Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ) - Панарин Антон - Страница 7

Обожаю снегопад. Он способен скрыть не только картину разрушенного села, но и наши тела. Снег валил огромными хлопьями. Ветер подхватывал его и вихрями бросал нам в лица и за шиворот. При этом холод быстро отступал. В обычных условиях, если ты лежишь на морозе, и тебе вдруг стало не холодно — то у меня плохие новости. Ты умираешь. Сейчас же был совсем другой случай.

В ушах барабанило сердце. Адреналина в кровь выплеснулось столько, что даже руки начали дрожать. Я лежал неподвижно и краем глаза видел, как колонна из четырёх машин мчится в нашу сторону. Вездеход впереди, вездеход позади, и в центре — два грузовика. Ярко-желтые фары тускло пробивались через снежную бурю. Рёв моторов нарастал, заглушая свист ветра.

С противоположной стороны дороги я заметил напряженное лицо Барбоскина. Поймав мой взгляд, он медленно моргнул, давая понять, что всё идёт по плану. Конечно, по плану. Ведь план прост, как две копейки.

Колонна проехала мимо дорожного знака и начала замедляться, готовясь свернуть в сторону села. Но этому было не суждено сбыться. Я вскочил и резко выбросил руку вперёд. За долю секунды на моей ладони сформировался огненный шар, от соприкосновения с которым снежинки, шипя, испарялись. В следующее мгновение я швырнул его в сторону вездехода, замыкающего колонну.

Огненная сфера влетела прямиком под днище машины, туда, где располагались топливные баки. От взрыва машину подбросило вверх, раскурочив днище, а в следующую секунду взорвались и баки. Искорёженный кусок металла перевернулся на крышу и рухнул на асфальт. Задняя дверь открылась, и из неё выпрыгнул человек, объятый пламенем. Он орал от боли и ужаса, но страдал он недолго.

Автоматная очередь прошила его тело, рассыпав по снегу капли крови. Я перевёл взгляд и увидел, что головная машина колонны висит в воздухе. А точнее, её пробил насквозь каменный шип и поднял вверх на добрых три метра. Всё это произошло за считанные секунды, люди в грузовиках не успели осознать, что происходит, а со всех сторон хлынул нескончаемый свинцовый град.

Пули искрами рикошетили от бортов. Пробивали тенты. Разбивали стёкла. Спускали шины. И жалили, жалили тела бойцов, отправленных на помощь подельникам Барсом. Я и сам выпустил пару магазинов в кузов грузовика. Но в отличие от остальных я стрелял точечно, так как видел энергетический след ещё живых уголовников.

В следующую секунду стрельба прекратилась. В ушах стоял писк, он сливался с пением ветра, образуя ни с чем не сравнимую композицию. От горящего вездехода валил чёрный дым, а в сторону грузовиков, пригнувшись, двигались гвардейцы. Иван прикрывал Бориса, когда тот отдёрнул тент. Заглянув внутрь, он крикнул:

— Чисто!

Ещё бы. В каждую из машин легло не меньше трёх сотен пуль. Шанс выжить не то что стремился к нулю, я видел Всевидящим Оком, что живых там нет. Минус сорок пять человек. Сейчас Ленск защищает около пятидесяти бойцов. Если сможем тихо нейтрализовать дозорных, то город удастся освободить без особых проблем. Повесив автомат на плечо, я сразу направился к вездеходу, возглавлявшему колонну.

— Пригнись, — шикнул на меня гвардеец, чьего имени я не знал.

— Во втором грузовике все покойники, — спокойно ответил я и продолжил путь.

— Чисто! — послышался новый крик, подтвердивший мои слова.

Остановившись у вездехода, я уважительно присвистнул. А люди Барбоскина знают своё дело. Каменный шип прошил насквозь морду машины, раскурочив мотор и кабину. Водитель погиб мгновенно, а вместе с ним была уничтожена и рация. Да и стреляя по грузовикам, они в первую очередь ликвидировали водителя, а только потом перенесли огонь на кузов.

Сразу понятно, что бойцы бывалые и обучены воевать не только против тварей, но и против людей. Я остановился у вездехода, под которым натекла порядочная лужа масла. Чёрное пятно не вписывалось в белёсое царство, раскинувшееся вокруг. Впрочем, всем на это было плевать. Гвардейцы окружили транспорт и ждали распоряжений Барбоскина.

— Тимофей Евстафьевич, в вездеходе три человека, — громко заявил я, но один из энергетических следов тут же погас. Похоже, у бойца было сильное кровотечение и он весь вытек. — Уже два. Если у вас есть маги молний, то мы можем жахнуть по машине, а уже потом вытащить из неё потерявших сознание бедолаг. Или просто закидаем транспорт гранатами.

— Не надо гранатами! Мы сдаёмся! — закричали из вездехода. Задняя дверь жалобно скрипнула, и из неё показалось перепуганное лицо парня лет двадцати на вид.

— Руки в гору, сука! — заорал Борис, заставив парня вздрогнуть.

— Оружие оставьте в транспорте, а после прыгайте, — приказал я, наблюдая за выжившими через Всевидящее Око. Если они потянутся к мане (ну, мало ли, вдруг они маги?) то я сразу же запущу в открытую дверь огненный шар. Но этого не потребовалось.

— Д-да. С-сейчас бросим, — закивал паренёк, и послышался едва различимый стук металла о металл. Он выбросил пистолет, нож, снял разгрузку, после чего подошел к двери вездехода и посмотрел вниз. — Ту-тут же метра че-четыре лететь, — опасливо прокомментировал он.

— Поэтому прыгай аккуратнее и старайся не свернуть шею, — улыбнулся я.

Так парень и поступил. Сиганул прямо в сугроб. Следом за ним выпрыгнул и второй боец лет сорока. Но второй слегка не долетел до сугроба и шмякнулся об асфальт, подвернув ногу. Жалеть его никто не стал. Положили мордой в пол, завернули руки за спину и потащили в сторону вездеходов, припаркованных в центре села.

— Михаил Константинович, можно вопрос?

— За спрос в нос не бьют, — пошутил я, но Барбоскин юмора не понял. Да и есть ли юмор в этой присказке? Понятия не имею.

— Как вы узнали, что в вездеходе двое выживших?

Спросил он это неспроста. Пока бойцы волокли пленных к машинам, остальные гвардейцы, используя магию, растаскивали сожженную технику к обочинам. Вездеход, возглавлявший колонну, Барбоскин проверил лично. И судя по всему, был впечатлён моим даром предвидения.

— А это, Тимофей Евстафьевич, секрет, — ответил я и подмигнул ему. — Одно дело — если бы вы дали присягу моему роду. Но, увы, вы служите почившему барону Богданову. — Я развёл руками, а после серьёзно спросил. — Обсуждали с подчинёнными планы на дальнейшую жизнь? Я был бы очень рад заполучить под своё командование таких бойцов, как вы.

— Ваша прямота подкупает. Но нет. Мы не заглядываем так далеко в будущее. Сперва нужно помочь мирным жителям, а уже после думать, как дальше существовать в этом мире, — ответил Барбоскин и смахнул с кустистых бровей налипшие снежинки.

— Вас понял. Тогда не будем терять время и приблизим прекрасный момент, когда вам придётся задуматься о дальнейшей жизни, — улыбнулся я и бодрой походкой направился в сторону вездеходов.

В этот раз собирать доминанты не пришлось. Да и какой смысл собирать их с покойников, которых я обобрал ещё при жизни? Зато мы неслабо пополнили арсенал. Два ручных противотанковых гранатомёта, три пулемёта, сорок автоматов, одна снайперская винтовка и куча пистолетов, а также боеприпасов. Помимо этого, обзавелись сорока пятью комплектами сухпайка. Что-что, а Барс своих бойцов снабжает знатно.

На пути к вездеходу меня догнали ребята. Лица у них были… Растерянные, что ли? Может, даже немного испуганные.

— Мандец… — прошептал Леший. — Ты видел, как мужик заживо горел?

— Видел, — кивнул я. — Вообще-то он из-за моего огненного шара и загорелся.

— Жуть какая-то. — Лёха встряхнул головой, как будто пытался позабыть это, как страшный сон.

— Да, убивать людей — это не тоже самое что убивать тварей, — поддержал его Артём.

— Вообще пофиг, — прокомментировал Макар, закинув автомат за спину. — Порой люди хуже животных.

— Ты прямо моего папашу описал, — усмехнулся Серый. — Матушка говорила, что, возвращаясь из очередного рейда, он бил её так, что рёбра трещали. Я бы с радостью убил этого дуралея, но папаша подох раньше.

Повисла напряженная тишина. Каждый думал о своём. Я, к примеру, думал об отце. Я бы этого «дуралея» с радостью узнал получше. Судя по всему, он весьма интересный и неоднозначный человек, мотивы которого я до сих пор не могу понять до конца. А ещё жаль, что с ранних лет я вынужден сражаться за существование. Хотелось бы хоть немного насладиться тихой жизнью и изучить мир, в который я попал.