Невеста с прицепом для Генерала-Дракона (СИ) - Кофей Ева - Страница 12

Вообще-то… даже был такой момент, когда я примеряла шубу с мыслями о доме.

Становится страшно, что я тогда правда могла переместиться. Остаться без Алана.

— Здесь я нашла новый дом и своего истинного.

— Да, — кривится ведьма, — ты его истинная. Насмешка богов это — не иначе. Издеваются надо мной… Но ты о дочери-то подумай! Неужели мужик дороже? Мозгами надо думать, а не местом своим! Ей лучше-то будет в своём времени. Ты должна согласиться. И тогда я с дочкой верну тебя назад. Получу взамен только то, чем ты и без того не пользовалась.

— Магию? Но… у меня нет никакой магии.

Вдруг я вспоминаю о том, что смогла пройти через барьер императора. Осталась практически без ран.

Это магия?

Но я никогда не чувствовала в себе ничего особенного…

А что если… Что если дело в Пелагее? Что если она не дала магии императора мне навредить? Непроизвольно, скажем. И как раз в то время примерно у неё начался жар и кошмары. А ещё ей с самого начала подошёл новый мир. Сел как влитой.

Что если она на самом деле у меня маленькая ведьмочка?

Если так, значит, нет никакой дилеммы. Этот мир подходит ей из-за её силы. Этот мир подходит мне, потому что здесь живёт тот, кого я люблю.

— Магию я чувствовала от твоей квартиры, девочка. Так что не дури. Просто скажи «да» — и покончим с этим.

Она хоть и почти призрак здесь, магическая проекция, а к моим ногам кидает вполне физическую шубу.

Я должна надеть её? И тогда произойдёт то, о чём говорил дракон — свершится ритуал?

— А причём здесь Каин? — спрашиваю, чтобы отвлечь её.

Чтобы дать себе больше времени.

— О, мы с ним познакомились ещё когда я помогала его сестре, — усмехается ведьма так, что становится вполне понятно, какое это было знакомство. Тогда-то она выглядела гораздо моложе. — Теперь он моя марионетка. Моя связь с родным миром. Так что, попаданка? Воспользуешься шансом вернуть себе свою жизнь?

Совсем ещё недавно, в первые дни, когда попала сюда, я бы согласилась.

И, возможно, попала бы в ловушку… Вот не верю, что заберёт она только магию.

А даже если только — я не смогу поступить так с Аланом.

Я всхлипываю, потому что понимаю — если не соглашусь сама, они справятся и без меня. Не зря же приволокли меня сюда.

— Что оглядываешься? — злится ведьма. — Ты сейчас между мирами. Тебя тут никогда не найдут. Прошло уже несколько дней. Твой ненаглядный уже давно сдался.

Сердце словно пронзает стрела. Больно. Неужели правда столько времени прошло? И Алана до сих пор нет…

Нужно рассчитывать только на себя. Нужно взять себя в руки и придумать, как выпутаться из ситуации.

Пелагея, наверное, с ума сходит, боже…

И именно в этот момент рядом слышится какой-то грохот. А затем до меня доносится — разве это возможно? — голос доченьки:

— Да, мама точно здесь!

По щекам тут же начинают течь слёзы. Моя девочка здесь? Каким образом? А где Алан? Здесь же очень опасно…

Я пытаюсь освободиться.

Ведьма распахивает глаза в страхе. Что ж… по крайней мере, она не ожидала увидеть моих родных здесь.

В следующий миг в хижину врывается мой дракон. Сердце начинает стучать быстрее. Особенно в следующий миг, когда я замечаю, что он держит мою дочь на руках.

Она обнимает его за шею, он приказывает ей крепко зажмуриться. Совсем так, как тогда, когда он уничтожал волколаков. Путы разрывает его сила, ведьма вдруг становится будто бы более материальной, а затем… загорается…

Мне как единственной здесь, не имеющей дел с магией, очень сложно осознать происходящее.

Я понимаю лишь то, что совсем скоро Алан оказывается рядом, обнимает меня и выводит из горящей хижины. В ту же минуту он превращается в дракона. Мы с дочкой оказываемся на нём сверху. Я думала, что никогда не разрешу ей летать, но… судьба решила совсем иначе.

Мы улетаем всё дальше от странного места, где тёмный лес окутан сиреневой дымкой и рядом с маленькой хижиной разлито озеро с красной водой.

Что-то между моим миром и миром Алана…

Как он смог попасть сюда?

Долго-долго я обнимаю и целую дочку. И, возможно, впервые за всё время, показываю ей свои слёзы вот так открыто. Но это слёзы радости, ведь всё обошлось!

Моя девочка со мной!

И мой дракон тоже…

Вот только… как он мог взять дочку в такое опасное место?

— Почему ты здесь, малышка?

— Я помогла папе найти тебя! Смотри, мамочка… — она протягивает ладошку к моему лицу, над ней вспыхивает жёлтым магическая сфера, которая спустя мгновение принимает форму цветка. Как красиво!

— Значит, вы вдвоём спасли меня?

— Мы хорошая команда! — улыбается Пелагеша. — Мы так испугались... Я тебя люблю! И папа Алан... очень. 

Полёт возвращает меня замку, а мне — ощущение времени. Все эти дни удаётся прочувствовать в одно тяжёлое, мрачное мгновение. Я так соскучилась! По своим родным, по чувству спокойствия, по Гилмор, по этим бесконечным будто бы комнатам, которые любезно генерируют пыль двадцать четыре на семь.

Вернув себе человеческий облик, Алан вновь берёт Пелагею на руки, а меня приобнимает за талию. Я переступаю знакомый порожек, вдыхаю запахи, к которым привыкла, которые впитались в меня и стали обыденностью… и чувствую, что я дома.

Только теперь. По-настоящему. Дома.

Дыхание перехватывает, слёзы вновь жгутся, и я тянусь к Алану, чтобы обнять его и дочку, прижаться к ним, уткнуться носом и почувствовать тепло.

Так бы никогда и не отпускала!

Но приходится: Пелагея начинает ёрзать — ей хочется спуститься на пол и погладить подбежавшего к нам Барсука.

Мне кажется, или он успел заметно подрасти за эти несколько дней?

Бросаю взгляд на Алана. Словно и в нём могло что-то измениться. И вправду изменилось. Но так неуловимо, что я не могу понять, что конкретно.

— Она хорошо держалась, — дракон обнимает меня за талию и шепчет на ухо. В его вкрадчивом, усталом шёпоте улыбка. Всё плохое осталось позади. Теперь точно.

— Спасибо тебе. Что спас меня. Что присмотрел за ней. Что позволяешь ей называть себя папой. Это очень важно для меня.

Он выгибает бровь. Будто бы и правда удивляется.

— А как ещё моя дочь может меня называть?

Тепло разливается по телу. От его слов. А затем и от его мягкого, головокружительного поцелуя…

Рядом с ним я часто чувствую себя Клеопатрой, принимающей ванну с молоком и мёдом. И это по меньшей мере.

— Фу! — смеётся Пелагея. — Перестаньте…

Хотя, конечно, настоящая Клеопатра тут только одна. И нам приходится ей подчиниться…

Без лишних слов Алан даёт мне время на то, чтобы побыть с дочкой. Она слишком распереживалась без меня, чтобы оставлять её вновь. Поэтому мы встречаемся только через несколько часов, когда Пелагея засыпает.

Я пересказываю ему всё, что со мной произошло. Особенно осторожно передаю слова ведьмы. Он должен знать, что его истинная на самом деле не была истинной. Она его обманула. И отчасти потому погибла. Встала на чужое место, взяла на себя слишком много.

Я почему-то не чувствую к ней негатива. Может быть, потому что знаю, какого это… любить его.

Но я бы никогда так с ним не поступила. Не обманула бы.

Слушая меня, Алан мрачнеет. Но я чувствую, как с каждым словом ему становится легче. Будто это последнее, что нужно было услышать, чтобы окончательно отпустить прошлое.

Мы обсуждаем судьбу Каина и местного кузнеца. Последний — это что-то непостижимое уму. Пришёл свататься, узнал о «балласте» и решил, что выгоднее будет заказать свою будущую невесту. Чтобы, видимо, не оскорбить отказом своего мастера…

Он попадёт в темницу, но едва ли его оттуда выпустят.

А вот с Каином всё не так однозначно. Всё-таки есть такая вероятность, что он не совсем-то и отдавал себя отчёт в том, что творил. Его использовали. Но до какой степени?

Скорее всего, будет расследование. Алан говорит, что даже сам император, скорее всего, заинтересуется методами ведьмы. Подстраивать истинность, манипулировать попаданием иномирянок… это сложная, практически невозможная магия.