Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ) - Панарин Антон - Страница 18
- Предыдущая
- 18/52
- Следующая
— Пфоклятый пёф, — прошипелявил граф Черчесов, лёжа на больничной койке.
Капельница пускала по его венам противовоспалительные препараты, смешанные с обезболивающим, только они и позволяли не сойти с ума от непрекращающейся боли. После того, как на графа напал выводок теневых пауков, он весь покрылся сыпью, а ощущения на коже были такие, будто его облили кипящим маслом. Причём боль никогда не заканчивалась, а лишь становилась сильнее.
Койка стояла у огромного окна, в которое граф смотрел часами. Он размышлял о жизни. О том, как здорово быть здоровым. О том, как ненависть довела его до плачевного состояния. Сейчас граф мог лишь с огромным трудом встать с койки и очень жалел, что связался с родом Архаровых.
— Ефли бы не эта патафкуха, — всхлипнул граф, взял с тумбочки зеркало и поднёс к лицу.
Опухшие губы, кожа покрыта волдырями и нарывами, глаза превратились в две маленькие щёлочки. Одним словом, выглядел он скверно.
— Ы-ы-ы! — провыл граф и швырнул стекляшку обратно на тумбу. — Надеюфь, вафу фемейку отплавят на плаху, — с ненавистью прошептал Черчесов и услышал стук в дверь.
Не дожидаясь разрешения, гость вошел в палату. Увидев вошедшего, Черчесов вздохнул. Ну конечно же. Глава безликих. Дмитрий Хазаров. Клещ, присосавшийся к состоянию графа и не желающий его покидать. Впрочем, Черчесов так боялся Хазарова, что не мог сообщить о том, что больше не нуждается в его услугах. Да и как ты сообщишь подобное такому психопату?
Обожженное лицо Хазарова украшала белоснежная улыбка. Правая рука главы безликих отсутствовала по самое плечо. После столкновения с капитаном Гавриловым новую бионическую руку так и не сделали. Больно высокие расценки, да и мастера заняты на полгода вперёд, а то и больше. Приходится ждать. Тем не менее, Хазаров светился от радости.
— Наслаждаетесь видом? — насмешливо бросил он графу и остановился у его койки.
Осмотрев палату, Хазаров взял яблоко из вазы, стоящей на тумбочке и откусил от него кусок. В нос наёмника ударил аромат гниения, но аппетит это не портило совершенно. Да и как подобная мелочь может испортить аппетит некроманту? Вся его жизнь посвящена трупной вони и разложению.
— И тифыной, — намекнул Черчесов, чтобы Хазаров выметался из палаты к чёртовой матери.
— Да-а-а. Тишина здесь звенящая! — восторженно сказал Хазаров и положил обратно в вазу надкусанное яблоко. — Особенно летом. — Он подошел к окну, зыркнул из стороны в сторону и загородил Черчесову обзор. — Даниил Евгеньевич, наши шпионы наконец-то нашли след Гаврилова. Вместе с Елизаветой Максимовной он осел в Уфе. Правда, барон Титов не в курсе, что у него под носом живёт жена Архарова, а значит, нам не составит труда забрать её и доставить прямиком… — Хазаров замялся, пытаясь вспомнить, как называется этот город, а потом плюнул и сказал. — Прямо сюда.
Глаза графа Черчесова внезапно заслезились. Хазаров этому удивился, а вот граф — нет. В эту секунду он проклинал всё на свете, особенно род Архаровых и своё помешательство на Елизавете. Именно эта вражда и сделала из него… Нет, пока ещё не калеку, но если боль продолжит нарастать, то Даниила Евгеньевич рано или поздно наложит на себя руки.
— Да и фёлт с этой флюхой, — выругался Черчесов.
— Что? Говорите немного неразборчиво, — нахмурился Хазаров, хотя на обожженном лице не дрогнул ни единый мускул, разве что улыбка пропала. — Если прикажете, я лично отправлюсь в Уфу и приволоку Елизавету Максимовну…
Черчесов скрежетнул зубами и собирался заорать, но вместо этого закашлялся. Кровавая слюна повисла на его подбородке. Граф с ненавистью посмотрел на Хазарова и прорычал:
— Я из-за неё одной ногой в могиле. — Черчесов и сам удивился тому, что эта фраза вышла на удивление чисто.
— Но у меня счёты с её охранником. Я с лёгкостью… — начал было наёмник, но договорить не успел.
— Вон! Пофел вон! — каркающе проорал Черчесов и снова зашелся кашлем.
В палату тут же вбежали две медсестры. Одна стала менять капельницу, вторая сделала укол успокоительного и вытерла подбородок графа. Глава безликих хотел ещё пообщаться с нанимателем, но глаза Черчесова медленно закрылись, и он уснул.
— А как же месть? — озадаченно спросил Хазаров и направился на выход. — Ну и ладно. Должок Гаврилову я ещё верну. Тем более, что у меня впереди целая вечность.
Глава 10
В моём новом жилище пахло женскими духами и табаком. Десятки картин на стенах, с которых на меня взирали неизвестные мне люди в военных мундирах. Хрустальная люстра, пара ковров из шкуры медведя. К слову, когда приближался к коврам, ощущал довольно едкий мускусный аромат — неприятно.
Распахнул двустворчатое окно, скрутил ковры и вышвырнул их на мороз. Пусть полежат в снегу, может выветрятся. Закрыв окно, я бегло осмотрел свои владения. Слева от окна книжный шкаф с различными романами, справа на стене висит Имперский флаг. Вот уж не подумал бы, что уголовник патриотично относится к стране, заключившей его под стражу.
Ещё здесь имелись две пустые тумбочки. Стерильно чистый стол, за которым, судя по всему, никто никогда не работал, ведь кабинет Барса располагался дальше по коридору. И больше ничего примечательного. Разве что за одной из картин обнаружился сейф, вмурованный в стену. Собирался раскурочить его с помощью кувалды, но оказалось, что он открыт.
Внутри Барс прятал золотые часы, тридцать тысяч рублей и пару перстней рода Богдановых. Судя по следам запёкшейся крови, снял он их уже с бездыханных тел владельцев. На этом находки закончились. Я запер дверь, лёг на кровать и вытащил из визитницы образцы крови птеросов. Вибрирующий голос Ут тут же сообщил:
«Обнаружены образцы ДНК. Желаете ознакомиться?»
— Желаю, — устало сказал я, прикрыв глаза.
'Образцы содержат следующие доминанты:
«Зоркий глаз»,
«Стальной клюв»,
«Перепончатые крылья»,
«Нефритовые когти»,
«Всеядность»,
«Жажда крови»,
«Крепкие кости»,
«Эхолокация».
Стандартный набор для птеросов. Поглощаем. Погрузившись в Чертоги Разума, я ощутил, как болью скрутило желудок, пальцы рук, и появился чертовски сильный писк в ушах, от которого моментально заболела голова. Забавно. Чем больше я поглощаю доминанты, тем меньше необходимости смотреть, что мне выпало. Готов спорить, что там эхолокация, нефритовые когти и всеядность.
Подойдя к пирамиде, я расплылся в улыбке. Так и есть. Уже имеющаяся доминанта эхолокации, благодаря выпадению дубля, перешла на третий ранг, а ещё появились две новых доминанты первого. Нефритовые когти и всеядность заняли две ячейки в физическом ряду, из-за чего там не осталось свободных мест.
Вот же морока. У меня на руках больше сорока доминант, но я банально не могу их поглотить без беготни. Точнее, поглотить-то я их могу, но большинство из них автоматически улетит на улучшение пирамиды, так как свободных ячеек — кот наплакал.
Вздохнув, я встал с кровати, полюбовался на свои ногти, которые совершенно не изменили свою форму. Положив руку на тумбочку, я деранул ногтями по лакированному покрытию и без труда срезал и лак, и слой древесины. Очень даже неплохо. Насвистывая под нос беззаботную мелодию, я направился прямиком в комнату, выделенную Артёму. Он как раз из неё выходил.
— Что-то случилось? — спросил Прохоров, настороженно посмотрев на меня.
— Ага. Случилось. Хочу руку тебе пожать, отлично поработал, — улыбнулся я.
— Миша, иди ты со своей рукой, знаешь куда-а-а-а!!! — начал было Артём, но я резко сократил дистанцию и передал ему доминанту всеядности. — Падла-а-а! — кричал Прохоров, пока я затаскивал его в комнату.
— Теперь ты тоже всеядный. Поздравляю, — сказал я, уложив его на кровать, а после вышел в коридор и наткнулся на Бориса, направившего на меня автомат.
— На нас напали? — встревоженно спросил он.
— Всё в порядке. Просто Артёму нездоровится, вот и голосит немного. Можешь идти, — сказал я и вернулся к себе.
- Предыдущая
- 18/52
- Следующая