Офисные джунгли Оками-сана. Том 1 (СИ) - Савин Ким - Страница 3

Зато сейчас до меня дошло! Под парфюмом пассажирки прятался ее легкий, естественный запах. Только люди так не пахнут, блин! Частично осмыслить этот факт мне помог кусок воспоминаний о беседе с волчарой. Но этот фрагмент мозаики проявился уже после того, как взорвалась тачка Нишио-сана!

Кто же эта нечеловеческая дамочка? Была ли она киллером или сопутствующей жертвой? Если она причастна к убийству — выжила она или погибла вместе с Нишио? Это ж Япония, тут всякие самоубийцы-камикадзы обитают. Выяснять это прямо сейчас категорически не хотелось.

Если она убийца и как-то успела слинять из машины, то это почерк мега-профи. Все ниндзи и ассасины плачут в сторонке и нервно курят бамбук. Мне однозначно не стоило бежать к месту теракта и напоминать о своем существовании.

Полиция обойдется без моих показаний. Коллегам Нишио из Ханда-икки я расскажу, что встречался только с их комоном-советником. А был там кто-то в машине или нет — извините, я — «Незоркий Сокол».

Этот чёткий план я составлял уже на бегу к своей квартире. Впрочем… «квартира» это громко сказано. Мой дом оказался облупленной четырехэтажкой. Сама коморка на последнем этаже, которую снимал Оками Кента, представляла собой крошечную «студию».

Угу, один квадратный метр прихожей, а за плотной занавеской — спальня, в которую кроме матраса влезал только низенький столик и шкаф-купе. Ниша для миниатюрной электроплиты — здесь же. Ага, чтоб далеко не ходить. «Микро»-туалет, где рядом с унитазом уместили маленькую треугольную ванну — душ стоя принять. Кстати, входная дверь в «квартиру» была ниже моего роста, блин!

Да, будь я гномиком, это были бы хоромы. Мое новое тело существенно уступало старым габаритам Игоря Лютых, но по местным меркам Кента был высоким. Почти 180 сантиметров (если с кепкой измерять) — каланча японская. О мышечной массе Кенты хотелось только плакать.

Зато я живой! Остальное — будем усиленно исправлять. Жить-то мне доводилось и в казармах, и в общагах. Землянки и палатки меня тоже не пугали.

А вот почему Кента переживал из-за своей физиономии, я не понял. Зеркало в ванной комнате подсказало, что глаза у меня теперь светло-карие, с переходом в зелень, если свет направить. Разрез глаз — не совсем «щелочками». Повышенная бородатость на лице была нетипичной для местных, да и скулы с челюстью — больше подходили «европеоиду». Вроде бы японец, но довольно своеобразный.

И этому было объяснение. Взорванно-утопленный Нишио заявлял, что Кенту не приняли на работу в топовые компании из-за его происхождения. Теперь я «вспомнил» — почему.

Предки Оками Кенты вышли из барукаминов. Это типа низшей касты в древней Японии, которая занималась грязными или непрестижными работами — мусорщики, мясники, носильщики и тому подобное. К барукаминам обычно попадали очередные иммигранты с континента и… (та-дамм!) потомки «северных варваров» — айнов. По-японски — эмису или эдзо. И в жилах Кенты текла эта самая «варварская» кровь белых бородачей!

Это да, я умудрился попасть в Японию, но в японца «второго сорта». Сейчас-то никаких сословных разделений в стране официально не было. За слово «барукамин» в чужой адрес можно было даже под суд попасть. На деле, все кругом помнили, кто-есть-кто и откуда родом. «Правильные» семьи до сих пор морщили нос от таких, как «новый» я. Особенно, если это не компенсировалось приличным капиталом за душой.

Теоретически, Кенту могли взять стажером в Номура Секьюритис, но потом отказать в постоянном месте. Ибо всегда есть неформальный обмен информацией, цель которого — вернуть неподходящие кадры в стойло. Думаю, родители Аяно, экс-девушки Кенты, тоже о парне все разузнали. Хэх, зато Якудза принимала к себе всех, включая японцев корейского или китайского происхождения.

Но воскресший в памяти кусочек из разговора с волчарой, снова выворачивал всё шиворот-навыворот. На том свете, когда я подозрительно уточнял у духа, что от меня потребуется за вторую жизнь, он кое-что пояснил:

— … Игорь-сан, как придет время, тебе нужно будет исполнить клятвы и встать на защиту земли Восходящего Солнца и императорской семьи. Ибо такова воля Аматерасу-ками…

К тому моменту волчара уже рассказал мне вкратце о Кенте. Я еще тогда возмутился.

— … Я-то ладно, мы еще с тобой поторгуемся. Но из семьи твоего японского посвященного — сделали отверженных. Отличника Кенту — прокатили с нормальной работой. Какого черта он должен был защищать какого-то там императора?

— Все просто, — Оками растянул свою пасть в подобие улыбки, — Кента — одной крови с императором и мой посвященный-икигами. Был.

— В смысле? Кента — принц незаконнорождённый, что ли⁈ Или император тоже под волчьей крышей ходит⁈

— Я не «крыша», а вестник Аматерасу-ками! — слегка обиделся тогда волчара. — А ты, Игорь-сан — грубый варвар с севера! Поэтому… объясню, с упрощениями. Япония-Ниппон в древности именовалась Ямато. И первым императором Ямато стал один из сильнейших князей айну или эмису! Он покорил многочисленных пришельцев, приплывших из-за моря, и возглавил новое государство. Это его, кстати, теперь называют императором Дзимму, первым в вечной династии.

— Охренеть!.. Тогда почему остальные айну в жопе оказались?

— Кхм-кхм-кхм. Я не человеческий историк, а дух этих земель!

— Не прибедняйся, скидок не будет!

— Варвар! Ну, ладно… В том государстве оказалось гораздо больше пришельцев с континента, чем старых соплеменников правителя. И ремесла, искусства — у иноземцев были гораздо лучше развиты. Такое всегда привлекает людей. Потом дочки пришлых аристократов становились женами императоров, а среди придворных появлялось все больше и больше заморских аристо…

— Погоди, клыкастый! Как тогда князь-айну загасил… подчинил такую толпу продвинутых вторженцев?

— Скажем так, военное искусство Ямато во многом пошло от айну-эмису. Это сейчас эмису означает «варвар», но изначально смысл был другой — «мечник» или «воин». Только у айну не было единства, и со временем…

— Ясно, у нас такая же хрень случалась! Но почему духи «своим» айну не помогли?

— Айну тоже когда-то пришли сюда с континента. А борьба людей за власть — духов не касается. И кто на ком женится — тоже! Мы в ответе за общую гармонию на этих землях. Главное, что люди Ямато не забывали о Пути богов — Синто. А в теперешней Японии многие знатные род ы происходят от вожаков и великих воинов эмиси. Просто не принято ныне об этом вспоминать. А представителю могущественного клана и намекать на это никто не будет.

— Хм, а я что — родня айнам?

— Да нет же! Не больше, чем другим японцам! Просто… ТЫ — под волчьей «крышей» ходишь! Так понятней⁈ — занервничавший волчара шлепнул себя лапой по мохнатому лбу.

— Да ясно мне, ясно. Только это… я со своей первой родиной воевать не собираюсь! Пусть в отставке, но присягу давал, — набычился я, — и моя «первая» смерть ничего не меняет!

— Это слова достойного воина, — одобрительно покивал мне дух, — только твои старые клятвы и не потребуется нарушать. Угроза нашим землям исходит от чуждых духов, их порождений и посвященных…

— Не, так не пойдет! Давай четко — состав противника, его вооружение, применяемая тактика, стратегические цели, матбаза? На чью поддержку из местных я могу рассчитывать?

— Кхм-м-м, Игорь-сан, ты… прав. Значит так…

И на этом интересном месте воспоминание обрывалось! (Кстати, знания Кенты подсказывали, что волчару правильнее называть О-ками, а моя фамилия — «просто» Оками.)

Чертова моя память и криволапый душелов О-ками! Точно помню, что волчара мне описывал врагов, возможных союзников и способы развития моего Дара. Только не помню, что именно он наговорил! Вроде ж, я должен вспомнить, рано или поздно… если не прибьют до срока.

К примеру, возьмем ту же «подружку» Нишио-сана. Будем считать, что эта… нелюдь выжила. Только забудем о ее красивом личике! Тем более, я ее ниже носика не рассмотрел. Может, там четыре ряда акульих резцов прятались!