Хаб (СИ) - Прягин Владимир - Страница 33

Все верховые были в доспехах. Отсветы молний ложились на металлические кирасы и на круглые шлемы. Оружие соответствовало — шипастые палицы, мечи в ножнах. Мерно шагали здоровенные лошади, вороные, как на подбор.

Наверное, в замок возвращался хозяин.

Мы с Хильдой замерли. Я проверил — маскировка работала, и туземцы должны были ехать мимо, не видя нас.

Но кавалькада остановилась.

Всадники напряглись, озираясь, и потянули мечи из ножен. Их кони тоже забеспокоились, всхрапывая.

Я посмотрел на время.

Перезагрузка подходила к концу, но требовалось ещё несколько минут.

Открылась дверца кареты. На ней был металлический герб — волчья голова с оскаленной пастью и светящими глазами.

Наружу выбрался тип в плаще с капюшоном. Его движения были неторопливы, размеренны. Он сделал шаг к обочине и остановился. Один из всадников спешился, прикрыл за ним дверцу и почтительно замер у него за спиной. Но человек из кареты не обратил на это внимания — стоял неподвижно, вслушиваясь в звуки грозы.

Затем он откинул с головы капюшон, снял плащ — по-прежнему не спеша, будто не замечая ливня. Плащ тоже принял помощник, маячивший сзади тенью.

Тип с барскими замашками находился шагах в тридцати от нас — не слишком молодой, насколько я мог увидеть, но и не старый. На нём была серая рубаха без ворота, а поверх неё — кожаный колет.

Стоя по щиколотку в дорожной грязи, он всматривался в мокрую мглу. Его взгляд скользнул и по нам, на миг задержался, но сместился правее. Всё-таки маскировка пока выдерживала.

Он закатал рукав на левом предплечье. Достал из ножен, притороченных на ремне, короткий кинжал. Холодная сталь блеснула.

Прикрыв глаза, он провёл остриём клинка по руке. Флюид обострил моё восприятие, и я разглядел сквозь дождь, как выступила кровь.

Затем кровь впиталась в сталь.

Клинок засветился тёмным багрянцем.

Тип из кареты взмахнул рукой — горизонтально, слева направо, будто вспорол пространство перед собой. С клинка сорвались красные брызги — то ли всё та же кровь, то ли капли расплавленного железа. Они разлетелись веером, на десятки метров, и каменный ландшафт в этом радиусе подсветился багрово.

Одна из брызг пролетела недалеко от нас.

Пелена дождя всколыхнулась, и мне почудился чужой запах, в котором было что-то звериное. Я ощутил, как маскировочный слой развеивается.

Тип из кареты взглянул прямо мне в глаза.

Его лицо исказилось в волчьем оскале.

Таймер отсчитывал последние секунды перезагрузки.

Человек с кинжалом шагнул вперёд. Его всадники тоже нас рассмотрели — но вдоль дороги было слишком много камней, чтобы подъехать к нам на конях, поэтому люди спешивались, готовя оружие.

Их колдун-повелитель, теперь похожий на волка, был уже в трёх шагах от нас, когда я рванул штурвал на себя. Дождь скрутился жгутом вокруг, и машина прыгнула вверх, разворачиваясь на девяносто градусов.

Колдун ощерился в крике и, размахнувшись, метнул нам вслед свой кинжал.

В нас как будто врезался грузовик.

В глазах потемнело. Чудовищным усилием я удержал штурвал. Подъём продолжался, а волк-колдун орал что-то вслед.

Когда мы удалились от замка на несколько километров, я посмотрел на Хильду. Она сказала, чуть запинаясь:

— Да-да, сейчас…

Несколько секунд повозилась с джойстиком, всхлипнула:

— Прости, не выходит…

— Хильда, посмотри на меня. Пожалуйста.

Она повернула голову. Её большие глаза поблёскивали в пасмурном полумраке.

— Ты классный штурман, — сказал я. — Мне повезло, что нас поставили в пару. Ты офигенная во всех смыслах. Сейчас ты легко и непринуждённо проложишь курс, мы отсюда свалим, а этих козлов забудем, как страшный сон. Поняла?

— А ты — наглый льстец, беспардонный манипулятор…

— За это меня и ценят. Давай, снежинка. Летим на север, в твои родные края. Хочу посмотреть на мир, где выращивают супер-блондинок.

На этот раз я не смог её рассмешить, но бледная тень улыбки всё-таки промелькнула. Хильда опять взялась за радар, и с третьей попытки нащупала нужный пеленг. На северной оси замерцала точка.

Прыжок.

Размазанные серые полосы.

Мы в пути.

Я выставил руку ладонью вверх:

— Давай пять.

— О чём ты?

Я показал ей жестом, что надо делать. Она осторожно шлёпнула изящной ладошкой мне по руке. Подождала реакции и спросила с подозрением:

— В чём подвох?

— Никаких подвохов. Закреплено удачное достижение. Теперь ты вообще крутая.

— Как у тебя всё просто…

— Ага. Хотя я, может, и лоханулся. Надо было лететь к пиявкам, а не в феодализм. Допускаю, что было бы меньше стресса.

— Теперь уже не узнаем…

Повисла долгая пауза. Затем Хильда заговорила снова, подбирая слова:

— Ты знаешь, меня этот колдун с кинжалом и с волчьим знаком навёл на мысль… Ничего особо оригинального, просто ассоциация, но из головы не идёт…

— Заинтриговала.

— В нормальном случае волк или змея на гербе — это лишь картинки, абстракции. Принимать их всерьёз нет смысла, а истолковать можно как угодно. И волчонок может быть симпатичный, и змейка милая. Даже у нас на архипелаге есть гербы с волком, никого это не смущает… Но в этом замке колдун, такое впечатление, специально взял худшее от родового зверя — злость, ярость…

— Ну, где-то так. И что?

— А если те учёные-маги тоже берут от змей не лучше качества? Сижу и ломаю голову… Если честно, мне очень стыдно за эти мысли, они у меня от нервов, видимо, но… Сегодня ночью тебе не снилось продолжение про змеиный глаз? Про сундук? Надо было утром спросить, но я не сообразила…

— Нет, ничего не снилось. Хотя я ждал.

— Тимофей, я просто подумала… У меня есть подружка, мы знаем друг друга с детства, и я ей полностью доверяю. Она маг разума — это старинный термин, слишком претенциозный, но суть он, в общем-то, отражает. Речь о работе с флюидом на тонком уровне. В том числе — на уровне снов…

— Она меня загипнотизирует, и мне приснится, что было в сундуке?

— Ну, грубо говоря, да. Но только в том случае, если ты сам захочешь. Если же предложение некорректное, то я сразу прошу прощения.

— Всё нормально. Твоя подружка реально шарит?

— Да, Вилма — очень толковая.

Помолчав некоторое время, Хильда добавила со смешком:

— И очень красивая. Ты же рвёшься к длинноногим блондинкам? Будешь в восторге, это я гарантирую.

— Вот с этого и надо было начать, а то развела мне тут философию. Заедем к подружке, когда управимся. Что у нас там с доставками?

— Заказное письмо сдаём, которое взяли с северо-запада. И одну посылку берём. А Вилма живёт как раз рядом с отправителем. Ну, сравнительно рядом. Если на корабле, то плыть надо долго, но на нашей машине — за четверть часа.

— А сам гипноз?

— Несколько минут, если всё нормально. Из графика мы не выбьемся, запас есть.

— А к своей родне заскочить не хочешь?

— Очень хочу. Но к ним я предпочла бы без спешки, там разговор предстоит подробный. В свете вновь открывшихся обстоятельств, как выражаются бюрократы. Если сейчас заскочим, то получится только хуже.

— Тебе виднее.

Полосы в «акварели» меняли цвет. В свинцовую серость на небосводе вклинилась лазурь с белизной, проблеснуло солнце.

— Вот и на месте, — сказала Хильда.

Мы вышли из прыжка.

Внизу под нами открылось море, сизая гладь. Оно простиралось до горизонта, но островки вносили разнообразие. На ближайшем из них громоздились скалы, обрамлённые сочной зеленью.

Хильда явно приободрились. В охотку поболтала с диспетчером, и мы полетели сдавать письмо.

Сдали без проблем какому-то дворянину и сразу метнулись на другой остров, почти за тысячу километров. Материков здесь не было, только архипелаги разной величины, разбросанные по океану.

Отправитель посылки жил за полярным кругом. И, несмотря на лето, климат напоминал о себе — особенно по контрасту с нашими предыдущими вылазками в саванну или в прожаренную пустыню. Было градусов двенадцать-тринадцать, и Хильда сразу кинулась к саквояжу, вытащила пушистую меховую жилетку. Закуталась и призналась: