Небо в кармане 3 (СИ) - Малыгин Владимир - Страница 13

Махнул рукой, отпустил казака:

— Хорошо, ступай.

— Постой, — передумал и остановил унтера на выходе. — Если запротивится у твоих знакомцев мыться, то скажи, мол, князь гневаться будет. На рынок сразу отправит и продаст. Одну, без брата.

— Сделаю, — усмехнулся служивый. Подбросил рублишко в воздух, ловко подхватил его и спрятал в карман. — Ох, и хитро́ вы придумали, вашбродь.

Миг, и казака след простыл, только полог всё ещё немного колыхался. Потянулся к кувшину, что-то жажда навалилась. Это от нервов, точно знаю. Чем больше нервничаю, тем больше есть хочется. Или пить…

Смотрю на набитые перемётные сумки, и никакого желания заглянуть в них не испытываю. Хватило мне на сегодня трофеев. Присел на кровать, поморщился — душно становится. И солнце опять не по-осеннему жаркое. Приподнять скаты палатки, что ли? Всё сквознячок по низу пойдёт. Так и сделал. Палатки у нас без днища, проблем с переоборудованием никаких не возникло. Зато сразу стало легче дышать. Главное, в полный рост не вставать, а то в самом верху весь горячий воздух скапливается, прямо сауна образуется. Вот, кстати, вариант бани появился. Попарился, пропотел, а потом и ополоснуться на улице можно. Из кувшина. На таком солнце он в две минуты воду нагреет.

— Николай Дмитриевич, вы здесь? — в палатку заглянул Изотов. — Вижу, на месте. Разрешите войти?

— Да входите уж, — обрадовался полковнику. — Вечно вы в самый неподходящий момент куда-то пропадаете.

— Что-то случилось? — присел на складной стульчик Константин Романович. Покосился на хурджины, но ничего не сказал. Достал платок из кармана, снял фуражку и протёр платком внутреннюю часть. Пожаловался. — Представляете, даже фуражка насквозь от пота промокла. Так что такого у вас за время моего короткого отсутствия могло произойти, чего я не увидел?

— Вот это, — подтолкнул ногой сумки. — Моя доля в трофеях…

— Постойте, — оживился жандарм. — Так что же вы мне сразу не сказали, что казачий отряд вернулся? Нужно же каждого из них опросить…

Изотов подхватился на ноги, да так шустро, что мне даже завидно стало. Только что жаловался на одуряющую жару и уже забыл про неё. Как пионер, готов действовать и куда-то бежать. А у самого китель на спине мокрый от пота.

— Да постойте же вы! — тоже подскочил, в попытке задержать жандарма, не дать ему убежать к казакам. — Никуда они от вас не денутся. А мне совет нужен.

— Совет? — остановился и обернулся на выходе полковник. — Я вас слушаю, Николай Дмитриевич.

— Кишлак сожжённый помните?

— Конечно, — насторожился полковник. И отшагнул от входа в палатку. Покосился на стул, но остался стоять.

— И сколько жителей там убили, тоже помните?

— Николай Дмитриевич, я на память пока не жалуюсь. Прошу вас сразу переходить к делу.

— К делу так к делу. Старейшины мне якобы в услужение… — специально заострил на этом слове внимание полковника.

— Передали эти два хурджина? — договорил за меня Изотов.

— Если бы только это, — с досадой мотнул головой. — Это, кстати, моя доля в трофеях, как я недавно говорил. Дело же вот в чём, старейшины мне двух сирот подарили! Или нам, я растерялся и не уточнил этот момент.

Ну а что? Нет у меня другого выхода припрячь полковника к решению внезапно свалившейся на голову проблемы.

— Кого подарили? — удивился полковник и всё-таки уселся на стул. — Рассказывайте подробно.

— А что тут рассказывать, если я всё уже вам сказал. Всё, что знал, — поправился. — Нам казаки их в кибитке привезли.

— Что-то я никакой кибитки у нас в лагере не заметил, — оглянулся на вход жандарм.

— Так я их мыться с дороги отправил. Они с дороги грязные до жути, — и, чтобы развеять удивление на лице полковника, тут же пояснил. — А что мне ещё оставалось делать? Так хоть время до вашего прихода потянул. Теперь вместе будем решать, что с этим подарком делать.

— Вместе? Николай Дмитриевич, вы отдаёте себе отчёт, что вообще произошло? Мне, офицеру Корпуса, и вам, наследнику знатного рода, подарили рабов. Вы зачем их вообще приняли?

— Да не принимал я никого! На помывку только отправил, да рубль унтеру дал.

— Значит, тем самым уже взяли на себя какие-то обязательства, — пробормотал Изотов. — Это же Восток. Почему вы сразу не отказались от такого необычного подарка?

— Растерялся. Да и казаки очень настойчиво мне их втюхивали. Говорили, что это подарок старейшин, а они их только перевезли.

— Выходит, казаки первыми этот подарок приняли? — сделал «стойку» Константин Романович.

— Выходит, что так.

— А потом остыли и призадумались, что с ним, с этим подарком, делать будут. И ничего лучше не придумали, чем спихнуть эту ношу на вас. Самого неопытного из всех нас по своей молодости. Так?

— Так, — согласился с затаённой радостью в голосе. Глядишь, Изотов и выкрутится. — Вас-то рядом не было. Там пацанёнок десяти годков, и девка, сестра его.

— Ещё и девка? — удивился полковник. — Вы хоть понимаете, что девке-инородке здесь, среди нас, не место? И что она вам вообще не нужна?

— Да я-то понимаю, но как выкрутиться из этой идиотской ситуации, совершенно не представляю. Меня казаки сразу с толку сбили этими словами про якобы «подарок» от старейшин! Выручайте, Константин Романович, век помнить буду!

— Ну и что мне теперь с вами делать? — покачал головой из стороны в сторону офицер. — Не оставлять же без помощи. Только, Николай Дмитриевич, я ведь за эту услугу с вас по полной спрошу, понимаете?

— Понимаю, — ответил со всей серьёзностью в голосе. Потому что на самом деле понимаю, в какую серьёзную передрягу попал. Если бы пацан был один, то его можно было бы каким-нибудь мальчишкой на побегушках устроить. А с девкой подобное не пройдёт, тем более с инородкой. Свет сразу скажет, для утех привёз, экзотики захотелось князю. Было или не было, а заклеймят на всю жизнь. И ничем обратное не докажешь, хоть тресни. И слушать никто не станет. Даже если продам сейчас обоих, то всё равно все в отряде слышали и видели этот «подарок». Слухи всё равно разойдутся, как круги по воде. Это не своими крестьянами владеть, это другое…

— Гавриков! — слегка повысил голос Изотов. В полной уверенности, что его услышат за брезентом палатки. А сам глаз с меня не сводит и взгляд такой… Оценивающий, что ли. Словно заранее просчитывает, сколько и чего с меня поиметь сможет.

Ну-ну, считай, считай. Главное, проблему эту реши, а там разберёмся, кто, кому и сколько должен будет.

— Ваше высокородие, звали? — полог откинулся и в образовавшуюся щель просунулся жандарм. Выпрямился, вытянулся. И такая волна резкого запаха пота от него пошла, что у меня сразу глаза заслезились. И приподнятые борта палатки со сквозняком не помогли.

— Вызывал, Гавриков, вызывал, — наконец-то перестал поедать меня глазами полковник и сосредоточил своё внимание на вошедшем. И на запах никакого внимания не обратил. — Казачьего подхорунжего ко мне пригласи самым срочным порядком.

— Разрешите выполнять? — жандарм приложил ладонь к козырьку кепи.

— Разрешаю, — полковник взмахом руки выпроводил подчинённого прочь.

Понаблюдал в узкую щель между приподнятым брезентом палатки и землёй за удаляющимися от палатки ногами и вновь обратился ко мне:

— Я сейчас буду решать вашу проблему, Николай Дмитриевич…

— Благодарю, Константин Романович…

— Не спешите благодарить, — перебил меня полковник. — Если бы не повеление государя, то я бы сейчас палец о палец не ударил. А с превеликим удовольствием наблюдал, как бы вы из этой ситуации выкручивались.

— Почему? — счёл нужным спросить. Мало ли объяснит? Предполагать и точно знать намерения компаньона две большие разницы.

— Понимаете, Николай Дмитриевич, я ведь не просто так к вам государем приставлен. Чтобы обеспечить порядок в отряде, организовать и наладить его работу, не обязательно приглашать высокопоставленного офицера из Корпуса. Здесь любой армеут прекрасно справился бы. Возможно, это у него ещё лучше бы получилось, чем у вашего покорного слуги, — жандарм с иронической улыбкой исполнил короткий шутовской поклон.