90-е: Шоу должно продолжаться 13 (СИ) - Фишер Саша - Страница 15

— Велиал? — лицо Яна претерпело несколько изменений. Удивление, недоумение, напряжение. — Мог бы и предупредить, что зайдешь, вообще-то мы заняты.

— Я не то, чтобы к тебе, Янчик, — я бесцеремонно прошел в комнату, выдвинул стул от стены поближе к середине. — Парни, у меня к вам есть одно серьезное предложение…

— Здорово, хрен моржовый, — Боба блеснул золотым зубом. При виде него Ян как-то резко побледнел. — Да не ссы, мне Вован настрого наказал тебя не бить. Сильно. Или я зря это сказал, а? Слышь, Вован, мой косяк. Теперь он знает, что бить его никто не будет, и оборзеет.

— Да и пусть борзеет, — я пожал плечами.

— Алоха, — вслед за Бобой в комнату зашел Сэнсей. — Ян, ты не против, если я тут присяду?

— Велиал, ты вообще охренел? — тихо сказал Ян, стараясь не смотреть в сторону Бобы. Который, не стесняясь, слонялся по комнате, заложив большие пальцы за ремень. Разглядывал фотки на стене, сцапал с тарелки бутер и принялся увлеченно его жевать. Облокотился на подоконник, высунул голову в открытую створку окна.

— Вы тут голубей что ли прикармливаете? — изрек он. — Насрано, как в голове у этого вашего… Ну че ты от меня шарахаешься, шкаф волосатый? Сказано же, я не кусаюсь… Или, погоди… Вован, бить его, ты сказал, нельзя. А если я ему ухо откушу, например?

— Отравиться не боишься? — хмыкнул я и повернулся к напряженно молчащим «цеппелинам». Настроение им явно не мы испортили, они такими были уж в тот момент, когда я зашел. Будто вели какой-то напряженный и неприятный разговор.

— Парни, у меня к вам есть предложение, от которого вы не сможете отказаться, — заговорщическим тоном произнес я и подмигнул. — Точнее даже не у меня, просто я у нас самый болтливый, вот и лезу все время не в свое дело.

— Велиал, это что еще за фигня? — нервно дернулся Ян. — Да ты понимаешь вообще, что…

— А ну хлебало завалил, рожа протокольная! — Боба резким движением сократил дистанцию и ухватил Яна за футболку прямо под подободком. — Твоего мнения никто тут не спрашивал. Спросят — скажешь. А пока молчи в тряпочку, понял меня⁈

— Сэнсей? — я повернулся к нему. — Ну так что, ты скажешь или я?

— Я скажу, — Сэнсей тоже пододвинул стул и уселся напротив «цеппелинов» рядом со мной.

— Да он вас разводит, — почти уверенно сказал Ян. Потом чуть менее уверенно. — Не ведитесь, это точно липа. Велиал просто мне хочет поднасрать… — Ян переводил взгляд с одного «цеппелина» на другого. На нас с Сэнсеем он не смотрел. Бобу вообще старался игнорировать. — Да не верьте вы им, это трындеж все!

— Реально, большие гастроли? — спросил один из «цеппелинов».

Сэнсей открыл рот, но передумал говорить вслух и просто кивнул.

— Парни, вы серьезно? — Ян подскочил к своему соло-гитаристу, который как раз в этот момент поднялся со стула, и тряхнул его за плечи. — Саня, да они прикалываются…

— Тебя кто спрашивал ваще? — Боба, ощерив зубы в жутковатой улыбке, оттер Яна от музыкантов.

И тут «цеппелинов» прорвало. На Сэнсея посыпались всякие технические и личные вопросы и просто возгласы в воздух. Ну да, сразу несколько шокирующих новостей, которые еще пока не успели взорвать инфопространство. Сэнсей расстается с «Папоротником». Сэнсей переезжает в Новокиневск. Сэнсею нужны новые музыканты.

— … есть пара условий, — терпеливо объяснял Сэнсей, отвечая поочередно на все вопросы. — Контракт на один год жесткий и эксклюзивный, и второе…

Я посмотрел на Яна. Он стоял каменным столбом. Бледный такой, что мне даже на секунду стало его жалко. Я дождался, когда его блуждающий взгляд упадет на меня и мотнул головой в сторону двери. Мол, отскочим-побормочем.

Он понял меня и деревянно так направился к выходу. Боба чука пометался, ему явно хотелось остаться рядом с Сэнсеем. Но он себя поборол и вышел на улицу вместе со мной и Яном.

Хмурый Ян вытащил из кармана мятую пачку сигарет. Дрожащими руками выбил из нее одну, сунул в зубы и принялся щелкать зажигалкой. Она не слушалась, искрила, пламя затухало, не успев появиться. А когда держалось пару секунд, Ян не мог попасть в него кончиком сигареты. Боба не выдержал его мучений, отобрал у Яна зажигалку, встряхнул, щелкнул.

Ян выпустил изо рта дым и шмыгнул носом.

— Ну и чо ты как этот самый? — Боба встал рядом с Яном у перил крыльца и толкнул его в бок локтем. — Раскис, как баба, сопли-то подбери. Честную обратку получил, нефиг тут обиженку из себя строить.

— Много ты понимаешь, — буркнул Ян.

— А чо ты знаешь про меня, чтобы тут такими заявами разбрасываться, а? — Боба бесцеремонно выбил из пачки Яна сигарету и тоже закурил. — Фу, не стремно тебе такую сушеную лебеду курить? Кислятина…

Сморщился, но снова затянулся.

— Слушай сюда, — Боба доверительно приобнял Яна за плечи. Блин, зрелище — просто атас! Боба росточком ниже Яна почти на голову. И в плечах тоже поуже. Но Ян рядом с ним смотрелся скорее увеличенным в масштабе ребенком, чем здоровенным мужиком.

— Короче, я клинья подбивал к одной телке, — начал вдруг рассказывать Боба. — И, понимаешь, не только потому что она мне как-то в душу запала, а закусился. Нет, телка зачетная, сиськи-задница, все дела. Просто мне один чел сказал от нее отвалить, а я закусился. Фигли, мол… Ну да ладно. Короче, а это была телка Германа. Знаешь Германа? Хотя, откуда тебе? Но важно, что я знал, чья эта телка. И все равно оглобли не развернул, хотя и предупреждали.

Тон Бобы звучал легкомысленно так, будто он анекдот рассказывает. Ян сначала стоял, чуть не упершись лбом в перила и сосредоточенно курил, делая вид, что не слушает. Но потом начал поглядывать в сторону Бобы. А когда тот замолчал, спросил:

— И дальше что было?

— Да ничего, мля… — Боба сверкнул золотым зубом. — Отмудохали меня в мясо, я три месяца в больничке чалился, думал, что всю жизнь на костылях буду ходить.

Боба снова жизнерадостно улыбнулся и подмигнул Яну. От чего того прямо отчетливо так передернуло.

— Да не ссы ты, не буду я тебя бить, — снова сказал Боба. — Я тебе только втолковать хочу, что мужиком надо быть, понял? Нормальным мужиком. Протрепался? Получи в торец. А как ты хотел? Чтобы по-другому было? Жизнь — она, братан, справедливая штука, ты уж мне поверь. Она просто так никого не мудохает. Как ты живешь, то и получаешь. Сечешь, белобрысый?

— Алло, — сказал я в трубку, еще толком не проснувшись.

— Владимир Викторович, сегодня четверг, половина десятого утра, — раздался голос ответственной Ларисы. — Вы готовы воспринимать информацию?

Теперь каждое мое утро так начиналось. Я сначала пытался убедить своего референта, что имя-отчество — это слишком официозно для нашего маленького медиа-холдинга, но проиграл этой не в меру серьезной барышне. Точнее, внял ее аргументам. Она сказала, что все нормально, она готова, может и будет называть меня на «ты», когда мы лично общаемся. Но вот этот утренний плановый созвон должен состоять из одного сплошного официоза. Чтобы настраивать на серьезный лад и работать как пароль или что-то вроде.

На самом деле, звучало интересно, так что я согласился с ее доводами, и теперь каждое мое утро начиналось с ее звонка.

— Нормально, я в сознании, — ответил я. — Слушаю тебя, Лариса.

— Сначала важное и срочное, — сказала Лариса. — Нужно заехать в типографию и забрать исправленный тираж фестивальной газеты.

— Исправленный? — переспросил я. — Мы же вроде решили, что и так сойдет.

— Ошибка в заголовке — это был целиком и полностью их косяк, — в голосе Ларисы появились металлические нотки. — Они ничего переделывать не хотели, пытались отделаться скидкой, но время и ресурсы перепечатать у них было? Так что пришлось немного надавить, но они согласились, что никому не нужны репутационные потери. Сейчас только позвонили и сказали, что исправленный тираж готов, можно забирать.

Второе…

«А вообще она права, — подумал я, делая пометки в блокноте рядом с телефоном. — Реально настраивает вот это вот 'Владимир Викторович, я разделила все дела на важные и срочные, просто важные и дела, про которые вам просто нужно знать».