Бастард рода Неллеров. Книга 6 (СИ) - Усов Серг - Страница 24

Спокойно дойти до родственников не получилось, сначала пришлось вступать в короткие пустые разговоры с малознакомыми аристократами, а затем, уже на самом краю плаца дорогу нам с Карлом перекрыл главный инквизитор, я даже не успел обрадовать своего вассала об его с Джессикой завтрашней утренней аудиенции у принцессы.

Думал, что виконт Филипп Бианский тоже начнёт выспрашивать про вчерашнее, но тот вдруг оказался озабочен моим морально-духовным обликом. Заняться что ли нечем? Какой-то гад донёс, что я интересуюсь языческими книгами, а также творениями идолопоклонников и культистов. Хотя, почему какой-то? Ректор поди и доложил.

Нет, по своему положению я к подобной информации допущен, но вот моя возрастная незрелость инквизитора смущает. Он что, всерьёз думает, юный аббат Степ может впасть в ересь, начитавшись крамольных мыслей?

— Хочу помочь его высокопреосвященству в поисках подлинного жезла Создателя. — ответ у меня был готов заранее. — Разговаривал с ним, понял, он ищет сведения в трудах сподвижников нашего господа единосущного. И вдруг подумал, а вдруг полезную информацию можно будет найти и у его противников?

В том, что Создатель реально являлся в мир Паргеи, у меня лично не осталось никаких сомнений. Слишком много серьёзных свидетельств его деяний не только от тех, кто пошёл за ним, но и от тех, кто пытался его преследовать. Вот только в его божественности у меня полной уверенности нет. Те чудеса, которые он демонстрировал, на Земле явно были бы достаточны для признания его сверхъестественной сущности, но здесь в мире магии вполне возможен вариант с появлением мага огромной мощи, да ещё имеющего при себе артефакт непонятной силы. Разумеется, эти свои мысли я никому не высказываю и не собираюсь высказывать. Казнить меня за ересь не казнят, а вот запереть в каком-нибудь дальнем монастыре вполне могут, и даже мачеха не поможет.

— Хм, а ведь действительно в манускриптах язычников что-то может найтись. — удивлённо произнёс инквизитор.

Вот вам пример нестандартного мышления от молодого, умного аббата. А то привыкли, понимаешь, выискивать трактовки событий, явлений, прошлого и будущего лишь в святых текстах. Жизнь-то шире.

Оставив виконта Филиппа размышлять о моих словах, всё-таки добрался до прелата Курта и вице-канцлера. Милорд Неллерский уже послал голубя герцогине Марии с кратким известием о покушении, теперь обговаривал с виконтом Торским подробный доклад, который отправят сегодня-завтра следом.

— Нужно ли? — спрашиваю с сомнением, отказавшись от предложенных угощений, от которых стол буквально ломится. — Через три дня у нас окончательное голосование по кандидатуре казначея, недели полторы потом погощу в столице, пока дороги окончательно не просохнут, да отправлюсь в обратный путь. Ваше письмо меня не намного-то обгонит. Давайте, не будем отсылать, я сам расскажу, что и как тут случилось.

Оба со мной не согласились, ну и пёс с ними. Тогда участвовать в составлении содержимого послания я не буду. Сами пусть решают, в каком свете главе нашего рода всё преподнести. Кстати, и прелат, и вице-канцлер получили приглашения на бракосочетание моей кузины, оно формальное, потому что отлучится из столицы ни тот, ни другой по столь незначительному поводу не смогут, а вот на передачу власти от Марии к Джею прибудут обязательно. Это им тоже надо будет в учтивых тонах сообщить.

Раз уж с принцессой два танца подряд танцевал — оказывается, так можно было — то не отпускать Берту три круга, что называется, сам Создатель велел. К тому же она у меня теперь вон какая вся украшенная, весёлая, довольная, хоть и чуть-чуть смущённая, ну да, последнее — её обычное состояние.

С удовольствием послушала весёлую историю про Машу и трёх медведей, рассказала о своей учёбе, немного похвалилась первым получившимся у неё алхимическим зельем длительного и крепкого усыпления, таким, какое никто в университете сделать не мог, не хватало энергетических оттенков, а после приёма Бертиного зелья человеку можно было хоть руку или ногу отпиливать, не проснётся и боль почувствует только когда очнётся. Но на этот случай моя девочка уже учит рецепт сильного обезболивающего средства.

— Жаль, что вы, ты скоро уедешь. — вновь загрустила она.

— Так не завтра же. — успокаиваю. — И не навсегда.

После Берты потанцевал с Бритни, после чего вернулся к столу и уже до самых сумерек от светских бесед не отвлекался, в основном, больше слушая рассказы о военных или охотничьих подвигах. Нашёл возможность порадовать своего вассала о скором приёме его и Джессики принцессой. Растерянность и неверие на лице Карла быстро сменились восторгом. Люблю такие моменты. Сделал хорошее дело и по сути никаких особых усилий прилагать не потребовалось, сыграл на чувстве юмора Хельги. Какой дурак считает её пустышкой? Пустышки, глупцы начисто лишены иронии.

— Сегодня уйдём ещё раньше. — склоняюсь к милорду Монскому, сидевшему рядом со мной. — Хочется погулять по Дворцовой площади. Оттуда салют будет лучше виден. И это, тебе надо будет незаметно от нашей большой компании отлучиться, принести тот алмаз мне, а после вернуть его на место. Сделаем?

— Ерунда. Легко сделаю.

Карл улыбается. Поди весь уже в предвкушении, как он ошарашит подругу известием о приёме во дворце. Бедная богатая девушка наверняка всю ночь спать не будет, и от волнения, и от подготовки соответствующих нарядов. Лишь бы не переборщила. На фоне аристократок Джессике лучше выглядеть скромней. Так-то у неё, думаю, драгоценностей и шелков найдётся не меньше, чем у самой принцессы. Вот и не нужно это демонстрировать. Догадаются без меня или всё же дать другу совет? Решил, что мои слова не помешают.

Едва стемнело, и начались приготовления к фейерверкам, мы ушли по-английски ни с кем не попрощавшись. Мы — это не только я и Карл, на и Виталий Готлинский с Роном Вирном. Сегодня они за мной внимательно присматривали и заявили, что вчерашнего не допустят, когда не смогли участвовать в отражении нападения невидимых убийц. Ладно, пусть трутся рядом, не помешают.

На Дворцовой веселье и тарарам. На удивление, все не так уж сильно и пьяны. Смех и подбадривание участников уличных представлений раздаются со всех сторон. Подвешенные за рёбра на крюки преступники ещё живы, утробно стонут, но зевак уже вокруг себя не собирают, надоели. К тому же, накануне зверские развлечения толпе показывали более красочные.

— Куда, милорд? — спрашивает Эрик.

— Туда, сержант. — дёргаю подбородком в сторону храма.

Меня окружают сейчас почти полтора десятка человек, так что, кто захочет меня обидеть, секунды не проживёт. Так, а эти дряни что делают одни? Сказал же обеим, ходить только в сопровождении ребят! Юлька с Ангелиной, подпрыгивая и хлопая в ладоши, смотрят на двух маленьких канатоходцев, на высоте ярдов семи показывающих настоящие чудеса эквилибристики, даже я, ветеран цирковых зрелищ — Леська очень любила такие представления, приходилось и самому смотреть — и то с удовольствием бы сейчас понаблюдал, да времени нет.

Хотел девчонок отругать, да тут рядом с ним появились Ник и Иван с пирогами в руках. Ну, тогда ладно, пусть живут. Хотя по ним давно по новой розги плачут.

Какая-то мысль, мелькнувшая во время беседы с Бертой, всё никак, ни проясниться не может, ни оставить меня в покое. Наконец, мы уже дошли до храма и свернули на улицу вдоль южной ограды дворца, осенило — зелье, которое она в университете приготовила. Понятно, в магическом мире это заменитель наркоза для лекарей, а что если его подлить, к примеру, мне? определитель ядов точно не сработает. А исцеляющее заклинание? Кто знает, кто знает. Может и сработает, если его кто-то наложит, а вдруг меня сонного, беспробудно сонного, унесут в какое-нибудь узилище, да ещё наложат плетение, блокирующее мой источник? Надо подумать над такой опасностью, заодно самому себе оставить такой хитрый вариант расправы с одарёнными противниками.

— Степ. — шепчет Карл.

— Подожди. — останавливаю торопыгу. — Как салюты начнут сверкать и греметь, тогда и отлучишься.