Адвокат вольного города 12 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" - Страница 12

— Уже хлеб. Игорь Васильевич, скажи пожалуйста, а ты не знаешь, кто занимается… — я покосился на дочь.

Нас обоих устраивало что она считает отца порядочным человеком, а не костоломом и бывшим бойцом, который участвовал в подпольных боях.

— Да-да? У меня есть большой список всех жителей города. Хотя бы парой строк знаю про всех. Конечно, каждый день кто-то прибывает…

— Ого. Тотальный контроль численности населения. Я хотел спросить про… логистов. Тех, кто возит…

— Речные торговцы?

— Воздушные.

— Контраба… — он покосился на дочь. — Международные торговцы?

— Папочка, я знаю слово контрабандист. Витька-сосед хвалился, что его дядя контрабандист и трижды был в Китае.

— На киче он три раза был, — скептически проворчал Игорь Васильевич, который в этом момент был всё же старым Бульдогом.

— Вы знаете, юная леди, что в нашем городе своё законодательство, у нас нет контрабандистов. У нас есть вольные торговцы, которые возят грузы из одной большой страны в другую.

— Жаль. Контрабандист звучит очень красиво.

— У нас есть другое красивое слово, — задумчиво ответил я, поскольку мы притормозили, чтобы пропустить взвод подчинённых де Жерса. — Франтирёры. Означает местных воинов, что защищают родную землю.

— Франти… Я попробую выучить.

— А чего это они? — обратился я к Бульдогу.

— Морской десант. Де Жерс сказал, что есть лагерь ногайцев, чуть ли не последний, они между скал засели, с суши не подойти, туда одна щель ведёт, ни туннелей, ничего. Так он хочет высадить группу за их спиной. А у той щели уже засада есть. Кругом обложить, для этого с торговцами договорился, они наших отвезут.

— Это хорошо, что они такие лояльные. Так что насчёт воздушных торговцев, есть связи?

— Никого конкретного я не знаю, врать не буду. Они же все не из Бисйка. Но есть Митяй, который держит аэропорт подскока. Он их знает. Само собой, там заправляют свои… группировки, скажем так. Главари свои, национальные группы.

— А кто возит? Китайцы?

— Китайцы из Гонконга. На английском шпарят. Немцы возят. Ну и наши, но только они все москвичи.

— Мне бы с кем-то из лидеров поговорить.

— По поводу чего? Что, снабжение по реке не справляется?

— Нет. Они не используют наш аэропорт. Понимаешь, порт, железнодорожный узел, аэропорт и всё такое — это сам по себе способ заработка.

— Да, Митяй только на этом и живёт.

— А можешь попросить Митяя этого приехать? Я с ним пообщаюсь. У него где аэропорт?

— Южнее Бийска, в тайге.

— Хочу с ним поговорить насчёт концессии.

— Что такое концессия?

— Хочешь, вместе пообщаемся. Там и расскажу.

Прибытие первого автомобиля, кстати, это была штабная машина Дмитрия Чуя, в город Николай получилось скомканным.

До этого все незатейливо рассекали на мотоциклах, а как прибыло авто, так в порту собралась толпа, посмотреть.

Так, будто машина — это слонозебра и её никто из присутствующих никогда не видел.

Ну, впрочем, я могу понять реакцию людей. Всем нравилось, что штрих за штрихом город обрастал тем, что называется гордым словом «ЦИВИЛИЗАЦИЯ».

Машина прибыла на палубе очередного «торговца», владельцы которого согласились (под давлением неравнодушных граждан, то есть Бийской мафии) выполнять функции перевозчиков, а не только перекупщиков, которые тупо накручивали втрое в цене при продаже.

Да, москитный флот закрыл потребности в топливе и даже сформировал немалый запас. Возили они также зерно для китайцев, возили соль, крупы и вообще что-то простое, что можно погрузить на здоровую лодку с мотором.

Само собой, грузить автомобиль на лодку никто не рискнул, хотя Михаил сделал даже теоретический расчёт (он вообще считал отменно, лучший практический математик в городе), что самая крупная лодка москитного флота, а называлась она любовно — «Бегемотик», тащить на себе автомобиль при условии вертикальной погрузки, способна.

Однако ежу понятно, любая боковая волна и привет.

Поэтому автомобиль всё-таки припёрли торговцы. И погрузили его в Бийске двумя портовыми кранами, синхронно.

А вот выгрузить на месте уже не смогли. Первый вариант был «катить», но этому мешали небольшие, но несъёмные борта судна. К тому же никакой уверенности в трапе не было.

Пришлось Михаилу спешно руководить монтажом портового крана. Машина всё это время стояла посреди палубы в центре порта, словно на карантине, не смея ступить на землю.

Через два дня, а Михаил сказал, что это рекордно быстро для монтажа крана, его собрали и он, с утра пораньше, без всякого скопления народа, подцепив автомобиль за четыре точки на крюки, неспешно выгрузил машину на пирс.

На этой стадии выяснилось, что ключи куда-то подевали.

Пока искали ключи, пока их нашли, попутно выяснили, что бензина в баке нет, бегали за топливом, мне позвонил дядя Ваня и как диспетчер аэропорта сказал, что посадку запрашивает самолёт.

— Что за самолёт?

— Говорят, какой-то Сименс. Или Симменс. И Сташер. Ссылаются на Вас, Аркадий. Вроде Вы их знаете.

— Знаю, но не ожидал визита. Давай им посадку, если полоса пустая. А сколько им ещё лететь?

— Минут двадцать, я их визуально из башни пока не вижу.

— Нужны, конечно, для аэропорта и радары… Дядя Ваня, а Вы сильно обидитесь, если я управление аэропортом передам сторонним лицам? Мне кажется, я на Вас слишком много функций навесил, на Вашу семью.

— Аэропорт меня и самого тяготит. У меня стройматериал прибыл.

— Какой стройматериал?

— На наши земли, по ту сторону реки, те шестиугольники. Я подготовил документы о наделении нас теми участками, что мы выбрали. У нас была договорённость за распил золота и вообще. Подпишете? Я начну строить дом.

— Гм. Я не против. Но хотел бы, чтобы функции авиаотряда остались за вами. Причём я говорю о передаче аэропорта гипотетически, пока у меня никого на ваше место нет.

— Для нас, во всяком случае для меня, важнее всего земля.

— Вы, в любом случае, отцы-основатели города. Кстати, я что-то давно не вижу Николая. Не знаете, где он? У него право ходить, где вздумается, но раньше я его в районе порта встречал, а сейчас уже какое-то время не вижу.

— Знаю, отчего же… Ему трудно, когда много людей. Он походил, походил…

— Ушёл? Откочевал?

— Переместился. Он сейчас на западном берегу, там есть ручей один безымянный, он там на ровном участке себе шалаш построил.

— Покажете на карте? Я к нему съезжу, попрошу, чтобы не уходил.

— Ему трудно в городе. Он же, фактически, отшельник. Есть люди, которые хотят жить отдельно от людей.

— Учту. Ставить его на площади как статую я не намерен, просто… Не хочется, чтобы тот, в честь кого назвали город, пусть и случайно, жил как бродяга под мостом.

— Заходите, покажу.

Я положил трубку и решительно направился к Чую:

— Дмитрий-джан!

Атаман всея каганата позировал для фото, стоя у открытой пассажирской двери. Так сказать, для истории.

По мере того, как город стремительно обрастал деталями, сомнений в том, что у него есть будущее и «городу быть» ни у кого не оставалось.

— Да, Аркадий.

— Ты пофоткался? Тут надо сгонять на машине, встретить одних чертей.

— Ты меня прости, граф. Но я тебе что, такси?

У него был и водитель, из казаков.

— Ты большой молодец, ты стабилизировал расходы казачества, упорядочил зарплаты, всех укомплектовал, создал резервы по оружию, обмундированию, склад забил продуктами, ГСМ припас.

— Да, я молодец.

— Всё посчитал, заказал, заставил торговцев привезти тебе авто почти бесплатно.

— Вот именно, — засопел он.

— И всё-таки, гони сейчас водителя в шею, прыгай за руль, погнали в аэропорт. Там какие-то черти английские пребывают. И это «ж-ж-ж» неспроста.

Атаман зарычал, но кивнул водителю, чтобы отправлялся в форт пешком, а сам сел на водительское.