Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 35

Нет, ну ребенка-то надо спасать. Это ж даже хуже, чем у Астрид. Там просто суровый физрук, которого иногда заносит. А тут выживший из ума бывший оперативник, или кто он там.

Главное — что выживший из ума.

Как его вообще взяли работать с детьми?.. хотя половина преподавателей КА — выжившие из ума. Если всех увольнять… так это прямо с Локателли начинать придется.

Меня тоже считают выжившим из ума, между прочим. Я на демонице женился.

Это не сумасшествие. Что будем делать?

Инкадатти — лауреат и очень опытный преподаватель. С завихрениями, но…

Он пытался меня убить. Или хотя бы помучить.

К сожалению… в глазах ректора Апеллиума — это… как бы это сказать… не слишком большое прегрешение. Учитывая, кто ты есть.

Лахджа вспомнила скользкого Таалея Драмма и вздохнула. Как же все-таки жаль, что Вероника попала именно на Апеллиум. Почему не на Унионис, под крыло родного отца?

Хотя это дурно бы на ней сказалось.

Мне постоянно приходится сдерживать себя сильней, чем окружающим волшебникам.

И я очень ценю эту твою черту. А за Веронику не беспокойся. Ты помнишь, что дед Инкадатти однажды ей жизнь спас?

Случайно.

Все равно — не беспокойся.

А я и не беспокоюсь. Я злюсь.

Твое законное право.

Как хорошо иметь столько законных прав! Но к Драмму я все-таки загляну.

Где находится кабинет Драмма, Лахджа помнила. Хорошо помнила. Она еще в прошлом году туда нередко заходила — причем один раз с ноги.

В этот раз она все-таки постучалась. Но вошла потом сразу же, не дожидаясь ответа.

— Мэтресс Дегатти, бесконечно рад вас видеть, — устало сказал сидящий за столом Драмм.

— И я тоже, — широко улыбнулся сидящий перед столом Ахвеном.

Лахджа аж замерла на пороге. Опять он, этот нахальный воробей. С тех пор, как Лахджа спасла его пять лет назад, он то и дело возникает в самые неожиданные моменты.

Она перевела взгляд с волшебника на демона, с демона на волшебника… и попятилась.

— Я позже зайду, — пробубнила она.

— Нет, нет, я уже выхожу! — поспешил Ахвеном.

— Нет, не выходишь, — сказал Драмм. — Мы не закончили. Мэтресс, подождите за дверью.

Лахджа аж опешила. Он правда это сказал?.. Он правда ей это сказал?..

Ей?..

Ей захотелось устроить скандал.

Но она взяла себя в руки. Драмм ей ничего такого не сказал, в общем-то. И это его кабинет. Она сейчас просто взвинчена из-за Инкадатти, так что слишком бурно реагирует.

И хотя ей было интересно узнать, что тут делает Ахвеном, зачем его вызвал (или он сам пришел?) ректор, она послушно вышла и уселась в приемной, на скамеечке. Секретарша Драмма улыбнулась и подала Лахдже чашечку чая… та подозрительно принюхалась.

Нет, самый обычный чай, ничего опасного. С мятой. Драмм, в отличие от деда Инкадатти, пока что не рехнулся.

Ей еще два раза подливали. Ждать пришлось долго. Лахджа, у которой дома осталась двухлетняя дочь, постукивала пальцами по ручке, теряясь в догадках — что эти двое там делают столько времени?

Наконец Ахвеном вышел. Рядом с Лахджой он помялся, явно хотел что-то сказать, но передумал. Отвел взгляд и торопливо пошел к выходу.

У Лахджи даже немного отлегло от сердца. В прошлую их с Ахвеномом встречу он прилип, как банный лист, и упорно не желал отвязываться. А прямо сейчас ее куда больше интересовало другое.

— Могу я войти? — осведомилась она, распахнув дверь настежь.

— Да-да, — вяло ответил ректор.

В кабинете пахло… драмой. Тут явно был какой-то конфликт. Воздух аж загустел от негативных эмоций. Драмм сидел, скрестив руки, уперев кончики пальцев в подбородок, и вид у него был на редкость недобрый. Лахджа, привыкшая, что он всегда приторно-слащавый, даже чуть дернулась — такие жесткие глаза были у ректора Апеллиума.

— Твоя порода начинает доставлять мне хлопоты, — произнес Драмм хмуро. — То есть ваша. Мэтресс Дегатти, вы не думали вернуться на службу?.. ну, вы понимаете.

— Ой, а этот молодой да ранний не справляется? — широко улыбнулась Лахджа.

У нее почему-то улучшилось настроение. Всегда приятно слышать, что с твоим уходом все изменилось к худшему.

— Справляется, — ответил Драмм. — Даже слишком хорошо. Но это вас не касается. У вас ко мне какое дело? Если, конечно, не хотите вернуться на службу…

— Мэтр Инкадатти…

— А…

— … наш старый сосед. Он владеет соседним поместьем. Я могу с уверенностью заявить, что он выжил из ума. На Библии поклянусь.

— На чем?..

— На Ктаве. Высок шанс, что он начнет издеваться над моей дочерью исключительно из личной неприязни.

— Берде Инкадатти — профессионал, — сухо ответил Драмм. — Он не позволяет себе смешивать личные отношения и должностные обязанности.

— Может быть. Но…

— Он сам вызвался занять эту должность. И его аргументы были вескими.

— Ну смотрите, — с сомнением ответила Лахджа. — Если он пережмет… она маленькая. Вы не захотите увидеть, на что она способна, если пережать.

— Я вас понял, — задумался Драмм. — Поверьте, мэтресс Дегатти, мы понимаем, что имеем дело с необычным случаем. Мы разработали индивидуальный подход к вашей дочери, мэтр Инкадатти действует с моего ведома, и мэтресс Чу тоже посвящена. Вашего мужа мы тоже держим в курсе.

— Ну и отлично, — все еще сердито ответила Лахджа. — Я пойду.

— Рад был повидаться, — сказал ей вслед ректор. — А о возобновлении сотрудничества подумайте. Я вам даже прибавку устрою.

Лахджа с трудом подавила смех. Это что ж такое Компот сотворил, что Драмм ползет к ней на брюхе? Его ж вроде все устраивало.

— Да что случилось-то? — повернулась она. — Я соглашусь и даже прибавку не попрошу, мне просто интересно.

— Ох-х… — помассировал виски Драмм. — Ваша порода… ваша порода слишком любвеобильна. Я не знал, что связываюсь с новым подвидом… кхм… инкубов. Это породило проблемы.

— Это не так! — возмутилась Лахджа. — Мы не инкубы и не суккубы! Вы не видели мое племя! Более пуританского общества среди демонов не сыскать!

— Пуританского — это… что это значит?.. развратного?..

— Наоборот! Они там чопорные. Их возглавляют бывший епископ и фанатик-крестоносец. Устроили патриархальный лесной монастырь и учат молодняк жить по шариату… а вы что, записываете?

— Да, это полезная информация, — оторвал перо от бумаги Драмм.

— Да это не секрет. Уверена, мальчишка просто дорвался до свободы. Вы ему слишком много позволяете, а он привык к суровому руководству старших. И тут в целом у вас атмосфера… университетская жизнь, много молодых девчонок, раскованность в обществе… а у него, возможно, многовато свободного времени.

— Хм… возможно, вы правы, — задумался ректор. — Я пересмотрю условия сделки с мэтром Вератором. Спасибо за информацию.

— Так, а… а когда мне приступать к работе? — приподняла бровь Лахджа.

— А вы хотите? — нехотя спросил ректор.

— Не очень, — честно призналась Лахджа.

— Тогда и не нужно, — с плохо скрываемым облегчением сказал Драмм. — Я просто рад слышать, что у меня есть запасной вариант.

Лахджа почувствовала унижение. Вот так вот. Она запаска. И для кого? Для Компота. Возможно, самого позорного представителя ее вида.

Хотя ладно, он не позорный. Просто молодой и какой-то непутевый. Из кожи вон лезет, стараясь выделиться, но все как-то неудачно, так что уже дважды едва не погиб.

А ведь где два раза — там и третий. Может, скоро Ахвеном опять припрется на коленях и будет молить спасти его от злого Таалея? Единственное, что защищает Ахвенома от такой судьбы, если он где-то всерьез напортачит — то, что у него контракт с Вератором, так что с Вератора и спрос.

Но если Ахвеном все-таки слишком перейдет черту — его прихлопнут. Станет очередной картиной на стене. Их у Драмма полно, и у каждой своя история… Лахджа предпочитала не спрашивать.

Она вышла на свежий воздух. Солнце уже садилось, закатные лучи подсвечивали крыши. Шумела листва, в тени корпусов ставшая темно-изумрудной. Лахджа поймала и разрезала когтем летающую паутинку.