Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ) - Панарин Антон - Страница 25

Довольно неплохо. Правда, я ещё не решил что делать, когда свободные ячейки закончатся. Да, слияние позволяет получить довольно много свободного места, но и новые доминанты поступают весьма быстро. Впрочем, пока об этом думать бесполезно. Будем решать проблемы по мере их поступления.

С неба сыпал пушистый снег, блестящий в лучах солнца. Красиво. Ветра нет, погода шепчет. Только пара гарпий действует на нервы. Эти твари заметили нашу машину и увязались следом. Долбят клювом и царапают когтями крышу уже минут двадцать. Когда я решил, что не могу больше это терпеть и открыл люк, чтобы прикончить крылатых прилипал, они тут же взмыли ввысь и улетели.

Наконец-то БТР влетел на пустынную улицу, ведущую к стадиону «Труд». У обочины стояли раскуроченные консервные банки, которые некогда были дорогостоящими автомобилями. Уцелевшие здания взирали на нас провалами разбитых окон, тут и там на снегу виднелись следы лап. Одним словом, обстановка тревожная.

Больше всего мне не нравилось то, что Всевидящее Око показывало, что до ближайших тварей больше километра. При этом в центре я наблюдал намного меньше энергетических точек, чем в прошлый раз. Такое ощущение, что твари собрали критическую массу живности и отправились расширять аномалию. Интересно, кому не повезёт на этот раз? Снова Черчесову?

Спросите, почему меня тревожит то, что поблизости нет тварей? Тревожусь я потому, что понятия не имею, что из себя выплюнули разломы. Вдруг там орда теневых пауков? Всевидящее Око не может их обнаружить. А если так, то…

— Приехали! — гаркнул Сыч, затормозив у входа на стадион.

Леший распахнул дверь БТРа, и мы высыпали на улицу.

— Приготовить холодное оружие. Огнестрел используем в крайнем случае, — повторно проинструктировал я ребят, вытащил меч из ножен и двинул в сторону выломанных входных дверей стадиона.

Стальные створки вывернули наружу так, что они свернулись в бараний рог. На стали отпечатались острые когти существа, сделавшего это. И скажу вам, это очень впечатляющий размер когтей. Думаю, одним ударом подобная образина с лёгкостью развалила бы бурого медведя на две части. От мысли об этом по спине пробежал холодок.

По хрустящему стеклу я вошел внутрь стадиона, следом за мной двигался Артём, за ним Макар, Леший и Серый замыкали колонну. Слева расположилась билетная касса, точнее, то, что от неё осталось. Фанерный короб кассы разнесли в пух и прах, попутно вырвав провода из стены, прилегающей к кассе. Сейчас проводка свисала длинными макаронинами с потолка.

Тут и там валялись обломки мебели, выцветшие рекламные листовки, футболки местной футбольной команды. «Кунгурские Тигры» гласила надпись на ткани, ниже красовалась картинка: тигр с разинутой пастью.

— Хорошая была команда, — сказал Макар, подняв с пола футболку. — По телевизору видел пару игр этих ребят.

В этот момент Леший, Артём и Серый явно позавидовали Макару. Да, у Макара была паршивая жизнь. Но она была. Леший же был занят выживанием в городских условиях, а Серый, Артём и я — так и вовсе проживали в военном лагере. По телевизору мы смотрели только пропаганду; правдивую, но всё же.

— Чувствуете? — спросил Серый, принюхиваясь.

Я последовал его примеру, но ничего не ощутил.

— Что там?

— Крысятиной воняет, — с отвращением сказал Сергей, озираясь по сторонам.

Всевидящим Оком я осмотрел стадион повторно. Поглядел вверх, вниз, перед собой, за собой. Ничего. Ни единой твари. И снова это чувство липкого страха.

— Будьте начеку. Артём, если услышишь что-то странное, тут же докладывай, — отдал я приказ и на всякий случай кашлянул, прикрыв глаза.

Эхо пронеслось по стадиону, но отрисовало лишь половину здания, слишком много здесь было различных коридоров и комнат. Тем не менее, в отрисованных помещениях я не обнаружил ни единой крысы. Зато в стенах имелись десятки проломов. Если их и проделали крысы, то чертовски крупные. Здесь было темновато, из-за чего Артёму и мне пришлось зажечь в ладонях по небольшому огоньку.

Мы двинули по коридору, ведущему прямиком к футбольному полю. На стенах и полу остались десятки следов от тонких острых когтей. Ещё мне не нравился цвет бетона, выглядывающего из-под отвалившейся штукатурки. Он был зелёный, словно весь бетон поразила плесень. Всё это настораживало, и не зря.

У выхода на поле зеленела красивая молодая травка. И всё бы ничего, если бы не восхитительный цветочный аромат, разлившийся повсюду. А ещё на травке лежал скелет, покрывшийся мхом. Кости принадлежали двухметровой крысе. Судя по строению её тела, крыса была прямоходящей, об этом же говорил топор, который грызун сжимал в руке.

— Стоять, — сказал я, внимательно глядя под ноги.

— Опять живица? — спросил Артём, рассматривая знакомую нам аномалию.

— К сожалению, да. Придётся искать другой ход, — пояснил я и двинул налево.

Коридор вёл в сторону левой трибуны, откуда можно было попасть на поле. Правда, имелась небольшая загвоздка. Через двадцать метров мы упёрлись в непроходимую стену из лоз. Сквозь бетон пробились бурые корни и сплелись друг с другом, полностью запечатав проход. Под потолком висели крупные ягоды, похожие на спелый виноград. Каждая ягода была размером с дыню.

— Давай, я спалю, к чёртовой матери, эту гадость — и пойдём дальше, — предложил Артём и потянулся к мане.

Паршивое решение. Лозы мелко задрожали, а плоды, висящие под потолком, вздулись и лопнули, выбросив в воздух зеленоватые споры.

— Назад! Валим отсюда! — рявкнул я, толкая ребят в обратную сторону.

Зеленоватые споры медленно ползли к нам, а мы улепётывали, что было сил. Можно было жахнуть огненным шаром и спалить лозы вместе со спорами, но есть ли гарантия, что при горении споры не выделяют токсичные вещества? Рисковать не хотелось, поэтому мы спешно углубились в правое крыло, благоразумно прикрыв за собой дверь. Шумно дыша, Леший спросил:

— Может, настало время поработать кувалдой? К чёрту эту беготню. Давай проделаем собственный проход.

— Я гляжу, тебе понравился фокус шипастого. Рассчитываешь, что и в этот раз нам прибавят ещё по паре лет? — усмехнулся Прохоров. — Тогда тебе даже алкоголь будут продавать в кабаке.

— Мне его и так продают, — улыбнулся Леший.

В предложении Лёхи был смысл, вот только зеленоватый бетон меня всё ещё смущал. Если это плесень, то во время дробления бетона мы можем её вдохнуть, а дальше случится что угодно. Начиная от галлюцинаций, до летального исхода. Впрочем, она может оказаться совершенно безвредной.

— Если и этот выход будет заблокирован, то помашем кувалдой, — согласился я и двинул дальше.

Коридор, ведущий на правую трибуну, выгибался дугой. И знаете, что было там? Стены покрывала странная изморозь. Синеватые длинные снежинки свисали с потолка, стен, торчали из пола. Они были похожи на траву, покрытую инеем. На улице, конечно, морозно, но не настолько, чтобы так заморозить один-единственный коридор. Остальные-то были в полном порядке.

Да и на аномалию это не было похоже. Скорее, на растения, не принадлежащие этому миру. Я призвал Галю и, не советуясь с ребятами, швырнул её вперёд. Пролетев пару метров, она застыла в воздухе. Белёсые стебли опутали её со всех сторон. Лицо голема стало покрываться морозными кристаллами.

— Галю гладит гололёд… — прошептал голем за секунду до того, как я его отозвал.

— Да твою мать! — выругался Артём. — Может, попробуем через крышу залезть?

— Или воспользуемся кувалдой, — настоял на своём Леший.

— Есть идея получше, — улыбнулся я и призвал старшину.

— О! Салабончики! — радостно выкрикнул Огнёв. — Чё там? Надо что-то спалить? — Его глаза моментально вспыхнули ярким пламенем, и он стал осматриваться по сторонам.

— Да, нужно, чтобы ты проглотил жемчужину и влетел вон туда. — Я указал в сторону стены, покрытой инеем.

— Не вопрос. Сделаем, — кивнул Огнёв и хитро прищурился. — Но для начала старшину надобно задобрить. Есть чё пожрать?

Покачав головой, я призвал рюкзак и вытащил из него упаковку сухпайка. Огнёв разинул рот от удивления.