Честное врачебное (СИ) - Поллина Лена - Страница 32

Я часто дышу.

— Ты мне нужен…- шепчу и слезы вытираю.

И я не вру. Он и правда мне нужен.

— Вероника…- осторожно трясет за плечи и заставляет посмотреть на себя. - Ты эгоистка. Ты мне очень дорога и ты этим нагло пользуешься. Я готов тебя поддерживать во всем, я готов видеться с тобой и продолжать наше общение, но…зализывать твои раны я не буду. Я очень себя уважаю и ноги об себя вытирать я не позволю. - Он отпускает меня. Его пронзительный холодный взгляд вышибает жар на моих щеках. Он отстраняется, но взгляд не уводит.

— Темочка, прости я к тебе очень хорошо… - жалобно давлю слова, но Тёмка меня перебивает.

— Ты его любишь? –вопрос придавливает меня тяжелым грузом. Расстерянно расматриваю красивое лицо Артёмки и с шумом втягиваю воздух.

— Любишь… - усмехается и в окно смотрит.

— Люблю…- горько шепчу и лицо руками закрываю. Из меня вырываются жалобные рыдания.

В машине повисает тяжелая пауза. Мы болеем. Но каждый из нас заражен своим человеком. Наверное мы бы с Тёмкой стали красивой парой. Но мы никогда ею не станем…

— Я больше тебе не позвоню, Тема, прости. Я правда эгоистка! Прости, что поцеловала...

Артем смотрит в окно, руль сжимает.

Накрываю его руку и он вздрагивает.

— Пока, Ника. – холодный голос дает понять, что наше «свидание» окончено.

Машина чикает знакомым звуком разблокировки замков, освобождая меня от железного плена неловкости и…боли.

Во мне все сжимается от того, что ни с тем ни с этим у меня нет шансов построить настоящие отношения.

А ведь и тот и этот мне по своему дороги.

Но…

Написать Тёмке и правда было хреновой идеей.

Потому что френдзона- это единственное поле, в котором мы можем безопасно общаться.

Я выхожу под осенний дождь. Мне так хочется упасть на лавочку и скулить псиной, жалея себя и Артёма.

Но я знаю, что Тёма не сдвинется с места, пока в моих окнах не загорится свет. Я обожаю его заботу. А заботилась ли когда-нибудь о нем я? Осенний воздух противно стягивает грудную клетку выбивая хрипы. Я начинаю задыхаться. Неожиданная беспомощность сковывает мои движения, но я старательно шагаю в подъезд, что бы не показать Артёму, что мне плохо. С каждым шагом мне становится труднее дышать. Сердце скачет маленьким резиновым мячиком, больно ударяясь о ребра. Слишком частое сердцебиение, Ника…

Я захожу в подъезд и хватаюсь за подоконник.

Я стараюсь дышать глубоко. Вдыхаю через нос, выдыхаю через рот.

« Все будет хорошо» - повторяю, как мантру.

Перед глазами все плывет.

«Все будет хорошо» - оседаю возле окна и чувствую, как сердце медленно начинает восстанавливать прежний ритм.

Да что за внезапное недомогание?

Я медленно поднимаюсь, потому что надо идти, иначе Тёма будет волноваться. Захожу в лифт и наблюдаю, как створки медленно ползут навстречу друг другу, постепенно захватывая меня в железный плен, мне вдруг становится страшно. А что если вдруг лифт застрянет, а у меня вновь начнется приступ.

Сердце вновь делает кульбит и начинает колотиться. Я пытаюсь унять напряжение. Нервно считаю этажи.

Лифт открывается на нужном. Я по стенке выхожу из железной коробки и ползу к своей двери. Скатываюсь по стене возле своей квартиры. Горло стянуло сухостью. Шарю в сумке в поисках ключей. « Я должна включить свет.» «Я должна» «Я»…Руки ослабевают и меня накрывает противной пеленой.

— Тёма...- сиплю и картинка пропадает.

Слишком темно становится в глазах.

Я умерла?

Вадим

Машина Егора отъезжает с парковки медцентра, а мне от злости хочется с ноги врезать по урне.

Держусь.

Прячу телефон в карман куртки и возвращаюсь в клинику. Паршивое настроение дополняет противный осенний дождь.

Эта мелкая мажорка с недавних пор неплохую генеральную уборку в моей жизни провела. С кем только я из-за нее не переругался…

С Кощеевым чувствую у меня тоже назревает серьезный разговор.

Горько ухмыляюсь и головой качаю.

Самый главный разговор у меня состоится с моей женой.

Потому, что обманывать ее и себя я точно не смогу.

Возможно это и правда лишь кризис, но я привык быть честным с людьми.

Обманывать жену и уверять ее, что у нас все будет, как раньше я не хочу.

Да — я ублюдок и козел! Будучи в браке мне снесло крышу от молодой студентки и, может однажды я пожалею о том, что принял решение на такой кардинальный шаг. Но если я буду просто молча наблюдать, как мы с Олеськой отравляем друг другу жизнь бесконечными ссорами… Если молча буду подальше задвигать чувство бесконечной тяжести, с которым я домой возвращался последние два месяца нашей с Леськой совместной жизни. Если и дальше позволю своей жене лопать мой мозг чайной ложечкой… То уважать себя перестану.

Возможно это моя психологическая защита и я ищу оправдания своим действиям. Но…

Сейчас я принимаю решение рассказать своей супруге всю правду. Скажу, что влюбился, как идиот. Ведь так оно и есть.

Я отчетливо понимаю, что мне уже с этой дозы не соскочить. Не могу... Не хочу...

Да даже если у нас ничего не срастется с мажоркой, с Леськой тоже уже сохранять нечего.

Ложиться в постель с одной, а думать при этом о другой — по-моему самая жестокая измена.

Захожу в клинику и под вопросительный взгляд администратора Светланы поднимаюсь на свое рабочее место. Видок у меня сейчас наверное, как у ученного, выводящего сложную формулу.

У смотровой уже сидит пациентка и нервно теребит ручку сумки.

Коротко с ней здороваюсь и киваю на дверь кабинета.

Я профессионал.

Стараюсь не приносить личные проблемы на работу. Но с недавних пор мои проблемы с моей любимой работой переплелись. И теперь изо дня в день за ручку шагают рядышком друг с другом.

Во время осмотра стараюсь не думать о том, что сейчас происходит между Никой и Кощеевым, потому что эти мысли дают какой-то разрушительный эффект. Злость зарождают такую, что челюсть сводит.

Вот, что за херня?

Я так отчаянно гоню от себя чувства к этой мелкой стерве, а они напротив с каждым днем все сильнее становятся.

Так может от этого и становятся сильнее? Ведь запретный плод всегда сладок.

На автопилоте провожу три плановых осмотра, которые не занимают много времени и… Впервые за свою практику САМ переношу консультации, потому, что чувствую — с толку сбит.

Надо выдохнуть.

Встречусь с парнями. С Фоминым и Борисовым я не виделся с мальчишника. С того самого вечера, когда я им хорошенько по фейсам проехался.

Парни мне скидывали варианты поздравлений Мота и Лерки. Какие-то видяхи милые с поздравлениями хотят сделать. Я не против. Надо все равно на мировую идти. Но про Нику гадости нести больше не дам.

Мне по хер, что они там про меня будут думать.

Возвращаюсь в кабинет и быстро переодеваюсь.

Набираю Фомину и договариваюсь с ним о встрече.

К моему облегчению этот парень не парит мозг, а сразу называет место, где они с Борисовым договорились встретиться.

Выхожу из клиники и невольно ежусь от противного, моросящего дождя.

Итак настроения никакого, а эта угрюмая погода еще сильнее припечатывает.

Сажусь в машину, ключ поворачиваю и сразу дворники врубаю.

Те, с характерным звуком начинают разгонять капли с лобового. Я, как идиот зависаю на этом простом действии механизма.

Через три дня у Мота свадьба. Надо бы парня хорошенько пропить и начать готовиться к командировке. Предложение Инги я принял еще на прошлой неделе. Только идиот откажется от такой шикарной стажировки.

Но что теперь мне делать с мажоркой?

Вспоминаю, о том, что каких-то пару часов назад ее хорошенькая задница давила сидение моего авто и невольно голову поворачиваю на переднее пассажирское кресло.

Брови мои наверх летят.

На сидении лежит связка ключей с белым, пушистым брелком.

Вот ворона! Ну вот как мне перестать о ней думать, если она в моей жизни повсюду?Достаю телефон и понимаю, что у меня нет ее номера. Набираю короткое сообщение в вк с текстом: «Ты забыла в моей машине ключи. Сейчас завезу»