Короли и кости (ЛП) - Кросс Джульетт - Страница 8

— Ты разговариваешь с деревьями и цветами. Они тебя слушают, — ответила она серьёзно. — Я видела, как ты приносишь еду старой фейри, что живёт одна у ивы. Видела, как ты приносишь ягоды и орехи хромому фейри, который любит их, но не может далеко ходить, чтобы самостоятельно найти.

Я даже не подозревала, что она столько за мной наблюдала. Раньше я замечала её лишь изредка, чаще всего, когда ходила в лес.

Мои мысли вернулись к фейри теней.

— Почему он заставил тебя следовать за мной? — Я указала на просвет в ветвях над нами.

Она покачала головой.

— Он сам тебе расскажет.

— Как его зовут?

— Валлон.

Его имя словно впиталось в мою кожу, вызывая странную дрожь осознания. Лёгкое покалывание магии затрепетало, будто ожидая чего-то.

Чего именно?

— Он очень важный жрец у короля, — добавила она. — И у принца.

Это только породило ещё больше вопросов.

— Я просто не понимаю, почему фейри теней, которого я никогда не видела и о котором никогда не слышала, вообще мог бы заинтересоваться мной.

— Он сам тебе расскажет, — повторила она, моргая своими огромными глазами.

Так она не собиралась делиться подробностями о том, как и почему я здесь оказалась. Возможно, она расскажет что-то другое.

— Как вы с Валлоном подружились?

Её улыбка стала шире, обнажая ряд белых зазубренных зубов.

— Это прекрасная история. — Она подлетела ближе и уселась на моё колено, её коготки мягко впились в ткань юбки. — Хотя… — она нахмурила свои бледно-голубые брови, — это страшная и грустная история. Можно я расскажу тебе страшную историю?

Я кивнула, зачарованная ещё до того, как она начала.

— Моя семья и я жили в лесах у подножия гор Сольгавии, пока нас не начали преследовать злые создания.

— Какие создания?

— Стая снежных ястребов.

— Стая? — удивлённо переспросила я. — Но снежные ястребы — одиночные птицы.

И как они могут быть злыми?

— Да, обычно это так, — ответила она, сгибая свои длинные ноги и оборачивая синие крылья вокруг себя, так что наружу выглядывала только её крохотная голова. — Но с ними что-то было не так. Мои отец и мать использовали магию, чтобы попытаться оглушить их во время нападения, — она покачала головой, — но ничего не могло их остановить. Я была всего лишь ребенком, но видела, как они разорвали моего отца на куски, а один из них унёс мать в когтях.

— Мне очень жаль, — с болью в сердце сказала я, видя, как эта боль отражалась на её лице.

— Я слышала крики своих братьев и сестёр, пока пыталась улететь. Мы все вырвались из нашего гнезда на доме-дереве, пытаясь спрятаться в лесу. Но один из ястребов схватил меня своими огромными когтями, — она всхлипнула, грустно моргая, но её лицо тут же просветлело. — Вдруг появился огромный фейри теней. Он схватил ястреба за горло и свернул ему шею. Тот уронил меня прямо в ладонь фейри. — Она вновь поднялась на ноги и раскрыла крылья. — Этот фейри теней был Валлон.

Я уже догадалась об этом, но ничего не сказала.

— Как же тебе повезло, что он оказался там, чтобы спасти тебя.

— Да, да. Он мой лучший друг. — Она издала грустный щебет. — Мы не смогли найти моих братьев и сестёр. Ястребы унесли их. Валлон сказал, что внутри этих птиц была болезнь, потому что они вели себя не как обычные ястребы, и я согласилась с ним. Ястребы не охотятся на магических существ вроде древесных духов. Но дело было не только в болезни. Они были злыми. Я это почувствовала и сказала ему.

Я задумалась. Как могли естественные создания быть заражены или осквернены злом? Я никогда не слышала о таком.

— Значит, ты живёшь с Валлоном в Гадлизеле? — спросила я.

— Да, да. Он теперь моя семья.

Древесные фейри обычно жили небольшими семьями с другими духами. Как любопытно, даже мило, что Гвенда привязалась к Валлону. Впрочем, это естественно, если он спас её от верной гибели.

— Тебе понравится жить в его доме. Он очень красивая.

Я резко выпрямилась, отчего Гвенда нахохлилась.

— Жить с ним? — Мой голос поднялся от изумления. — С какой стати я должна жить с ним?

Она моргнула своими тёмными глазами, как сова.

— Потому что ты — та, кого он должен защищать.

Я рассмеялась.

— Я даже не знаю его. Во имя богов, что вообще происходит?

Внезапно моё внимание привлекло хлопанье огромных крыльев. Его крылья заслонили звёзды, когда он спускался через просвет в ветвях.

Моё дыхание замерло, пока я вновь оглядывала его. Это был необыкновенно крупный мужчина, его крылья делали его ещё более внушительным. Но именно красота его лица и блестящие красные глаза удерживали меня в плену, заставляя сердце трепетать сильнее, когда он приземлился на противоположной стороне угольного костра.

В руках он держал уже освежёванного кролика на вертеле и узелок. Его взгляд пробежался по мне, словно он что-то искал, проверяя, в порядке ли я. Гвендазель взлетела и уселась на ближайшей к огню ветке, закутываясь в свои перья.

Он положил вертел поперёк углей. Тот идеально лег в углубления с обеих сторон портативного очага, явно сделанного для этого.

— Никогда не видела ничего столь удобного. Это изобретение фейри теней?

— Нет. Это изобретение фейри зверей. Хотя фейри звери предпочитают обычный огонь синему углю.

— Почему? — спросила я.

Валлон обошёл костёр и протянул мне свёрток ткани.

— Фейри звери предпочитают естественное магическим элементам.

— Что это? — я посмотрела на свёрток у себя на коленях и заметила шнуровку. Одежда.

— Это подойдёт тебе лучше и согреет в дороге. Надеюсь, всё подойдёт. Переоденься. Я скоро вернусь.

И с очередным порывом воздуха он исчез. Гвенда сонно моргала, поэтому я не стала её беспокоить.

Я развернула одежду на коленях. В свёртке были тёмно-синие брюки из ткани тоньше и лучше той, что была доступна в нашей деревне. Материя оказалась плотной, как и бежевая блузка со шнуровкой спереди. Там также был чёрный кожаный пояс и тяжёлый плащ.

Поднявшись, я развернула пальто, которое доходило бы до моих икр. Оно было из оленьей шкуры, обработанной до мягчайшей кожи. Цвет напоминал корицу, заваренную с густыми сливками — те самые, которые я так любила, когда мы могли их себе позволить.

Мы. Больше не было никакого «мы». Папа и я… Тесса ушла почти год назад, и без неё дом с каждым сезоном всё меньше походил на дом.

Я всегда притворялась, что однажды отец увидит во мне дочь и станет относиться ко мне с любовью, как он относился к Тессе, своей родной дочери. Но этого никогда не случилось. Если мне требовалось подтверждение моего места в его жизни, я могла лишь вспомнить, как он проиграл меня в карты, словно какую-то вещь.

Я всхлипнула, подавляя горечь воспоминаний, и смахнула слёзы. Наверное, было естественно, что новая жизнь приносила с собой новую одежду. Хотя я всё ещё не понимала, кто такой этот Валлон, я была уверена, что он не собирался причинять мне вред. Он не дал мне ни одной причины думать иначе, и, что важнее, я ощущала это внутренним чутьём, которое иногда тихо шептало мне истину.

Оно не говорило словами, но были моменты, когда я просто знала, что что-то правда. Тогда магия, пусть и дремлющая, пробегала по моей коже и согревала тело, словно пытаясь что-то сказать.

Гвенда утверждала, что я нахожусь под защитой Валлона. Это было больше, чем когда-либо дал мне отец. Может, всё это не так уж плохо, а напротив, начало чего-то нового. Одна лишь мысль о возвращении в гостиницу к отцу вызывала у меня тошноту.

Гвенда уже спала, а Валлон, очевидно, оставил меня в уединении, чтобы я могла переодеться. Сняв старую одежду, я даже расстегнула ремень с ножнами для кинжала, которого всё ещё не хватало. Я вдруг захотела скорее надеть новую одежду, словно это могло символически снять с меня старую жизнь.

Когда я подняла рубашку, из неё выпал тонкий предмет. Это было нижнее бельё, сделанное из тончайшей ткани, напоминавшей батист. Я стянула свою изношенную рубашку и натянула новую. Ленты на лифе туго затягивали её, поддерживая грудь. Пусть она у меня была невелика, но приятно было чувствовать такую поддержку.