Пламя у границ империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 30

Мне даже приходилось наблюдать за мастерами шуангоу.

И не только наблюдать.

— Можешь отвлечься?

Завершив очередную связку, я кивнул:

— Да.

— У нашего Рода есть будущее, Сергей, — девушка сделала несколько шагов вперёд. — Но сейчас мы слабы. Не думай, что твои навыки, Дар и Бродяга помогут против… объединённых сил крупного блока.

— Солнце, я всё понимаю, — иду к стойке, чтобы сменить оружие. — Ты пойми, я не могу оставлять в живых человека, подручные которого мастерски конструируют ловушки и хотят меня убить. Рано или поздно у них получится. Ну, или кто-то из вас погибнет. Ты, Федя. Думаешь, вы сильно защищены в своей школе? Нихрена вы там не в безопасности.

Джан молчала.

— Я понимаю риски, связанные со смертью этого ублюдка. Поверь, они ниже тех, что были. Хочешь помочь — выясни, кто унаследует титул и возглавит Род Гамовых. Нам нужно вычислить их намерения. От этого зависит дальнейшая политика.

— Хорошо, — морфистка сдалась. — Попрошу папу, он пробьёт по своим каналам.

— Умница.

На следующий день выяснилось, что Барский снова вернулся к исполнению привычных обязанностей. И первым делом шеф СБ захотел переговорить со мной, для чего пригласил в своё ведомство. Обычно такие разговоры заканчиваются вкусными предложениями, и я поехал. Точнее, перебросил Бродягу в Старый Город и остаток пути проделал на «Ирбисе».

Предчувствия не обманули.

Вчерашний ветер превратился в шторм, который обрушился ливнем на город и его окрестности. Дворники гоняли по лобовому стеклу воду, и всё равно не справлялись. Рядом со Змеиными Кварталами ливнёвка работала хорошо, но я уверен, что отъедешь подальше и…

Долго на въезде меня не мурыжили.

Сразу видно — узнали, выполняют распоряжение высокого начальства.

В кабинете Барского я редко бывал, но отметил кое-какие изменения. Стол передвинули поближе к окну. А так — всё то же самое. Даже портрет князя Трубецкого взирает на меня с неземной мудростью и всепрощающим пониманием.

— Рад, что вы уцелели, Артур Олегович.

— Всё шутишь.

— Почему же. Мы с вами привыкли вести дела, хорошо друг друга знаем. А это, согласитесь, здорово экономит время.

Барский хмыкнул.

— Тебя, Иванов, нельзя оставить даже на недельку. Знаешь, что у меня лежало на столе, как только я переступил порог этого кабинета?

— Деньги в конверте.

— Тьфу на тебя, — Барский в целом был настроен благодушно. — Куча всяких писулек, связанных с Волками. Официальный запрос Трубецкому, не его ли рук дело этот жмурик в «Кедре». Уведомление о том, что начальник СБ Дома Волка хочет со мной переговорить. Приказ от князя разобраться в происходящем и доложить ему лично о результатах расследования. Отчёты наших агентов…

— Ой, можно подумать, вы по нему скучаете, — перебил я.

— По кому?

— Да по Арнольду. Крыса ведь. Участвовал в перевороте, сбежал за бугор, вступил во враждебный клан. Сомневаюсь, что князь льёт слёзы по этому упырю.

— Не льёт, — признал Барский. — Но по приватным каналам поступили сведения, что наша причастность к убийству — это основная версия.

— Удачно получилось, — хмыкнул я.

— Иванов!

— Да что Иванов? Я его убил. Наверняка же вам докладывали, что этот говнюк нахимичил во дворце. Это, между прочим, неуважение к принимающей стороне. Я был в числе гостей, а меня чуть не отправили на тот свет. И это в самом сердце Змеиных Кварталов! Сколько там пунктов межклановых соглашений Арнольд нарушил? И это в тяжёлые для страны времена…

— Не ёрничай.

— Он хотел разделаться со мной. А я такого не прощаю. Точка.

Начальник СБ вздохнул.

Скорбно вздохнул, словно оплакивал голодающих африканских детей.

— Ты, Иванов, неисправим. И, разумеется, ты понимаешь… что мы тебя прикроем в этой истории.

— Понимаю. И правильно сделаете, Артур Олегович. Я вам ещё пригожусь. А то, что я отправил к праотцам общего врага… всем в плюс. Заодно Волконских ослабили. Не благодарите.

Барский хмыкнул.

— Есть доля правды в твоих словах. Но я тебя позвал не за этим. Наши агенты доложили, что в Лондоне переполох. И не только из-за нашего письма. Вроде бы, у премьера из сейфа пропали какие-то документы… чрезвычайной важности. У них там уже головы полетели. Выясняют, допрашивают, найти не могут. Нам ничего не предъявляют, сам понимаешь. Специфическая там информация хранилась… Ты случаем не имеешь к этому отношения?

— А если бы имел?

— Тогда бы мы сторговались. Для тебя эта информация совершенно бесполезна. А вот я смогу надавить на разных личностей и существенно изменить расклад на международной арене.

— И сколько вы готовы заплатить за пакет?

— Ну… — Барский замялся. — Ты что-нибудь уже прочитал?

Пытается, гад, прощупать, на какую сумму я соглашусь.

— А как же, — моё лицо остаётся непроницаемым. — Там даже зашифрованные тексты есть. Весьма занимательные.

Даю понять, что мне известно всё, но не утверждаю этого напрямую. Расшифровать некоторые бумажки я так и не сумел, даже с помощью своих эсбэшников.

— Кот в мешке, — Барский поцокал языком. — Но я готов купить всё.

— Называйте вашу цену.

— Тридцать миллионов.

— Барский, вы думаете, что секреты британской короны стоят так дёшево? Несерьёзно начинаем. И это при том, что я видел финансовые отчёты по Халифату. И не только финансовые. А ещё их прогнозы по войне в Персии. И это мы до шифровок не дошли.

— Ладно, сорок.

— Сто сорок, — отрезал я.

— Чего? — Барский выпучил глаза, словно его заставили съесть паука на китайском рынке. — Никто тебе столько не даст. Слишком жирно за бумаги, которые я и в глаза не видел.

— Возможно, Ступер предложит лучшую цену.

— Иванов, ты берега попутал? Передашь документы британцам — и это будет квалифицировано, как измена Родине. Напоминаю, ты гражданин Российской империи.

— Сто пятьдесят.

— Прекрати.

— Вы мне угрожаете, а такое я не люблю. Нужна моральная компенсация, ведь я получил стресс.

— Завязывай с этим.

— Сто семьдесят.

— Эй! Что за торги такие? Почему сумма увеличивается, а не уменьшается?

— Потому что упущенные возможности. Вы, Барский, могли сразу согласиться, но вместо этого решили давить на мои патриотические чувства.

— Я хочу увидеть документы.

— Не сомневайтесь, это честная сделка. Вы получите всё, что лежало в том сейфе. Даю гарантию. Нам с вами ещё работать и работать.

— Сто семьдесят миллионов! — возмутился шеф службы безопасности. — Это сумасшествие.

— Я тоже так считаю. Но вам нужна информация, а мне деньги.

Барский откинулся в кресле.

Демонстративно достал носовой платок из кармана и вытер вспотевший лоб.

— Как я могу быть уверен в подлинности документов?

— А никак. Я просто взял их оттуда. Начнёте читать — сами всё поймёте.

— Ладно. За бумагами я приеду лично. Взгляну на ознакомительные… хм… фрагменты. Если всё устроит — позвоню наверх, и тебе перечислят деньги.

— Другое дело, — я встал с кресла и протянул руку. — Наше общение всегда заканчивается приятно, не находите?

Барский что-то пробурчал себе под нос.

Я же, довольный как слон, отправился восвояси.

Документы, кстати, Бродяга скопировал в нашу виртуальную библиотеку.

Своё слово Барский сдержал — меня прикрыли.

Дом Волка начал расследование, за которым я наблюдал с помощью Проектора и Феди. Ясновидцы и аналитики отрабатывали несколько версий, в том числе месть с моей стороны и со стороны Трубецких. Однако развязать клановую войну в условиях внешнего конфликта никто не был готов, да и отсутствовали доказательства работы спецслужб Фазиса. Мою причастность тоже требовалось доказать. А для этого нужен допрос, но загвоздка в том, что я проживаю на территории Дома Эфы, а наш клан не одобрил самоуправство в Фазисе. Соборный Трибунал отклонил претензии Волконских из-за недостаточности улик.