Два семестра волшебства (СИ) - Кальк Салма - Страница 51

Призрачная Элис попробовала взять своей призрачной рукой… и у неё ожидаемо ничего не вышло. Она снова заплакала — призрачными слезами.

— Я слышал, будто артефакторы умеют делать слепок предмета, отражающий его суть, — подал голос Сазерленд.

Артефакторы? Слепок? Ну, у Ирвина, конечно, есть рядом артефактор, и он может спросить…

— И где же я найду артефактора? — прорыдала дева.

— Есть артефактор, — сказал Ирвин. — Поговорю, попрошу. Но — придём сюда не раньше понедельника, ясно? Чтоб в выходные тут не ходило никаких котов, и никто не лазал по шкафам и хозяев не тревожил, поняли? Иначе не видать вам никаких ложек.

— Правда? — спросила она, подняв голову.

— Правда, обещаю, что попробуем. Но не обещаю, что всё получится, ясно вам? Сейчас же ступайте, и до понедельника чтобы и духу вашего здесь не было!

Ирвин снял заклятье, дева тут же пропала, а кот спрыгнул на пол, побежал… и попал прямо в руки госпоже Вайвер.

— Какой красавец! — восхитилась она.

— Оставьте себе, говорят, он ничей, — пожал плечами Ирвин.

Тем временем Сазерленд поймал на ладонь свою жабу и принял доклад.

— Ушла, — подтвердил он.

— Пойдём и мы, так? Вернёмся в понедельник, ещё с одним магом. И попробуем решить так, чтобы всем в итоге стало хорошо, — заключил Ирвин.

Домой. Спать. Но сначала — написать Айлинн, что он в порядке, и заедет за ней завтра днём.

Глава тридцать вторая, в которой происходит день рождения леди Бакстон

Айлинн бросила нервный взгляд на часы — без трёх минут пять. Ирвин обещал заехать как раз в пять, сказал — приём с шести, но будет хорошо, если они приедут раньше, потому что ему нужно будет поговорить с отцом — пока всё не началось.

Утром она не услышала будильник, проспала до обеда и проснулась от того, что звонили в домофон снизу. Тьфу ты, парикмахер. И что это вообще такое, она никогда не просыпала, ни разу в жизни, и в последние три вечера даже не встречалась с Ирвином! И почему так?

Но если честно, то это вот «не встречалась с Ирвином» выглядело и ощущалось не очень-то и хорошо. Потому что в каждую свободную минуту её мысли были о нём, и о том, как у них всё было, и может быть ещё и о том, как всё будет, когда они снова окажутся наедине. И наверное, вечером, после приёма, они отправятся к ней или к нему?

А пока — отпереть дверь, принести извинения парикмахеру, заскочить на две минуты в ванную — и за дело.

Дело оказалось долгим — потому что волос у Айлинн много, и они длинные. Но — результат Айлинн очень понравился. Маги-парикмахеры умели уложить локоны так, что они не распрямлялись и не разваливались без укладочных средств, а идеально держали форму столько часов, сколько задано.

— На какое время фиксируем? Двенадцать часов? — спросила мастер.

Девушка её лет. Судя по потому, что видела Айлинн — отлично взаимодействует с волосами, отлично сочетает силу и материал, а живой материал — это отдельный вопрос, артефакторы работают с неживым. А все эти воздействия на людей — на грани артефакторики и целительства, хоть и называются прикладными. Ну и её студенты будут изучать взаимодействие с живой природой во втором семестре третьего курса, вряд ли раньше.

Но нужно было ответить на вопрос, и Айлинн задумалась — через двенадцать часов будет два часа ночи, третий. Хватит? Или лучше подольше?

— Восемнадцать, — ответила она.

— Хорошо, — кивнула мастер.

В итоге соломенная копна Айлинн превратилась в аккуратные волнистые волосы, часть которых была поднята в хвост на затылке, а остальные спадали на спину управляемым водопадом, и пара прядей обрамляла лицо. Годится.

После ухода мастера следовало чуть-чуть поесть и заняться остальным. Платье висело на плечиках, по нему Айлинн просто прошлась руками, удаляя с деликатной ткани пылинки и заломы. Накрасилась она тоже сама — это в целом проще, чем сделать причёску. И как раз незадолго до пяти часов оделась, проверила содержимое сумочки — телефон, зеркало, помада, карточка — на всякий случай, что там ещё может быть нужно? Наверное, ничего. Если что-то пойдёт не так — то она просто вызовет такси и уедет домой.

Так, стоп. Всё пойдет так, как нужно. Иначе просто быть не может.

Вообще ей редко когда удавалось быстро успокоить себя саму, но тут не вышло долго думать — потому что Ирвин позвонил снизу. Кажется, спустя мгновение он уже был на её пороге — совершенно прекрасный. В смокинге и с бабочкой и в лаковых туфлях. Вот ведь, умеет и в цветастой рубашке, и вот так, да?

А он, её прекрасный Ирвин, просто стоял столбом, едва ли не с разинутым ртом.

— Айлинн, ты… — почему-то голос его стал хриплым. — Ты самая красивая девушка в мире.

Он шагнул к ней и кончиком пальца дотронулся до того места, где тонкая гладкая ткань прикрывала грудь — не полностью, на три четверти, вечернее же платье, нужно декольте. И от этого простого жеста её тоже всё равно что встряхнуло, захотелось зажмуриться и потянуться к нему…

Они целовались, и наверное, опоздали бы и опозорились, но у него зазвонил телефон.

— Тьфу ты, таксист спрашивает, сколько ещё ждать, — он с сожалением оторвался от неё.

— Так, поехали, — строго сказала она. — Всё потом.

— Потом, говоришь? — улыбнулся он. — Я запомню, о прекрасная Айлинн.

— Да пожалуйста, — улыбнулась она.

И ещё бросила на себя взгляд в зеркало и поправила размазавшуюся помаду.

В такси они сели на заднее сиденье и всю недолгую дорогу держались за руки — на переднем сиденье ехал букет, предназначенный для леди Бакстон. И молчали. И это было замечательно. Но всё равно, доехали на взгляд Айлинн слишком быстро.

— Прошу вас, госпожа, лорд Ирвин, — привратник в ливрее открыл перед ними дверь.

Вот так, Айлинн, посмотри теперь на версию «лорд Ирвин». Интересно же сравнить?

Лорд Ирвин кивал встреченным слугам и вёл её по лестнице наверх.

— Вот здесь на площадке маменька будет встречать гостей, — показал он. Но это ещё через полчаса, а пока идём.

Впрочем, некоторое количество хозяев дома нашлось в большой гостиной рядом с лестничной площадкой второго этажа. Важный человек в чёрном костюме хотел объявить о них, но Ирвин покачал головой — сам, мол.

— Добрый вечер, дорогое семейство, — сказал он громко, и к ним все повернулись. — Я представляю вам госпожу Айлинн Донован, она артефактор, преподаватель Академии, и моя девушка.

И ещё взглянул на них каким-то очень уж суровым взглядом, глаза так и сверкнули.

Первой отмерла важного вида дама со сложной причёской из серебристых волос, в тёмно-вишнёвом элегантном платье.

— Здравствуйте, госпожа Донован, — она без церемоний протянула Айлинн руку. — Рада знакомству. Ирвин, дорогой, я очень рада, просто очень рада.

— Мама, — Ирвин наклонился, поцеловал её и вручил букет, за которым леди Бакстон тут же потерялась.

— Рад приветствовать вас в нашем доме, — седовласый мужчина, которого даже далёкая от политики Айлинн иногда видела в новостях, поклонился ей и поцеловал руку. — Ирвин, а с тобой мы ещё поговорим. Что там вы плетёте вместе с Мюрреем?

— О, непременно, — просиял улыбкой Ирвин. — Он уже приехал?

— Нет пока.

— Как приедет — мы поговорим.

Ещё тут был уже известный Айлинн брат Ирвина Джонатан — он улыбнулся и легко поклонился, и ещё один молодой мужчина в мешковато сидящем смокинге, с тощей косицей волос — да он же был с Ирвином в «Снобе» тогда, давно!

— Айлинн, это Рональд Эвергейл — мой одноклассник и друг, он работает на моего отца. Кстати, а где Дафна? Гости ещё не пришли, могла бы спуститься и поздороваться, да?

— Да была где-то, — откликнулся Джонатан.

— Я здесь! — Дафна с воплем вылетела из-за кресла и повисла на Ирвине. — Здравствуйте, госпожа Донован! Это здорово, что вы пришли!

Сегодня юная леди была одета в красивое зелёное платье и аккуратные туфельки, и волосы её красиво уложили в причёску. Но глаза сверкали, как и в прошлый раз.