Небо в кармане 3 (СИ) - Малыгин Владимир - Страница 10

Сложно? Может быть. Но без этого можно заблудиться и улететь куда-нибудь… За границу, например, в Афганистан. Ох они нам и обрадуются…

Кстати, был в своё время подобный случай в прошлой жизни. Ребята в Афгане на Ан-24 вот так обмишулились. Вышли по заданию на точку, связи нет, вышка молчит, на аэродроме этом в первый раз, приняли решение садиться. После посадки порулили на стоянку. Аэродромы все на одно лицо, поэтому спохватились, когда увидели бегущих наперерез вооружённых людей. Тогда только и сообразили, что и форма на бегущих чужая, и оружие не наше, да и самолёты на стоянке сильно отличаются от своих. РУДы на взлёт сунули и ушли прямо с магистралки. Повезло…

В общем, всякое бывает.

Кстати, а расход? Нельзя забывать о том, что на высоте расход ниже, а возможности для манёвра в случае отказа двигателя увеличиваются. И повышается шанс на благополучное покидание…

Стоп, стоп, стоп! Про покидание не нужно, парашюты-то я оставил на земле…

Вроде бы и невысоко летим, а холодно. Наверное потому, что вершины гор все в снегу. Ну а почему же ещё? Уж точно не по причине высотности. Про понижение температуры с подъёмом на высоту помните? Ну и молодцы.

На точку вышел точно, с рубежа приступил к пологому снижению. Изотов приподнялся, посмотрел вперёд, увидел знакомые места и приободрился:

— Никак долетели, Николай Дмитриевич? А я, признаться, не верил.

— Ну и зря, — вздохнул. — Но вы рано обрадовались, нам ещё лететь и лететь.

— Тогда я ещё немного полежу, — полковник вернулся на пол, прикрыл глаза.

Покосился на Изотова. Вот человек! Лежит, расслабляется. Фаталист, одно слово. Не верил, что получится взлететь, но в самолёт полез. Как я его не уговаривал остаться для облегчения аппарата, а не уговорил. Упёрся полковник и наотрез отказался оставаться с казаками. Документы для него важнее наших жизней. И даже на выкинутые из кабины перед взлётом парашюты не прореагировал. Ну, нет и нет, ему и без них на полу неплохо.

Потому что не осознаёт до конца сложившуюся степень риска. И хлебнул бы полной ложкой дерьма, если бы не мой прошлый опыт, не мои навыки и хороший багаж подобной практики. Как вспомню, на что порой приходилось идти, так вздрогну. И это не шутки. Правда, нужно отдать должное лётному составу, знания и мастерство выручали. К сожалению, не всех, Царствие Небесное ребятам… Жизнь порой такое подкинет, что и не выкрутишься…

Я-то нашу площадку издалека увидел, но расслабляться даже не подумал. Пока не зарулим на стоянку, пока мотор не выключим, никаких расслаблений не должно быть. А Изотову за эту его преждевременную фразу насчёт «долетели» потом обязательно весь мозг вынесу! Сглазить ведь мог запросто!

В долине воздух прогрелся, стало тепло в кабине, стёкла оттаяли, засопливили потёками. С трудом дотянулся до лобового, протёр снятой с руки перчаткой. А больше потому что нечем — всё, чем можно было бы воспользоваться для протирки, выкинул из кабины.

С прямой вошёл в глиссаду, приготовился к посадке. Самолёт лёгкий и сам по себе, а тут ещё и топливо выработали. На посадочном восходящие потоки образовались, аппарат категорически отказался снижаться. Пришлось в самом буквальном смысле его заставлять вниз идти. Н у и болтало при этом знатно. Бедняга Изотов пробовал поначалу удержаться одной рукой, да не вышло у него ничего. Смотрю, сообразил, сумку под куртку спрятал, лягухой на полу раскорячился, себя зафиксировал и наконец-то перестал туда-сюда болтаться.

Да-а, ощущения препоганейшие! Идём по прямой и вдруг напарываемся на термик. Представьте жёсткий удар снизу, от которого самолёт вспухает, пытается задрать нос, лезет вверх и мгновенно теряет скорость. Она у него и так низкая, посадочная. Давлю его вниз, добавляю обороты, чтобы не свалиться на крыло, земля-то вот она рядом. Это на эшелоне потери скорости можно не бояться, эту машину ещё нужно постараться уронить. А если и удастся подобное, то стоит только отпустить управление, и самолёт сам выровняется и выйдет из сваливания или штопора.

Отвлёкся. В общем, добавляю обороты, придавливаю аппарат, стараясь удержаться на глиссаде, и тут мы выскакиваем из термика в обычную атмосферу…

Обороты повышенные, ручка отдана вниз, и самолёт радостно устремляется к земле!

Приходится действовать в обратной последовательности. И всё это проделывать в быстром темпе, на посадке клювом щёлкать некогда. Раз щёлкнешь, зевнёшь, а второго уже не понадобится…

В общем, прибираешь обороты, тянешь ручку на себя и тут… Правильно! Очередной восходящий поток. И таким образом работаешь до приземления. И вылезаешь потом из самолёта мокрый, словно та самая пресловутая мышь…

А ещё то и дело взгляд вперёд, на землю, бросаешь, не выскочит ли в последнюю минуту на поле перед самолётом какой-нибудь урод, когда уже не отвернуть и не уйти в сторону…

А ведь ждут нас, оцепление уже стоит.

Его проблемы? Как бы да, если бы аппарат у меня не таким лёгким был. Урода-то мы собьём и даже в фарш порубим винтом, но и самим тоже нехило достанется. Может и такое случиться, что машину потом очень долго восстанавливать придётся. А у меня нет в запасе столько времени, мне работать нужно, приказ Его Императорского Величества выполнять.

И приземление пришлось рассчитывать по-другому. Воздух горячий, самолёт лёгкий, на выравнивании между крылом и землёй образуется плотная воздушная подушка. Поторопишься, выровняешь раньше, и скользишь на этой подушке долго-долго, пока скорость не упадёт, и самолёт постепенно не снизится. Казалось бы, что такого, сиди, держи ручку ровно и жди касания. Так-то да, а если боковой ветер? Или площадка для приземления ограниченная в своих размерах? Что тогда? Приходится и здесь активно работать рулями, прижимать самолёт вниз, продавливать эту «подушку».

Но мне подобного счастья не нужно, я за эти сутки достаточно напахался. Сейчас бы на полдня в ванну горячую залечь, полную душистой пены, и чтобы рядом пива светлого нефильтрованного ящичек стоял. И орешков солёных тазик. Можно маленький…

Мечты мечтами, а руки своё дело знают. Подошёл к земле, прибрал обороты и начал потихоньку выравнивать самолёт. Ручку подбираю, подбираю, уголок растёт, скорость падает, высота уменьшается.

Тут же что главное, всё это в одну кучу свести, и в результате машина должна так колёсами грунта коснуться, чтобы поставленный на верхнюю панель приборной доски стакан с водой не расплескался. Невозможно? Ещё как возможно, скажу я вам. Сам такой фокус проделывал. Кровь из носу нужно этот фокус повторить здесь и сейчас. У меня ведь, точнее не у меня, а у самолёта проблема со стойками. Визуально вроде бы они просто просели, деформировались, но кто знает, что с ними при жёстком касании произойдёт. Мало ли накроются? И приземление окажется той последней каплей, когда сработает усталость металла, и они просто разрушатся…

Так что хочешь, не хочешь, а придётся постараться. Что я и сделал. Слава мне!

Чиркнули пневматики по грунту, раскрутились и приняли на себя нагрузку. Вроде бы выдержали? Катимся, гасим скорость на пробеге. Высохший на солнце грунт, по ощущениям, сродни каменному, даже стучит так же, когда по нему каблуком топнешь. Но, тем не менее, скорость падает быстрее, чем на бетоне или асфальте. Почему? А не знаю. Может быть, из-за огромного количества трещин и неровностей? Шучу, конечно. Скорее всего из-за меньшей плотности, поэтому и сопротивление качению больше. Так мне видится.

До обозначенной флажками рулёжки докатываемся на самой минимальной скорости. Так и тянет прибавить обороты, но давлю на корню это своё желание. Шестое чувство подсказывает, что топлива в баке осталось на один чих. Не хочу остановиться посреди поля и потом дружными усилиями докатывать машину до палатки.

Так и вкатываемся в поворот, медленно, но верно. Эффективность руля направления на такой скорости никакая, педаль приходится тискать вперёд заблаговременно и потом терпеливо ждать, повернёт самолёт или нет? Да, понимаю, что рулёжка на этом большом поле флажками для порядка обозначена, но это не значит, что можно рулить как хочешь и в каком угодно направлении. Нужно с самых первых дней насаждать должный порядок и дисциплину в авиации.