Оклеветанная жена дракона. Хозяйка таверны «У Черных скал» - Дари Адриана - Страница 3

Сбежать? Хм… Это звучит неплохо, потому как я понятия не имею, как они тут принимают решения и насколько углубляются в доказательства вины и невиновности. Я бы вот очень не хотела, чтобы они сначала наказали, а потом поняли, что я, то есть Ариелла, ничего не делала.

Но куда бежать? У Ариелла, кроме поместья, в котором сейчас заправляет отчим, ничего и никого нет. Фил не поощрял общение своей воспитанницы ни с кем, а потом и сама девушка стала тихой и отстраненной.

– Мне некуда бежать, Анна, – улыбаюсь я и откидываю голову на спинку кресла. – Да и как мне прошмыгнуть мимо этих двоих охранников? Они же как два цербера.

– Два… кого? – хмурится служанка, а я понимаю, что все же, наверное, стоит следить за своей речью.

– Два сторожевых пса.

– Ох, это ничего страшного! – она отмахивается. – Я все продумала! Вы выйдете в моем платье, а я выскользну, использовав свою магию.

Приходится напрячься, чтобы понять, о чем она. Но Анна решает меня не мучить:

– Невидимость, – поясняет она.

Точно! Фирхомбахер очень не любил любое присутствие посторонних, потому, когда он узнал, что у Анны магия невидимости, он тут же принял ее на работу.

И благодаря этому служанка частенько приносила Ариелле перекусы в тот самый темный чулан, а иногда и задерживалась там, чтобы составить компанию.

– Может, ее лучше использовать на мне? – предлагаю я.

– Что вы! – округляет глаза Анна. – Я ж самоучка, только на себе могу. Давайте скорее, а то, кто знает, сколько они там будут решать. Члены совета уже прибывают.

Для начала выслушиваю план. Он прост как дважды два: мы переодеваемся, я выхожу в одежде Анны, она за мной с небольшим чемоданом в невидимости. Так-то звучит гладко, но вот как получится…

– Как выйдете из особняка через вход для прислуги, сразу налево, – рассказывает Анна шепотом. – Там увидите телегу с ящиками, покрытыми тряпицей. Она отправляется в ближайшую деревню за овощами. Туда и заберетесь, я с кучером уже говорила, он знает.

– А тебя выпустят? Ты же все же моя служанка? – я прикусываю щеку и пытаюсь понять, где тут подводные камни.

– Так… – она пожимает плечами и отводит взгляд. – Я сказала господину Фирхомбахеру, что не хочу работать на обманщицу, и хочу домой. Он сказал, что это разумное решение.

О, как. Так просто все? Какая прелесть. Тогда не удивлюсь, что у него есть какой-то отдельный изощренный план для меня, потому что то, как он смотрел на меня, было больше похоже на взгляд на живого мертвеца. Хотя я стопроцентно это никак не докажу.

– Ладно… – вздыхаю я. – Я рискну. А ты как?

– Поеду с вами. Уверена, что вам моя помощь еще пригодится, – восторженно смотрит на меня Анна. – А еще мы поедем к моей тетушке в горы. Вам там точно понравится!

Меня, конечно, удивляет этот энтузиазм, но… Пожалуй, я выберу рискнуть. Пока будут меня искать, может, и улики какие-то найдут.

Убедившись, что я согласна, Анна достает из-под плаща холщовую сумку, в которую складывает пару льняных рубашек, поясняя, что шерстяное платье она положила свое, несколько чулок, небольшой набор мыла, расческу, зеркальце.

Я окидываю взглядом весь беспорядок и собираю с комода шкатулку с немногочисленными украшениями, большая часть из которых досталась Ариелле от матери. Они не составляют особой ценности, потому что все самое дорогое Фил держал в своем сейфе.

Анна сказала, что захватила с кухни для еды в пути сухари, вяленое мясо и фляжку с водой, хотя рассчитывала к следующему вечеру добраться до места.

Девушка передает мне платье и помогает переодеться. Я первый раз заглядываю в зеркало, чтобы хотя бы понимать, как выгляжу.

Передо мной стоит хрупкая, застенчивая девушка. Бледная кожа, большие глаза, мягкие волны каштановых волос и тонкие черты лица.

Темно-зеленое шерстяное платье, которое мне отдала Анна, простое, но теплое и прочное. Самое то для долгого осеннего путешествия. Поверх Анна накидывает мне плащ.

Я поправляю прическу, старательно убирая волосы в пучок, и снимаю все украшения, которые, как я помню, были свадебным подарком Родера. Вот пусть у него и остаются.

– Ну все, госпожа, пора…

– Погоди, – я прикладываю палец к губам, делая знак помолчать, а потом беру вазочку с комода и громко разбиваю о стену, повышая голос: – Ну и катись на все четыре стороны! Предательница! Ненавижу!

Добавляю в интонацию нотки истеричности.

– Проваливай!

Накидываю капюшон, киваю Анне, и она по моей команде исчезает. С одной стороны, готова уже была к магии, с другой – все равно ощущаю холодок по спине.

Открываю дверь, громко всхлипываю, изображая рыдания, и выскальзываю из комнаты, чуть придержав дверь, чтобы Анна тоже успела проскочить. Один из охранников одаряет меня подозрительным взглядом, но не задерживает.

Следуя инструкциям Анны, спускаюсь на первый этаж, прохожу по коридорам мимо кухни и чулана. Меня окликает из него какой-то мужичок, я автоматически оборачиваюсь, успевая засветить лицо. Его брови удивленно взлетают к линии роста волос, и я не нахожу ничего лучше, чем просто захлопнуть дверь и задвинуть засов.

Ускоряю шаг и еле-еле успеваю догнать нужную мне телегу. Только тогда, когда вижу, как особняк удаляется от меня, понимаю, что почти не дышала. Сердце бешено колотится в груди, руки дрожат, а в ушах стоит оглушительный шум.

Етишкин кот! Я и не думала, что настолько сильно переживала!

Обнимаю себя, пытаясь согреться и найти в себе внутреннюю опору. Главное теперь выехать из города так же гладко, и будет все хорошо. Я практически уверена.

– Не переживайте, госпожа, – раздается шепот рядом. – Такие телеги и пассажиров не проверяют.

Угу. И нам повезет, если дракон узнает о побеге позже, чем мы покинем город.

Сумерки начинают сгущаться, что нам совершенно точно на руку. Телега стремительно катится по ухабистой дороге, подпрыгивая на каждом камне и ветке. Скрип деревянных колес и гулкий стук копыт лошади тонут в оживленном даже в это время улицам. Я цепляюсь пальцами за борта, стараясь не вылететь из телеги на очередной кочке.

Когда мы проезжаем мимо какого-то двухэтажного здания из камня, телега притормаживает и я, придерживая капюшон, оглядываюсь по сторонам, чтобы понять причину.

Мимо нас медленно проезжает и останавливается богатый крытый экипаж. Из дверей здания к нему выходит… Родер! Черт!

Пригибаюсь ниже, чтобы точно не могли разглядеть лицо. Следом за ним появляется тот самый противный в балахоне.

– Ваша светлость, – слышу снова его скрипучий голос. – Вы же понимаете, что если в ней нет искры, то сколько бы ни нашлось улик, подтверждающих, что девушка ни при чем, единственный вариант для вас – это ее смерть.

– Не тебе об этом думать, – обрывает его Родер. – Иди приготовь зал для заседания.

Телега снова ускоряется, и продолжения разговора я не слышу. Но и так услышала достаточно. Теперь у меня окончательно возникают сомнения, а будут ли доказывать мою невиновность. Судя по всему, этот скрипучеголосый вряд ли так легко меня отпустил бы. Не удивлюсь, если бы ночью подослал бы кого-то меня придушить.

Не доставлю ему такого удовольствия. Пусть сначала найдут и поймают.

У ворот нас действительно не задерживают, и мы отправляемся по укатанному тракту прочь от города, на север. Нам везет в том, что давно не было дождей, несмотря на осень, которая наступила раньше обычного, и по дороге еще можно более-менее сносно ехать. До первого затяжного дождя.

Сумерки постепенно превращаются в ночь, и через какое-то время мы уже едем при свете магического фонаря, который зажег возница.

Телега медленно и тяжело двигается вперед по грунтовому ночному тракту, колеса глухо стучат по неровной грунтовой дороге. Изредка до меня доносится приглушенный стрекот сверчков и шелест опадающих листьев.

Закутываюсь плотнее в теплый плащ, чтобы защититься от пронизывающего осеннего ветра, но все равно постепенно начинаю ощущать дрожь от холода. Редкие лунные лучи едва пробиваются сквозь тучи, плотно закрывшие небо, так что в один момент я замечаю, что рядом появилась Анна.