Невеста с прицепом для Генерала-Дракона (СИ) - Кофей Ева - Страница 1

— Хорошо, я записываю…

Сижу у окна в кабинете Алана. Здесь самый удобный стол и самый лучший свет. Макаю перо в чернильницу и жду, когда Гилмор соберётся с мыслями.

Так как я взрослый человек, который хорошо владеет письменностью в своём мире, в новом я так же умею писать. Это моей малышке повезло меньше — ей нужно учиться точно так же, как она училась бы в школе в своём мире.

Я же лишь иногда путаюсь, так как ещё всплывают в голове правила и фразы русского языка.

Гилмор же служанка и простушка. Она грамоте не обучена, поэтому любовное письмо от неё я записываю под диктовку.

— Дорогой Дик… — выдыхает она. — Вам пишет ваша бедная Ги. Женщина, изнывающая в ваших руках…

Я закусываю щёку изнутри, чтобы не засмеяться.

Для женщины это очень важно. Ей и без того неловко доверять мне столь личное дело…

Поэтому нужно держаться.

Держаться изо всех сил.

— Женщина, которую вы согрели вашим… жаром. Ваши могучие руки, могучие ноги с могучими венами и самое главное… могучий…

Я закашливаюсь.

— Гилмор! Это любовное письмо или эротический роман?

Она мотает головой и поднимает палец вверх.

— Не отвлекай меня! — рявкает, а сама дрожит и веки прикрыла — должно быть, вспоминает ночь любви. — Мне нужно всё вспомнить для мелочей. Записывай… Если вы вдруг забыли меня… Но вы должны вспомнить родимое пятнышко в виде сердца у меня между…

Боже, она думает, что имя и внешность лица он не запомнил, а вот то самое место — да?

Я не спорю. Гилмор, наверное, куда опытнее и лучше разбирается в местных мужчинах.

Так что записываю всё. Даже то, о чём сама не хотела бы знать!

Боже…

— Сила ваших пальцев невероятна! Вы просто бог! Я должна вам сказать, что Варвара зря вам отказала… Она не знала, от чего отказывалась!

— А, может, не стоит писать ему о другой женщине?

— Думаешь? — Гилмор морщится. — Да, лучше ему не думать о тебе… И ты о нём не думай!

— Ну раз ты запрещаешь, — смеюсь.

— Так, продолжай… Дорогий Дик, вы должны знать, что я жажду увидеть вас вновь! И вы не пожалеете! О, я постараюсь… Но вот… Очень важное у меня к вам будет дело. Очень важное… Дорогой, я скажу вам, что вы станете… папочкой!

После тех странных подробностей такой итог выбивает меня из колеи.

Я зависаю, с кончика пера капают чернила, выходит клякса…

Поднимаю взгляд на Гилмор… Испуганная, она уже начинает плакать.

Я собираюсь её успокоить, но скрипит дверь, в комнату заходит мой дракон.

— Что вы тут? — переводит взгляд с Гилмор на меня.

Заходит мне за спину и пробегается взглядом по строкам, что вывела моя неуверенная ещё рука.

— Ээээ… — то ли теряется, то ли ещё что.

Надеюсь, он не подумал, что это я от себя пишу рыжеволосому генералу.

— Господин, не казните! — всхлипывает Гилмор. — И… ну что с вами такое? Не читайте! Это моё письмо!

— Со мной? — Алан усмехается, но всё же отходит от стола, перед этим как бы невзначай коснувшись моего плеча. — У некоторых женщин не получается годами… А ты у нас, оказывается, такая ловкая.

— Это точно ребёнок Дика! — выпрямляется Гилмор, вид у неё такой, будто бы она готова наброситься на своего господина, чтобы… таким способом убедить его встать на свою сторону. Своеобразно. — Разве вы выставите на порог мать сына великого генерала?

— Точно? — дракон выгибает бровь. — А были варианты?

Гилмор запинается и прячет руки за спину, я поднимаюсь из-за стола и с улыбкой говорю:

— А что… довольно удачно, дорогой, ты не находишь?

— М?

— Нам как раз может понадобиться кормилица…

Гилмор хмурится, а генерал заводится с пол-оборота, выражение его лица становится совсем уж хищным.

Ещё ничего не было.

Я не думаю, что мы будем тянуть до свадьбы, которая вот-вот наступит. У обоих брак не первый, оба взрослые люди. Так что какой смысл?

Но так получилось, что забот в последнее время слишком много днём, а ночью Пелагея стала беспокойно спать, и я провожу всё время с ней.

И это всё слегка так накаляет обстановку.

Или самого генерала…

В любом случае сейчас его глаза горят ярче звёзд, и он смотрит на Гилмор, как на прекрасный инструмент. Впрочем, недолго…

Видно то, как она раньше выглядела, всё-таки не может исчезнуть из его памяти так быстро.

Да и какой-то тактичностью, особенно к слугам, мой генерал совершенно не отличается.

— Как запасной вариант, да, мне нравится твой ход мыслей. Но стоит поискать кого-то и получше.

— Варвара… ты что… тоже? — служанка начинает широко улыбаться.

Я качаю головой.

На что дракон выдыхает, будто в нетерпении.

— Не стоит писать Дику, — бросает он взгляд на служанку. — Зачем?

Она сначала краснеет, потом бледнеет.

— Но как же… ре-ребёнок…

— Очередной ребёнок, — жестоко бросает мой будущий муж.

Разумеется, и без того понятно, что Дик — казанова. И бастардов у него больше, чем звёзд на небе. Но и такой мужчина может влюбиться… Зачем же так с плеча рубить и расстраивать бедную женщину? Тем более, Гилмор он понравился до чёртиков.

И она сама чертовски теперь хороша!

А ну, вдруг он до сих пор о ней думает?

Это Алан смотрит только на меня и ничего вокруг не замечает, поэтому не может оценить, какая у нас тут шикарная женщина теперь расхаживает.

Дар у императора, конечно, чумовой… Точнее, античумовой. После того, как он излечил Гилмор, у меня отпали все сомнения насчёт того, будет ли Пелагеи здесь хорошо. Некоторые болезни здесь, возможно, победить легче магией, чем нашими технологиями.

Конечно, нужно будет поддерживать контакт с императором… Кстати, надо будет написать письмо ему или Элизе.

Императоров и императриц нужно держать близко.

— Алан… — я подхожу к нему, касаюсь его предплечья, с нежностью заглядываю в глаза.

Он тает, но всё же ворчит:

— Ты говорила, что будешь занята, а в итоге занимаешься… этим? Любовные письма идиоту?

— Ну-ну… Что ты такой напряжённый… — улыбаюсь. — Иди, прогуляйся. Смотри, погода какая хорошая!

Подталкиваю его к двери. Он так удивляется такой наглости, что даже идёт. Бросает на меня обжигающий взгляд, мол, ты мне ещё за это ответишь. И всё же оставляет нас с Гилмор заниматься нашими женскими штучками.

— Ну что ты? Он же не понимает ничего…

Служанка — в слёзы. Я её обнимаю.

— Нет, он прав… И что с этим теперь делать? Может… выпить чего, а?

— Ну что ты? — заглядываю в её невероятные зелёные глаза. — Чего удумала? Давай всё-таки напишем ему. Но немного не так.

— А как? Надо ж его похвалить. Рельеф там… Кадык какой у него красивый. И копчик тоже. Они это любят. И о себе напомнить. Какой размер! Какие родинки… Это важно… А ежели сразу же про ребёнка, то он сожжёт и вид сделает, что ничего не видел… Знаем таких! Ой, у него же и огненная магия… Варенька, это так сексуально…

Она всхлипывает и продолжает:

— Понравился он мне. Он ведь даже старше на самом деле, чем я. Это внешне и по мозгам — детина. Но красивый, зараза.

Я возвращаюсь за письменный стол.

— Нет, Ги, я не о том. Мы оставим все эти твои бугорки, колени, лодыжки… А про ребёнка не скажем.

— М?

— Ты должна соблазнить его вернуться в замок. Влюбить надо в себя. А уж потом можно и про беременность сказать. Детей своих сами по себе мужчины редко любят. Они любят их, если любят их мать. Вот и думай.

Она заламывает руки, но всё же начинает мне диктовать новый, уже более гладкий и эротичный текст.

Всё ещё немного смешной, но что-то мне подсказывает, что Дику-то такая манера письма придётся по вкусу…

Когда мы заканчиваем и запечатываем письмо, служанка говорит:

— Думаешь, он будет терпеть Пелагею?