Калибр Личности 6 (СИ) - Голд Джон - Страница 21

*Блык*

Телепорт перекинул меня в одну из горных церквушек на Кавказе. Внизу деревня, на холме сам храм, вокруг долины и горные хребты. Нет ни шума города, ни других людей — идеальное место, чтобы посидеть в тишине и привести мысли в порядок.

Подойдя к краю обрыва, я заприметил рядом старую деревянную скамейку. Местные жители, видимо, давно облюбовали это место. Сев на неё, я достал из Хранилища блокнот и принялся писать то, что не давало мне покоя.

— Родня Макса Граута не раскаивается в своих грехах.

— За убийство Макса и попытки достать меня я им по существу ничего не сделал. Ибо родня, пусть и Макса, это святое. Брату, дяде или тем более деду глаза на пятую точку не натягивают. Я сам себе не прощу, если подниму руку на одного из них.

Всего два пункта. Первый противоречит второму. Покарать так, чтобы всем в роду Граут стало плохо? Нет, это тоже неправильно. Конкретно Максу нанёс вред только патриарх Густав Граут.

[Наследник, твою налево! Просто отойди в сторонку,] — голос духа-стража в моей голове сквозил ехидством. — [Мишань, нахрена ты вообще о них думаешь? Члены семейства Граут сами себя наказывают день за днём. Вся их семейка погрязла в болоте из интриг, сплетен и грязных секретов. Чем больше они в нём копошатся, тем ниже опускаются. Им ведь в болоте уютно! Дерьмо разлагается, даёт тепло и повод для новых сплетен. Оно тебе надо? Ты пытаешься воззвать к совести тех, кто давно от неё отказался. У семейства Граут небось ещё и души заложены по десять раз. Старик Грег типичный тому пример.]

[Знаю,] — честно признался я. — [Дело не в семейке Макса, а во мне. Станислав, ты сам ведь всё прекрасно понимаешь. Неразрешённые противоречия мешают адепту развиваться. Невыученные уроки от Судьбы, как в случае с родом Граут, в будущем будут повторяться. Либо я сейчас найду решение, либо сама вселенная мне о них напомнит.]

В прошлой жизни на Земле и во время «Войны за Веру» всё было очевидно. Своих от чужих несложно отличить, когда вы вместе делите окопы. В этой жизни, став Максом Граутом, я сразу создал себе Чака Норриса — альтер эго, не чурающееся насилия. В обличье Чака я покорял арену Колизея в Аквитании и убил Грузовика-сана. Затем сражался на турнире Сотни Талантов и получил шанс встретиться с богом-драконом. В Трилистнике имелся высокий риск столкновения с агрессией местных. Поэтому я снова надел маску Чака.

[Наследник,] — в голосе духа-стража отчётливо читалась теплота. — [В отличие от большинства людей, ты не избегаешь проблем… Ты их решаешь. Придумать Чака, дабы из целителей не скатиться в некроманты, решение, подходящее на краткий срок. Твой дед «Язва» стал тенью Комитета Силлы. Он отдал Аталанте все дела, связанные с насилием. Лей Джо и Хомячкович, даже будучи боевыми целителями, редко сами лезут в бой. Артур Гаус заперся в своей больнице… Тебе придётся найти СВОЙ выход, если ты и дальше хочешь покорять Стену. При покорении этажей тебе придётся сталкиваться с агрессией Первопроходцев и аборигенов.]

Во-о-о-т! Дух-страж правильно понял, почему в поместье Граутов я никому глаза на пятую точку не натянул. Я столкнулся с той же проблемой, что и во-о-обще все высокоранговые адепты со стихией Жизни. Целители лечат, некроманты калечат. Это как пытаться уместить в одном теле два заряда разной полярности — Жизнь и Смерть.

Матерь Чудовищ [11] стала той, кто даёт жизнь своим детям-чудовищам, и той, кто встречает их в посмертии. Асклепий [10] взял на себя дела, связанные с миром Здравницы, переложив военные дела на плечи своих союзников. Иггдрасиль [11] — это лес, ставший домом для миллиардов живых существ. Высшие Эльфы в нём живут, взрослеют и, умирая, становятся частью памяти Иггдрасиля.

[Каждый из них нашёл свой способ сосуществовать с насилием и Смертью,] — подвёл я мысли к промежуточному итогу. — [Сохранили Жизнь как основу своей личности и духовного пути. А Смерть выделили во внешний управляемый фактор… Хм… Внешний?]

У меня нет Комитета Силлы, какой был у деда во время его становления архимагом [8]…

Нет рода Лей или госпиталя Хомячкович…

В моём пути вверх по рангам есть только я сам. Хотя…

Не откладывая дело в долгий ящик, я активировал свой аспект и сформировал кровать в шаге от скамейки. Ветер, дующий с гор, стал трепать одеяло, на что аспект недовольно заворчал.

[Если Мультик принимает форму страхов тех, кто находится рядом с ним, то почему бы не узнать, чего я сам боюсь?]

Прошла минута, затем вторая. Мы с Мультиком играли в гляделки. Холодный ветер с гор забирался под мою одежду и одеяло, забирая с собой тепло.

— Покажи, чего я боюсь, — смотря на Мультика, кладу руку себе на грудь. — Ты часть меня, находящаяся снаружи. Монстр, живущий под кроватью наших пациентов. Представь, что МЫ и есть наш пациент, которому надо столкнуться с тем, чего он боится.

Внешне ничего не изменилось, но я уловил изменение аспекта — он напрягся, аура сгустилась и почернела. Мультик понял даже не слова, а сам их смысл.

Тень, скрывающаяся под кроватью, удлинилась, и из неё стала расти фигура в балахоне с чёрным провалом в области лица. Миг, и лишённые плоти руки скелета уже поправляют полог хламиды.

— Смерть, — холодея внутри, я всё же улыбнулся. — Вот только я боюсь не своей кончины, а того, что она придёт за теми, кто мне дорог. Нерея, наставницы, мой дорогой дед… Хм, подходит!

Я с благодарностью кивнул Мультику.

— Дабы лучше понять тебя… То есть её, — я перевёл взгляд с кровати на Смерть, — я применю на себя эту роль.

Поднявшись со скамейки, я развёл руки в стороны, давая аспекту со мной слиться. Глаза заволокло дымкой, мир поблёк, а картинка стала чёрно-белой. Благодаря второму Семени Духа в моём теле я чувствовал весь мир вокруг через призму Смерти. Видел, сколько осталось силы жизни у куста неподалёку. Орёл, летящий в небе, растения под ногами и даже камни — и те едва заметно фонили чернотой. Жизнь и Смерть есть повсюду.

Подойдя к кусту, я мановением руки напитал его своей эссенцией жизни. Пусть поживёт подольше. Сегодняшний день и это место подарили мне немало откровений.

— Ой! — шедший к скамейке священник из церквушки Иссу, заметив меня, резко остановился. — Вы… Вы за мной пришли?

Ну да, я сейчас в обличье Смерти. Даже будь священник одарённым, вряд ли смог бы узнать во мне живого человека.

— Ещё рано…

Я замер на середине предложения, не узнав свой голос. Мои слова пропитывали холод и пустота. В такт им резонировало само окружающее пространство. Шелестел тот самый куст, растения, камни, уютная скамейка — всё, что имело хотя бы намёк на эссенцию Смерти, становилось моими устами.

Священник ошарашенно сглотнул и схватился за сердце.

— Рано, — повторил я, беря под свой контроль давление аурой аспекта. — Здесь находился другой человек, которому было суждено меня увидеть… Вашей жизни, святой отец, ничего не угрожает. Только колено правое поберегите.

Не мучая более священнослужителя, я «Шагом Пространства» переместился в укромный уголок около церкви. Затем, выбрав в интерфейсе другую церковь, телепортом переместился в её окрестности.

А там…

— Объявляю вас мужем и женой, — вещал откровенно толстый священник, стоя около храма. Шла чья-то свадьба. В лучших традициях Кавказа гостей под пару сотен.

Оглядев замершую толпу и заметив молодожёнов, я махнул рукой.

— Благословляю, — всё той же костлявой рукой указываю на священника. Тот бледнел прямо на глазах прислуги. — А ты продолжай питаться в том же духе. Зайду за тобой в следующий раз.

Выдав лучшее в мире напутствие на фитнес, я телепортом переместился к следующей церквушке.

А там…

Там похороны! Полсотни стариков и старушек отпевали покойника. Того как раз в гробу выносили из храма, когда я очутился около порога.

Картина маслом. Старики смотрят на Смерть… Смерть смотрит на них. На поводке одной из бабуль сидела мелкая собачонка с выпученными глазами. Уловив всеобщий страх, она решила сходить по-большому.