Невеста с прицепом для Генерала-Дракона (СИ) - Кофей Ева - Страница 5

Его взгляд затуманивается какими-то тяжёлыми размышлениями. Но вдруг проясняется и проходится по мне с таким жаром, что хочется, чтобы пены было чуть больше.

Дракон притягивает меня к себе за талию.

Я не знаю, хорошо или плохо то, что он в брюках.

Без них было бы сложнее удержаться…

Он целует меня с таким жаром, будто всё это приведёт к большему, несмотря на запрет богов.

Но разве ему так не терпится, что он готов рискнуть?

— Алан, дорогой, а как же… — возражать получается только сквозь торопливые вздохи и горячность поцелуев.

— Нужно поторопиться. Одевайся. Хочу, чтобы ты была в красном.

Он поднимается, часть воды с него успевает стечь на пол, другая испаряется. Но не полностью, из-за чего дракон открывает дверь в коридор и приказывает:

— Брюки мне и рубашку сейчас же!

Его голос похож на гром.

Силы в нём не меньше.

Здесь все знают, кто он такой. И кто-то уже спустя минуту подбегает с вещами его размера. В этот момент я чувствую себя такой защищённой и счастливой, что на глаза даже слёзы наворачиваются. Не подчиняется моего будущему мужу лишь император.

И всё на свете происходит будто бы так, как он хочет.

Я вылезаю из воды, заворачиваюсь в полотенце, выжимаю волосы. Он прислоняется плечом к дверному косяку и с удовольствием наблюдает за каждым моим движением.

— Куда мы? — спрашиваю.

Он ухмыляется.

— В храм. Я на тебе женюсь. Сегодня.

Я одеваюсь, большую часть времени не глядя на него. Дико смущаясь. Нужно спешить, я не могу подумать о хорошем свете и позе, о том, чтобы выглядеть соблазнительно. Да и соблазнять никого не нужно, ведь это даже опасно.

Для нашего будущего дракончика так точно…

И всё же он наблюдает за мной, и мне приходится лишь надеяться на то, что выгляжу я хорошо. Всё ещё распалённая его жаром и горячей водой. С влажными волосами и красноватой кожей.

Но что-то находит на меня, когда я надеваю платье. Оборачиваюсь на него, стреляю взглядом, усмехаюсь… поправляя чашечки под грудью.

Алан с рычанием в один миг оказывается рядом со мной. Касается моей шеи, зарывается пальцами в чёрные волосы, заставляет поддаться вперёд и горячо целует. Я вцепляюсь в его рубашку. Ещё немного, и мы забудем обо всём на свете.

Он понимает это. Я понимаю это. Секундная заминка. Язык касается губ. Горячо. Не понять, кто целует, а кто отвечает. И это прекрасно.

Пульс разгоняется и эхом отстукивает марш в висках.

Я прижимаюсь к нему всем телом.

Он подхватывает меня на руки, усаживает в кресло в гостиной и, словно в тот момент, когда делал предложение, становится на одно колено.

Но на этот раз для того, чтобы взять мою ногу, погладить ступню и облачить в новые кожаные сапоги. Порочно-красные.

— Уже вечер, кто согласится поженить нас так быстро?

Дракон ухмыляется.

— Это ведь не просьба.

Разумеется, не просьба. Воля мастера Вардена — это всегда приказ.

Он ставит меня на ноги, словно фарфоровую куколку. Вновь целует. На этот раз намеренно нежно и осторожно. Будто бы для того, чтобы запечатать нашу страсть. Закрепить её.

В его взгляде обещание — ждать осталось недолго.

Меня дрожь пробирает до костей.

Обнимаю его.

— Ммм, дорогой, но разве император не обидится? Он сам хотел поженить нас. Это выглядит… прекрасно для нас. И оскорбительно для него.

Дракон ухмыляется. И снова подхватывает меня на руки. Видимо, решив, что так будет гораздо быстрее, чем если бы позволил мне ступать самой.

— Регул не знает о нашей истинности. Он, безусловно, будет зол. Но перспектива получить ещё одного сильного дракона всё сгладит.

Я больше ничего не говорю, вновь давая своему мужчине право решать.

Это его мир, он знает, как будет лучше.

И даже если из-за меня столкнётся с трудностями. Он уверен, что я того стою. А с этим трудно спорить…

Мы садимся в карету, вновь помешав каким-то относительно почтенным господам.

Хозяин отеля провожает нас ошарашенным взглядом.

Уверена, что они решат, будто бы я его заколдовала. Ведьма-развратница, не иначе.

Будто прочитав мои мысли, Алан сажает меня к себе на колени и крепко обнимает за талию, словно не хочет отпускать. Словно расстояние в сантиметр между нами — слишком невыносимое для него. Словно меня вот-вот может кто-нибудь украсть, и он готовится защищать.

— Я с тобой, — заглядываю в его глаза, — всё хорошо.

Он усмехается.

А в глазах столько эмоций, что его друзья-генералы даже половину из них едва ли когда-нибудь чувствовали.

Мы целуемся, пока карета не останавливается напротив маленького деревянного храма, окрашенного в светло-розовый, почти белый. Нежность. Жаль, что мы не успеваем устроить красивую церемонию. С первым мужем-то мы расписались по-быстрому, даже не принарядившись и отметив тортиком, едой, заказанной в доставке и бутылкой шампанского. И тут торопимся… Но уже по совсем другой причине.

И она мне нравится гораздо больше.

Быть к генералу ближе, чем сейчас возможно, хочется гораздо больше, чем красивый праздник.

Алан выходит первым и подаёт мне руку. Но высунуться из кареты полностью не даёт, вновь заграбастывая меня в свои объятия.

До того на небе было лишь несколько тучек.

Но когда мы выходим, когда нога дракона становится на первую ступеньку… Посреди серого неба и белизны снегов, которым всё равно на приход весны, громыхает гром и сверкает золотая молния.

Я зажмуриваюсь.

Чувство такое, будто где-то наверху злой бог щёлкает пальцами, призывая кару на наши головы.

Но это ведь не так?

Алан теснее прижимает меня к себе.

И в следующий миг в храм ударяет молния. А затем ещё одна. И ещё.

Дракон ещё делает несколько шагов вперёд, будто намереваясь жениться несмотря на катаклизмы. Но когда здание вспыхивает, словно спичка, он останавливается.

И весь гнев мира сейчас в его взгляде, в сильных пальцах, в низком, хриплом голосе.

— Мы могли бы обойти запрет императора. Но запрет богов — нет. Они знают о назначенной дате. Метка дана заранее, должно быть, чтобы мы смогли расплатиться за неё.

Он отпускает меня на землю, но удерживает за предплечье, чтобы была рядом.

— Расплата воздержанием? — не обращая внимания на горящий храм и выбегающих оттуда людей, спрашиваю я.

Он мрачно ухмыляется. Расстроенный и злой, будто бы сдал кровному врагу родной город.

— Второй шанс на истинную… За это должна быть расплата.

Я кладу ладонь на его щёку, с любовью заглядываю в глаза.

— Дорогой, это всего лишь месяц… Мы справимся.

Алан горячо меня целует.

— Вернёмся домой?

— Только зайдём ещё в одно место. Подарок ведь нужен и для Пелагеи.

Я таю.

Само его внимание, направленное на мою дочь, дороже любых платьев и слов любви.

— Алан! Куда ты дел маму? Мама, как это понимать? Ты раньше никуда не ходила. А что это красное? Платье?

Вернулись домой мы в то время, когда Пелагеи уже полагалось спать. Но дочурка никак не могла заснуть и ждала меня. Это прокалывает сердце булавкой. Чувствую вину за то, что ей пришлось ждать меня, переживать и гадать, что случилось. Гилмор убеждала, что всё в порядке, но даже маленький ребёнок догадывается, что служанка — ненадёжный рассказчик.

Сейчас Пелагеша прыгает на месте. На ней разноцветные колготки, вязаная накидка и белое платье. Две косички болтаются туда-сюда. Голубые глазки едва ли не сканируют нас, пытаясь найти отличия.

У неё есть две картинки мамы — днём и ночью.

И ночная мама действительно преобразилась.

Смотрю на дочь. Всё бы ничего, но мне совершенно не нравится её нездоровый румянец. Кладу прохладную ладонь ей на лоб. Не слишком, но всё же горячий.

Простудилась?

— Это платье для меня, — улыбается Алан.

Его голос сейчас — багровый бархат.