Госпожа Доктор (СИ) - Каплунова Александра "Laverel" - Страница 1

– Прекратите немедленно! – я не выдержала и все же подала голос.

Доктор Бродрик, сидевший на постели больной девочки, грузно повернулся ко мне.

Сие простое действо далось ему крайне непросто, потому как он был ужасающе тучным. Кровать, на которой он сидел, натужно скрипнула, качнулись золотистые кисточки балдахина. А заодно и три его подбородка. Пуговицы его твидового пиджака опасно натянулись.

Лицо мужчины пошло алыми пятнами, и я слегка обеспокоилась его самочувствием. Впрочем чувство это быстро улетучилось, стоило ему раскрыть свой рот.

– Да что ты себе позволяешь?! – Брызжа слюной закричал он.

Я отпрянула, не ожидая такой бурной реакции.

Но один взгляд на малышку, что лежала в постели, вернул мне храбрость.

– Прекратите кормить ребенка этой дрянью! – Я все же решительно пересекла комнату и, пока не передумала, а этот боров не опомнился, вырвала из его рук бутылек и ложку. – Вы не видите?! У нее уже диатез от ваших сахарных сиропов!

– Я сам составлял рецепт этого снадобья! Оно лучшее в королевстве!

– Лучшее? Тогда почему Люсиль до сих пор больна?!

– Анна, ты что творишь? – на шум подоспела Марта. Женщина, кажется, готова была упасть в обморок прямо здесь и сейчас. Она уже смяла весь свой накрахмаленный передник, а отвороты чепца от резких торопливых шагов и вовсе едва не хлопали ее по лицу.

Она подскочила ко мне с небывалой прытью, схватила чуть выше локтя и потащила к выходу.

– Простите, господин Бродрик, Анна, кажется перегрелась, пока растапливала камин.

– Ничего я не перегрелась! – Я вырвала руку из ее пальцев и посмотрела так, что Марта стушевалась. – У девочки вокруг рта скоро коросты будут, вся в сыпи. А каждый раз после этой микстуры становится хуже! Да она едва не задыхается!

– Да как ты смеешь, мерзавка! – Господин Бродрик поднялся. Он сделал шаг ко мне и уже собирался ударить, но его руку остановил другой мужчина.

Взгляды всех собравшихся обратились к лорду Локвуду. Я даже не заметила, как он вошел.

– Я бы попросил вас, Вильям, не поднимать рук на мою прислугу, – ровным тоном произнес он и перевел взгляд на меня.

Я внутренне похолодела. Этот мужчина всегда действовал на меня так. Высокий, статный, черноволосый… Очень представительный, но такой аристократ до мозга костей, что мне порой казалось в его присутствии, что я даже дышу не по этикету.

– Что здесь происходит? – его тон заставил меня сжаться сильнее. Каждое слово, словно щипок на струне моего самообладания.

– Эта дрянная девчонка..! – начал было доктор Бродрик, но лорд Локвуд прервал его.

– Я обращался не к вам, – он отпустил его руку. Вильям наморщил нос и выпучил пухлые губенки. Но все же замолк.

Лорд Локвуд продолжил морозить меня взглядом.

Я снова взглянула на малышку Люсиль. Та едва заметно приоткрыла глаза и посмотрела точно на меня. Мутный взор серых глазок без единой искорки… А ведь ей всего пять! В ней, в ее взгляде должны сиять жизнь и радость!

Я сжала зубы. Едва заметно кивнула себе, подбадривая. Сжала пальцы в кулаки.

– Анна… – тихо проблеяла Марта, снова пытаясь потянуть меня в сторону.

Но я уже все решила.

– Ваш доктор делает ребенку только хуже! – выпалила я и встретила прямой взгляд лорда.

– Неужели? – Он слегка выгнул свою черную бровь. В карих глазах блеснуло непонятное для меня выражение. – А вы, простая горничная, стало быть знаете, как лучше.

– Знаю. – Я кивнула и даже шагнула чуть ближе к нему. – И я не простая горничная.

– Анна… – Марта все не оставляла попыток вразумить меня.

Но я уже все решила. Хватит. Я не стану больше играть чужие роли. 

– Надежда Семеновна! Это уже ни в какие ворота! – Я хлопнула по столу главврача картонной папкой с расписаниями. – Почему все пятнадцать грудничков ко мне?

– Потому что остальные и так перегружены… – не отрываясь от каких-то бумаг отозвалась женщина. Я продолжила сверлить ее тяжелым взглядом, пока она все же не удосужилась оторваться от них. Заметив мое крайне разъяренное состояние, Надежда Семеновна тяжело вздохнула, отложила свои важные дела и чинно сложила руки перед собой на столе.

– Анна Викторовна, если я передам их кому-то еще, то у нас встанет весь рабочий процесс, все и так уже на пределе возможного работают, – все же призналась она. – Вы же знаете, что вы у нас самая молоденькая, с компьютером на “ты”, все эти новомодные базы данных, электронные отчеты, электронные календари прививок. Вам раз-раз и готово. И практика какая!

– В заполнении отчетов? – язвительно отметила я.

– В контроле развития малышей. Вы ведь не только сопли подросткам лечить пришли.

– У меня и так больше всех малышей на участке!

– Анна Викторовна… – Женщина посмотрела на меня со всей скорбью, на какую была способна.

Я зло втянула воздух носом, понимая, что можно больше и не пытаться. Если Надежда Семеновна надевала маску скорби, прошибить ее было невозможно. Никакие доводы не подействуют! Я схватила папку и вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

Это ведь просто издевательство какое-то! Когда два года назад, закончив институт, я устраивалась педиатром в районную поликлинику, я, конечно, понимала, что просто не будет. Но не так ведь! Вместо того, чтобы заниматься лечением детей, я половину рабочего дня заполняла отчеты! Бумажки! Бумажки! Бумажки! А потом еще в электронном виде! А потом помоги коллегам, у которых из-за кривых рук зависают компьютеры… Почему-то по умолчанию все решили, что раз я самая молодая в коллективе, то и с техникой на ты и вообще из меня веревки можно вить!

Как же бесит!

Схватив пальто, накинула его на плечи, достала наушники, воткнула их в уши, да еще и музыку потяжелее, чтобы перекричало ярость внутреннего голоса.

Сколько меня еще хватит?

На улицу я буквально вырвалась. Настроение было препаршиво. В голове все отчетливее прорисовывалось желание уволиться к чертовой матери.

Как я выскочила на красный и сама не поняла… Просто не посмотрела на сигнал светофора, так торопилась домой. Хотелось укрыться там от всего мира и несправедливости.

Свет фар ослепил, я дернулась в сторону, но несущийся на меня автомобиль был быстрее. За громкой музыкой в ушах я не услышала визга тормозов, не услышала криков людей… Только слепящий свет и ураган боли по левому боку…

А после весь мир погрузился в темноту.

***

– Анна! – Меня трясли за плечи, что было не очень приятно. В голове странно шумело, а во рту словно настоящая пустыня сахара развернулась.

– Воды… – попросила я осипшим голосом с трудом разлепив веки.

В губы ткнулась прохладная грань стакана, и я принялась жадно пить.

Когда сознание более-менее вернулось, я сумела осмотреться. Темное помещение, освещенное лишь парой свечей. На постели рядом со мной сидела женщина. Ее седые волосы больше напоминали старую рыбацкую сеть, а одежда – лохмотья.

– Анна! – В поле моего зрения появилась еще одна женщина. Она выглядела уже более опрятно, но все равно как-то странно. Черное строгое платье с белым передником, в лучших традициях викторианской эпохи… Чепец на ее голове довершал картину.

– Кто вы? – недоуменно произнесла я, пытаясь вспомнить, как могла попасть в это место.

– Вышло, как я и говорила, – проворчала патлатая старуха. Она вдруг схватила меня за запястье своими скрюченными пальцами, поднесла ладонь к своему лицу. – Ну да, глянь!

Теперь мою ладонь сунули другой женщине. Я настолько ничего не понимала, что даже сопротивляться не стала.

– Мать честная… Линии совсем иные!

– Линии?

– Как тебя зовут, дитя? – скрипучий голос старухи обратился ко мне.

– Аня… А вы кто? И где я вообще?

Помню, как выходила с работы, как включала музыку…