Экзамен у монстра (СИ) - Бушар Сандра - Страница 9

— Ты выпила эту… бурду… — он отшагнул в сторону, провел пятерней по густым темным волосам и покачал головой. Мужчина явно был растерян, шокирован и старательно пытался придумать выход. Нервно рассмеявшись, профессор выдал качая головой: — А потом я тебя… Точнее, тебе… Сделал искусственное дыхание! Только не это…

Я не знала, к чему ведет Золотов, но понимала лишь одного: если больше одно человека знают сюжет твоего личного кошмара, значит, это было наяву!

— Именно… — вокруг будто зазвучала барабанная дробь, нагнетающая атмосферу и отделяющая меня от того, что я так жаждала узнать. — Что со мной происходит?

— Поздравляю, Эмма Саласки. — произнес профессор без капли радости. Скорее, с раздражением и злобой. — Ты выпила самое сильное во вселенной зелье привязки раба к хозяину. А я… — он достал из кармана сигарету и закурил, глядя в окно, — Я закрепил действие.

— То есть? — виски пульсировали от жуткой мигрени.

— Ты, — он окинул меня таким быстрым взглядом, словно один лишь мой вид делал ему физически неприятно. — Мой раб, дорогая.

С губ сорвался смех, что быстро сменился истерическим хохотом. Утирая слезы дрожащими руками, я отмахнулась:

— Боже, какой бред! Вам тоже нужен врач…

— Знаешь, что самое страшное? — не унимался этот совершенно неадекватный человек. — Зелье было экспериментальным. Новым, так сказать. Я думал, что знаю все его свойства и побочные действия. Но… Видимо ошибся. — после тяжелого измученного вздоха, Золотов позволил себе схватить мои вещи и поманить меня за собой пальцем. — И отменить его как — не знаю. Пока не знаю…

Теплый махровый плед окутывал мои плечи, но тело мое все еще трясло. От стресса реальность с трудом воспринималась, мысли путались, а тошнота никак не проходила.

— То есть, — выслушав получасовую лекцию, я все еще не верила мужчине, — вы утверждаете, что магия реальна?

— Именно, Эмма! — произнес профессор без капли сомнений и колебаний. Его уверенность поражала, в своем бреде он не сомневался и мгновения.

— А вы, как бы помягче выразиться, — замявшись, я долго не могла произнести то самое слово, от которого дрожал голос и пробирали мурашки, — маг?

Перед глазами все плыло и двоилось, но я навсегда запомнила величественную спину Золотова, пока он кружился вокруг пробирок в своей лаборатории. Воодушевленный работой, вдохновленный до нельзя. Никогда ранее мне не доводилось видеть кого-то столь увлеченного своим делом.

— Это лишь одно из моих имен… Но пусть будет так. — отмахнувшись, он записал очередные подсчеты в своей блокнот. Но тут же зашипел от злости, скомкал лист и бросил его в урну.

— О! — взгляд упал на окно, за которым была вечная луна. — А еще мы находимся в какой-то параллельной вселенной, верно? Где полгода ночь, полгода день, а люди — вовсе не люди, но похожи на нас…

Очередные пробирки в руках Золотова пошли в дело, но стоило ему смешать зеленую и синюю субстанции, так краткий микро-взрыв заставил мужчину с рыком ударить кулаком по столу. Задуманное у него никак не выходило, но профессор не сдавался.

— Да, сходство поразительное! — от меня снова отмахнулись, как от надоедливой мошки.

— И, как будто этого недостаточно, вы говорите мне, мол я выпила вовсе не водичку, а какое-там з-зелье приворотное? — откинувшись спиной на кушетку, я позволила себе закрыть глаза. «Пусть это будет лишь затянувшийся кошмар!» — молила я, но никак не могла проснуться. — Как… в сказке?

Кажется, мой последний вопрос не на шутку задел мастера и тот, с обидой, выпалил сквозь стиснутые зубы:

— Мы не в русской сказке, Эмма, и зелье далеко не приворотное.

— Окей… — от невероятности происходящего с губ сорвался нервный смешок, полный отчаянья и жалости к себе. Утерев непрошенные слезы, я заставила себя собраться и спокойно прошептала: — Что же оно делает, если верить вам?

Внутри меня боролись сотни чувств, но одно я подметила для себя абсолютно четко: за работой профессор Золотов выглядел более чем впечатляюще. Несмотря на абсурдностью происходящего мне хотелось верить в его талант, как бы странно это не звучало. Но стоило мне подумать, мол мужчина не так плох, как его высокомерный тон заставил сжаться от злости:

— Над рецептом я работал многие годы. Интерес чисто профессиональный, если тебе есть до этого дело. Такая бутылочка, да будет тебе известно, стоила бы дороже, чем состояние всех студентов вашего пафосного вуза!

Не в силах терпеть, я взорвалась:

— Мне плевать! Что вы со мной сделали⁈

Золотов замер, его тело напряглось до предела и словно увеличилось в объёмах. Медленно, наводя кромешный мрак, он повернулся ко мне с выражением крайнего недовольства и смерил черным, пробирающим до костей, взглядом:

— Ты выпила его сама! И сама забралась в мою лабораторию!

Раньше профессор пугал меня до трясучки, но не сейчас. Поэтому, встав на ноги, застыв прямо перед его телом, я строго отчеканила:

— Что. Вы. Со. Мной. Сделали.

Втянув полной грудью кислород, мужчина косо усмехнулся, словно поражаясь моей смелости. В глубинах глаз заплясала та самая искра, что я видела лишь пару раз… Ночью… В тех самых снах, что таковыми, как выяснилось, не являлись. Сглотнув ком, он нервно сорвал верхнюю пуговку рубашки и резко отвернулся, торопливо бормоча куда-то в сторону бесчисленных пробирок:

— Когда ты выпила отвар — он запустил внутри магию обращения. Дальше хозяин должен был поцеловать тебя. Что я и сделал, не осознавая ситуации и тяжести поступка… По итогу закрепив обряд привязки. — после изнурительной паузы, на меня обрушилась жуткая правда: — Основные симптомы следующие: болезненное притяжение раба к хозяину; исполнение любого приказа даже вопреки воли; ты не можешь мне врать. Но есть еще и бонусы: мы можем видеть друг друга только в истинном облике, поэтому моя маскировка таки перестала работать.

Голова закружилась, мысли внутри заметались. Потеряв равновесие, я упала обратно в объятия пледа. Дышать стало совершенно невозможно, словно кто-то сдавил легкие и никак не отпускал. С трудом получилось выдать из себя пару слов:

— Если хоть на секунду предположить, что ваши слова — правда, то это просто катастрофа!

— Нет, все было бы не так страшно, сработай зелье строго по выше озвученному плану. — Золотов присел рядом со мной. Его обеспокоенный вид усиливал и без того жуткую тревогу в трое. Со сведенными на переносице бровями, он мягко накрыл мою продрогшую от холода ладонь и тут же согрел своим теплом. Между нами пробежало что-то, похожее на химический разряд… — С тобой что-то не так, Эмма Саласки. И я пытаюсь решить это уже который день.

— Что вы имеете ввиду? — стараясь не подавать виду, как сильно волнует меня Его прикосновение, я закусила губу и попыталась сосредоточится на деле. Сделать это оказалось чертовски сложно, все мысли сводились к его большому пальцу, которым мужчина неосознанно гладил мою ладонь. Нежно, бережно и осторожно, будто боясь поранить и причинить вред.

— Все началось, когда ты ушла с экзамена по химии. Я ощутил нашу связь сразу. Признаюсь, решил, что ты меня приворожила… — мужчина остановился в рассказе, кратко рассмеявшись и покачав головой. Теперь мысль о привороте явно казалась ему невообразимой глупость. — Примчался к тебе тут же, был адски злым. Но по твоей реакции быстро понял, что к происходящему ты не имеешь никакого отношение.

Память всколыхнула воспоминание, где я увидела в отражении зеркала Золотова. Все же это мне не привиделось!

— Это притяжение… — осознала я вдруг самое важное. — Вы тоже его ощущаете, верно? Вас… Тянет ко мне, так же сильно, как и меня к вам.

— Да. — профессор тяжело кивнул, правда далась ему нелегко. Я ощущала, как его рука напряглась и словно превратилась в древнюю статую. — Но не должен. Когда ты далеко — мне физически плохо. Приходится постоянно ошиваться где-то поблизости. Гадство. Твоя жизнь то еще нудное зрелище. — Золотов закатил глаза, а я несдержанно расхохоталась. Это говорит мне Он! Человек, что который год предпочитает притворяется брюзгливым стариком, избегает людей и не покидает своей лаборатории без острой нужды. — И еще… То, что ночью тебя притягивает ко мне — нормально. Раб должен быть недалеко от хозяина, охранять его покой. Но и здесь ты ведешь себя, мягко говоря, странно. Да еще и теряешь сознание, когда дело доходит до…