Обратный отсчет (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич - Страница 17

— Окей, реф! Правила есть правила, — с небольшой досадой отвечаю я на английском, делая шаг навстречу к нему и, слегка прикоснувшись рукой его плеча, тихо добавляю. — Спасибо, что ранее не наказали за мои улыбки. А то это была бы уже вторая, и тогда на выход, — ухмыляюсь я.

Немецкий арбитр слегка улыбается и, прикрывая рот рукой, словно почёсывая небольшую бородку, тихо говорит: «Знаешь, а ведь у меня действительно были такие желания. Но каждый раз меня что-то останавливало».

И тут я реально осознал, что своими действиями мог подвести команду и тупо удалиться. Ещё раз коснулся его плеча и поблагодарил, сказав: «Спасибо». Направляясь на свою позицию, я поймал себя на мысли, что немец не такой уж и плохой человек. Зря я на него обижался и сквернословил, когда меня били по ногам и другим частям тела. Возможно, он действительно не замечал фолы или же осознанно выбрал такой стиль судейства, чтобы позволить футболистам играть более агрессивно.

Затем мои мысли плавно перетекли к игре, в которой было столько интересных событий. Я был уверен, что они не останутся незамеченными для вездесущей прессы. На послематчевой пресс-конференции журналисты наверняка постараются не упустить момент и задать кучу непростых и провокационных вопросов представителям обеих сторон. Так что клубам придётся приложить немало усилий, чтобы дать на них ответы. Поэтому сэр Алекс вряд ли похвалит меня после случившегося.

Перед глазами сразу всплыло разъярённое лицо Фергюсона. Вспомнив о событиях в раздевалке, мысленно улыбнулся. Я как раз проходил мимо технической зоны и, увидев шотландца, не смог сдержать свою улыбку. Скрестив руки на груди, он сверлил меня своим тяжёлым взглядом. Я поймал улыбку его помощника Карлуша Кейруша и подмигнул ему. Португалец понимающе кивнул и незаметно от своего босса показал мне большой палец. Ну хоть кто-то меня понимает. Будет потом, если что, кому заступиться за меня. И это радовало и грело душу.

Заняв свою позицию на бровке, я обмениваюсь взглядами с Аланом Смитом. Лёгким кивком головы ещё раз благодарю его за голевую передачу и настраиваюсь на оставшиеся минуты матча. Мы получили заряд положительных эмоций, поэтому психологическое преимущество теперь будет на нашей стороне. Глядишь, и у нас что-нибудь получится, мы забьём ещё один гол и вырвем победу.

Вскоре игра возобновилась. Хозяева поля приложили все усилия, чтобы забить гол в наши ворота, как будто от этого зависела их жизнь. Но и мы были заряжены на победу, и нас уже было не остановить. Минут пять мы играли без центра поля, от ворот до ворот. Их атаки сменялись нашими, и всем игрокам уже было наплевать на установки своих тренеров. Все жаждали победы. И болельщикам такой сценарий нравился.

После дальнего удара Уэйна Руни мяч отскакивает от руки датского голкипера и летит на угловой. Пол Скоулз, не отрывая взгляда от электронного табло, стремительно бежит к угловому флажку.

В суматохе игры я не заметил, как резервный судья поднял табличку с количеством добавленных минут ко второму тайму. Подхожу к Рио Фердинанду и уточняю:

— Рио, сколько арбитр добавил?

— Четыре минуты. И минута уже точно прошла. Если не больше, — с ухмылкой ответил защитник и, хлопнув меня по спине, пошёл занимать позицию в штрафной соперника на линии одиннадцатиметровой отметки.

Наблюдая за суетой в центре штрафной, где и без меня было много высокорослых одноклубников, я решил отойти подальше от толпы и встать у дальнего угла вратарской. Но как только я занял позицию, ко мне вплотную подошёл молодой игрок «Копенгагена», который появился на поле минут пятнадцать назад. Он выставил руки в стороны, ограничивая мою свободу передвижения. Он был на полголовы выше меня. Я посмотрел на его лицо и заметил на подбородке едва заметный небольшой шрам. Затем обратил внимание на реакцию немецкого арбитра и понял, что он вот-вот подаст сигнал о возобновлении игры.

У меня было отличное настроение: забил гол и спас команду от поражения. Решил приколоться над своим опекуном, который стоял так близко, что почти дышал мне в лицо. Отступив на полшага назад, я повторил движения его рук и с лёгкой улыбкой склонил голову, как часто видел в старых фильмах, когда кавалеры приглашали дам на танец.

— Ну что, фрекен Бок, потанцуем? — с улыбкой произнёс я, вспомнив второстепенного персонажа трилогии Астрид Линдгрен о Малыше и Карлсоне. Я говорил по-английски, надеясь, что он не знает языка и не поймёт моей шутки. Злой шутки. Хотелось рассмеяться, но я сдержался. — Или правильнее будет сказать «фру Бок»?

Я совершил ошибку. Датчанин понял, что я пошутил над ним, и его глаза сразу же наполнились гневом. Не успел я опомниться, как он с силой толкнул меня в грудь. От удара я отлетел назад и, упав на спину, прокатился по мокрой траве пару метров.

В этот момент раздался свисток арбитра. Однако через мгновение услышал новую трель, которая отменяла решение о подаче углового и приостанавливала игру. Пока я хлопал глазами и недоумевал поведению датского игрока, в нашу сторону уже мчался немец, и по его выражению лица было понятно, что сейчас кто-то огребёт по полной. И я даже знал, кто это будет.

Стадион моментально загудел. Вероятно, многие зрители видели всё и были недовольны моим поступком.

— Номер шесть, что произошло? — строго спросил рефери у датчанина и, посмотрев в сторону линейного помощника, который, видимо, ему что-то сообщил в гарнитуру, добавил: — Пенальти захотел?

По реакции судьи стало ясно, что он не заметил момент, который стал причиной моего падения. А линейный судья не смог ему толком объяснить ситуацию. Необходимо было срочно вмешиваться и исправлять положение.

Конечно, можно было бы промолчать и сделать вид, что датчанин просто потерял контроль над собой и ударил меня в грудь. Возможно, тогда немецкий судья назначил бы пенальти, и мы смогли бы вырвать победу. Звучит заманчиво. Но есть одно «но».

Это Лига чемпионов, и матч транслируется почти по всему миру. Телевизионщики тщательно подготовились и разместили камеры по всему стадиону. После игры все желающие смогут увидеть момент, который привёл к инциденту. Это может вызвать бурную реакцию прессы и футбольной общественности. А мне это совсем не нужно. Репутация честного игрока для меня важнее всего. Такой зашквар мне не нужен. Поэтому я решил урегулировать ситуацию самостоятельно, чтобы избежать неприятных последствий, прежде всего для себя и для датчан.

Пока я пытался осознать произошедшее, вокруг нас собралась толпа футболистов. Одни требовали назначить пенальти и защищали арбитра от назойливых датчан, другие же утверждали, что в моём падении не было ничего «криминального» и этот эпизод был незадолго до возобновления игры и одиннадцатиметровым тут не пахнет. Даже ван дер Сар не поленился и прибежал в чужую штрафную и на повышенных тонах что-то доказывал бородатому датчанину, который слишком эмоционально размахивал руками.

Вот это я натворил делов, и это всё на последних секундах матча! Если бы я знал заранее, то ни за что бы не стал этого делать. Теперь только решение судьи может определить исход игры.

Я быстро поднялся на ноги и подошёл к немцу, который пытался успокоить игроков обеих команд, предупреждая их о возможности получения жёлтых карточек.

— Извините, это я неудачно пошутил. И это было до вашего свистка. Пеналя там не было. Я сам поскользнулся. Да так неудачно, что отлетел на несколько метров. Честное слово, так и было, — пояснил я и, повернув голову к датчанину, толкнувшего меня, протянул ему руку. — Братишка, был не прав. Дико извиняюсь. Мир?

Датчанин был серьёзен, но всё же пожал руку, не выдав ни малейшего движения лица. В этот момент к главному арбитру подошёл резервный судья и, наклонившись к его уху, начал что-то тихо говорить. Спустя некоторое время немец улыбнулся и жестом руки пригласил меня и «фрекен Бок» отойти в сторону для так называемого разговора по душам.

— Напоминаю, у вас уже имеются карточки. Ещё раз увижу подобные выкрутасы, и оба пойдёте досматривать матч в подтрибунку. Церемониться больше не буду. Вам всё ясно⁈ — сухо отчеканил немец и, развернувшись, побежал по своим судейским делам, указывая игрокам расходиться и готовиться к исполнению углового.