной зоны.

Шлагбаум мы обогнули сбоку, там для пешеходов оставили зазор в метр шириной, даже тачка, которую терпеливо катил Эдуард, прошла там совершенно свободно. А дальше справа начинались декоративно подстриженные кустарники, а слева шла система ручьев и прудиков с декоративными же золотыми рыбками. Здесь муравьи и соорудили свой дом высотой в пару метров.

— В Анголе термиты такие вещи строили, — пояснил Эдуард, осмотрев муравейник, — те же муравьи, только вид сбоку. Если они куда-то двигаться начинали, то все — туши свет, сливай воду, все сожрут по пути, включая дерево и железо.

— И что, даже напалм не помогал? — поинтересовался я.

— Знаешь, ни разу не пробовали, — озадачился он, — но думаю, что не помог бы и напалм, слишком много их там бывало.

— Наши муравьи какие-то смирные, — подал голос Афоня, — еле шевелятся.

И он был стопроцентно прав — половина насекомых, на мой взгляд, просто сдохла, а остальные максимум, что делали, так это шевелили усами. Мы миновали муравейник без единой запинки за минуту и вскоре уже оказались перед главным входом в корпус.

— Стрелять? — спросил я у командира, — о таком сигнала вроде договаривались…

— Подожди, — притормозил он меня, — зачем патроны зря тратить, просто постучимся в окно.

И он подошел к ближайшему окну, выходящему в столовую и побарабанил в стекло — изнутри появилась взволнованная физиономия Тамарки, после чего дверь распахнулась настежь.

— Смотри, — взял я Гришу за рукав, — рука у Ленина снова внизу…

— Ааа, — услышал наш диалог Эдик, — не обращайте внимания — это я, когда красил его в прошлом году, сломал там чего-то в этой руке. С тех пор она и вертится, как флюгер.

Я не стал рассказывать ему о встроенном механизме, который обнаружил вчера в этой руке, успеется, и мы все вчетвером зашли в прохладный вестибюль главного корпуса.

— А это еще что за хер? — недоуменно воззрилась на Эдика Тамарка, — в нашей команде такого не было.

— Это не хер, Тамарочка, — осадил ее Гриша, — а Эдуард, механик из гаража. Он тоже выжил после переноса и сейчас присоединяется к нашей, как ты выразилась, команде.

И один из них, механик

— Ты же говорила, что знаешь его, — вспомнил я предыдущее высказывание Тамары, — и даже, как зовут, вспомнила…

— Это не тот, — безапелляционно заявила она, рассмотрев Эдика как следует, — тот помоложе был, которого Палыч звали.

— Это мой напарник, — сообщил Эдик, — Палыч который, я по механике спецом был, а он по электрике.

— Эй, сбавь маленько тон, — достаточно нервно высказался Гриша в адрес Тамары, -твоего Палыча мы все равно теперь не отыщем, а Эдуард вот он — что из-за этого копья ломать?

Тамарка стухла и отошла в сторонку, а ее место заступила Ирина с новыми вопросами.

— Ну как, получилось у вас там в гаражах?

— Да, все окей, — ответил я за всех, — бензина привезли, командный пункт обнаружили и вдобавок нового человека для нашей команды приплюсовали.

— А насекомые как там? — продолжила она.

— Муравьи совсем как неживые стали, — принялся объяснять я, — пауков ни одного не встретили… да, две мухи были, эти тоже не шевелились совсем.

— Бензин у них наверно закончился, — это Анвар вспомнил соответствующий теме анекдот про Штирлица.

— Кстати, о бензине, — спохватился Гриша, — надо его в генератор залить…

— И продолжить проверку Ромашки, — добавила Ирина.

— А у вас тут как? — поинтересовался я, — без происшествий обошлось.

— У нас тоже все окей, — ответила она мне моими же словами и улыбнулась.

— Ну и хорошо, — ответно улыбнулся я ей и потащил канистру с бензином к генератору.

Когда я перезапустил его и вернулся к нашим баранам, то сразу ощутил некоторую накаленность обстановки — Тамара сидела все красная, как помидор, остальные молчали, глядя в самые разные стороны, но только не на нее. Не стал зацикливаться на этом, а сходу предложил продолжить эксперименты с аппаратом типа Ромашка.

— Мы же не закончили в прошлый раз, — напомнил я, — вот давайте и продолжим…

— Пусть он сначала, — Тамарка уперла свой указательный палец в сторону эдикового брюха, — расскажет, что это такое. Чемодан же его — ему и карты в руки.

— Да не знаю я ничего, — уныло начал отбиваться Эдик, — у нас в части по этой Ромашке спецотдел был, а там секреты почти такие же, как у ядерщиков.

— Что же они секретные чемоданы разбросали в разные стороны? — справился Гриша, — если они такие же секретные, как у ядерщиков…

— А я знаю, — огрызнулся Эдик, — все развалилось, денег полгода не платили, очереди на эвакуацию в Москву ждали хер знает сколько. А тут еще оппозиция наступление начала, как уж ее там… Унита если не путаю, называлась… до нашей базы им с десяток километров оставалось пройти — не до чемоданов было.

— Как хоть он назывался-то, — решил уточнить я, — этот ваш секретный спецотдел.

— Подразделение Н, — отчеканил Эдик.

На этот никто ничего ответить не смог, а я чуть подумал и открыл крышку чемодана.

— Ну тогда продолжим что ли, господа-товарищи? — задал я риторический вопрос, — включаю Ромашку 2.1… кстати — может, знаешь, почему она 2.1? Была, значит, и 2.0?

— Была, — с неожиданной легкостью выскочило из Эдика, — и 1.1 тоже было — эти чемоданы я лично в Москву отправлял в 98-м году… как раз дефолт когда долбанул.

Вроде и сказал чего-то Эдик, подумал я, только толку с его информации, как с козла молока… как и с него самого тоже.