Еще неизвестно кому место в Академии Боевых Драконов! (СИ) - Шевцова Наталья - Страница 33

– Вы хотите сказать, что это я ЭТО выбрала? – недоверчиво уточнила Евгения, ткнув пальцем себе в грудь. – Поверьте мне, если бы я ЭТО выбрала, я бы знала!

Приблизительно представляя, как для попаданки звучат её объяснения, Биргитта улыбнулась одновременно и виновато, и с искренним сочувствием.

– Нет, не знала бы, – покачала она головой. – Потому что это был неосознанный выбор. Правильнее сказать даже, что это был выбор твоего дара предвидения.

– Которого у меня нет? – скептическим тоном напомнила Евгения.

– Не-ээт? – с лукавой улыбкой протянула наставница, испытывающе посмотрев на подопечную. – А если хорошо подумать?

– На ум приходит только предвидение насчёт того, что я обязательно свалюсь с мокрого бревна, – пожав плечами, иронично прокомментировала Евгения.

Наставница покачала головой. Глаза её азартно блеснули. Улыбка стала шире и ещё лукавее.

– А как насчёт Аники? – поинтересовалась она. – Что заставило тебя сбежать из церкви именно в тот момент, когда мимо неё проезжали её телега? Что заставило тебя бежать именно в ту сторону, а не любую другую? Что привело тебя в дом Актинии? В дом единственного в этом городе, если не мире, человека, который не только мог тебе помочь, но и захотел? Что привело тебя, наконец, ко мне? Что, если не предвидение? Да, твой дар ясновидения не явный, как у меня. Что, к слову, очень хорошо. Но он у тебя определенно есть. И ты пользуешься им бессознательно. И пока, насколько я могу судить, он тебя не подводил.

«Ещё как подводил. Иначе бы я тут не оказалась» – хотела было возразить Евгения. Но потом вспомнила, что в том другом мире у неё не было дара предвидения, она просто хорошо умела просчитывать людей. По крайней мере, так она думала. Пока не нырнула в шахту лифта и не проснулась в этом мире.

Посему вместо того, чтобы возразить, она уточнила:

– То есть, если я, конечно, правильно поняла к чему вы ведете: сумеречный товарищ ошибается и я – наоборот, самое подходящее тело для реализации планов его мести?

В её груди тут же презрительно и очень-очень недоверчиво фыркнули.

Биргитта снова одновременно сочувственно и виновато кивнула.

– Да, ты правильно меня поняла. Твой дар не выбрал бы его неприкаянную душу, если бы точно не знал, что ты способна ему помочь.

Лишнее и говорить, что говорила она всё это под презрительное и недоверчивое фырчанье сумеречной сути.

– А как же тогда те, чей разум и тело захватывали сумеречные сути? – Евгения испытывающе посмотрела на драконницу. – Получается, что их дар ошибался? И ошибка стала для них роковой?

«Хороший вопрос, девочка! Молодец!» – раздалось одобрительное у неё в голове.

– Нет, их дар не ошибался, – покачала головой драконница. – Точнее, я не думаю, что ошибались чёрные драконы. По крайней мере, точно не кардинально. Никто не знает, какие задачи ставит перед собой оказавшаяся за гранью душа, какими критериями руководствуется, к чему стремится, останавливая свой выбор на той или иной неприкаянной душе. Но я уверена, что вариант будущего, при котором они могли помочь, был. И шансы на это наверняка были неплохие. Им просто не повезло с теми, кого они выбрали. Им не повезло выбрать тех, чья душа была разрушена ненавистью и горечью настолько, что они просто уже не были способны ни к доверию, ни к взаимопониманию, а без этого не то, что союз «душа в душу» невозможен, но и даже просто взаимовыгодное сотрудничество.

Судя по периодическим презрительно-насмешливым фырканьям, у дракона по этому вопросу было своё мнение, однако до того, чтобы поделиться им он так и не снизошёл.

[1] Имя, сестра, имя! Назови мне его имя сестра! Обращение Фельтона к Миледи из фильма «Три мушкетера».

Биргитта многое ещё хотела бы рассказать своей подопечной, но на два часа дня было назначено собрание деканов в кабинете у ректора, а у неё ещё было несколько крайне важных и настолько же срочных дел. К тому же Евгении не помешало бы дать время переварить полученную информацию, а её сумеречной сути обдумать сложившуюся ситуацию.

Разумеется, она никогда не оставила бы свою подопечную, если бы не была точно уверена, что сумеречная суть не причинит ей вред. Поэтому сначала она пригласила Евгению в свои апартаменты, которые, поскольку её кадеток поселили на преподавательском этаже, находились по соседству, где напоила её чаем с поллуницей, потом лично проводила её на «Драконоведение», и только затем уже отправилась по своим крайне важным и срочным делам, в состав которых входила месть и снова месть, а затем ещё раз месть.

Ничего оригинального, правда, в качестве мести она не придумала. Но она и не собиралась соревноваться в оригинальности, она всего лишь хотела, чтобы её коллеги поняли, что им невыгодно поощряться своих подопечных пакостить её подопечным. По причине чего праведная месть «око за око» подходила, как нельзя более полно. Поскольку именно такая месть доходчиво и исчерпывающе давала понять, кем именно она организована и почему!

Ну хорошо, насчёт «кем именно», то тут возможны варианты. Двадцать четыре, если быть точными. А, если ещё точнее, то даже двадцать пять. Вот только на эту двадцать пятую, как раз, никто и не подумает, потому что от этой двадцать пятой будут ждать другой мести.

Однако именно эта двадцать пятая, прикрывшись пологом отвода глаз, тихонечко, чтобы не было слышно её шагов, прошлась по преподавательскому этажу, касаясь пальцами каждой двери и шепча простенькое, доступное любому, в том числе и начинающему, магу, заклинание, которое заставляло ржаветь замки.

Надолго под дверью такое заклинание, разумеется, доблестных драконов не оставит, но замки менять придётся! Мелочь, конечно, но настроение подпортит… Тем более, что это будет не первая мелкая неприятность, случившаяся с ними за день…

Ещё одну мелкую пакость, которая по времени реализации должна была стать первой досадной неприятностью, с которой столкнуться досточтимые драконы, она подготовила с помощью своей сумрачной сути. И снова было простейшее заморачивающее заклинание, которое ни за чтобы бы не заставило свернуть не в тот коридор ни одного из драконов, если бы не одно, точнее, даже три «но»: во-первых, они все уже столько раз ходили в кабинет к ректору, что делали это на автомате, а во-вторых, все они шли к ректору в одно и то же время, по одним и тем же коридорам и им было о чём друг с другом поговорить, и, наконец, в-третьих: левая сторона главного корпуса была зеркальной копией правой, а кабинет ректора, находился в самом конце коридора.

Однако, по-настоящему пакостной её пакость делало то, что все, как один, драконы были бывшими солдафонами, и по этой причине они никогда не приходили на совещание заранее, а всегда чётко даже не минута в минуту, а секунда в секунду! Другими словами, не опоздать на совещание к ректору всей толпой – они просто не могли.

– Простите, господа отставные боевые офицеры, но сегодня вы немного опоздаете! – хихикнув проговорила она, увидев, как толпа супер-пунктуальных солдафонов, частично на автомате, частично, ведомая стадным инстинктом, повернула не в ту сторону. После чего, сделав серьёзное лицо, скинула с себя полог отвода глаз, и, преодолев лестничный пролёт, повернула в правильную сторону.

«Интересно, что они предпочтут, когда поймут, что совещание началось без них, побегут на перегонки или позволят себе опоздать ещё больше?» – размышляла она, направляясь в кабинет ректора. В который вошла со словами:

– Не опоздала? Ой, я даже первая! А я боялась, что опоздала!

– Как видите, боялись зря, – развёл в разные стороны руками ректор. – Как думаете, меня бойкотируют? Или просто выказывают неуважение в качестве отместки за неуважение, которое, по их мнению, я проявил к ним, не примкнув к их антифеминистскому движению? – широко улыбнувшись, поинтересовался он.

– Возможно, они просто заблудились? – не сдержав смешка, предположила Биргитта.