На берегу сердца (СИ) - Стоун Белла - Страница 16

— Заметь, первое, что тебя волнует, это фотосессия, бездушные кадры, чтобы выставить их в свои социальные сети. Ни слова о любви ко мне или о чувствах, — сказал он, направляясь в душ.

— Ну конечно же я тебя люблю! Джей, подожди, куда ты, давай поговорим⁈, — девушка подбежала к Джею обняв его за широкую спину.

— Моника, слушай, я не хочу видеть этих дешевых сцен, давай просто расстанемся по-хорошему, желательно тихо и спокойно, — сказал он сбрасывая её с себя и разворачиваясь к ней лицом, — Давай не будем продолжать играть в этот театр, ты прекрасно всё понимаешь. Никакой любви между нами нет и уже не может быть. Если я ещё по началу повелся на твою игру, то приехав сюда я окончательно прозрел.

Моника распахнула халат, под которым не было нижнего белья и вооружившись взглядом дешевой экскортницы направилась к Джею, который начал смеяться над очередной провокацией.

— Ты это серьезно задумала? — смеясь сказал он, разворачиваясь к ней спиной, — Дай мне принять душ, я после холодного ливня немного хочу постоять под горячей водой.

— Я могу к тебе присоединиться, — замурлыкала девушка, догоняя Джея на повороте в ванную комнату.

Он грубо взял ее за локоть и развернул к себе. Сжав рукой ее подбородок он с уверенностью произнёс:

— Ты меня уже ничем не удивишь, поэтому, я предлагаю тебе уйти с достоинством, если оно ещё у тебя есть. Хотя бы в памяти о двух годах, что мы были вместе.

Пока он это говорил, невольно вспомнил, как всё начиналось и каким он был окрыленным первые несколько месяцев отношений. Он так жаждал взаимной любви, что оказался слеп. Моника оттолкнула руку Джея и пошла поднимать свой халат с совершенно безэмоциональным лицом.

— Спасибо Моника, теперь я могу наконец принять горячий душ.

Включив обжигающе горящую воду он вспомнил поцелуй с Милой и приятная волна разлилась по телу. Осталось устранить маленькую помеху в лице её мужа и можно ехать вместе хоть на край света. В приподнятом настроении Джей вышел из душа вытирая полотенцем влажные волосы и к своему удивлению не увидел Монику. Тем лучше, а то он готов был уже силой её вышвырнуть из номера.

Подобрав себе импозантный синий костюм-тройку к ужину, он решил поскорее спуститься в ресторан и проверить свою теорию. Если поцелуй с Милой был ошибкой, то она не придет, да и в принципе больше не будет с ним разговаривать. Второй вариант — она захочет повторить и её брак рухнет в этот же вечер.

Пройдя по узкому коридору и в очередной раз улыбнувшись Изабелле, Джей зашел в ресторан, где изысканность просматривалась в каждой детали интерьера. Выглаженные белоснежные скатерти на круглых столах, золотые канделябры в окружении цветочных композиций из белых калл и в дополнение, сервировка достойная императорского раута.

Всего в ресторане было семь таких столиков, а в отдаленном углу в виде зеркальной арки, разместился темно-зеленый рояль, за которым готовилась к выступлению девушка в изумрудном платье на тонких бретельках. Она сидела спиной, поэтому не заметила первого гостя этого вечера.

Джей не успел сделать шаг, как к нему уже подбежал официант в элегантном белом костюме.

— Добрый вечер, мистер Апелински. Меня зовут Младлен и я сегодня буду вас обслуживать. Пройдемте, я провожу вас к лучшему столику, — интересно, откуда он узнал его имя? Уровень сервиса здесь явно не дотягивает до таких привилегий.

— Благодарю. Я свою спутницу, поэтому можно мне для начала самый вкусный напиток, что у вас есть.

— Могу вам предложить согревающий винный глинтвейн.

— То что нужно, спасибо Младлен.

Внезапно, по залу разнесся невероятный звук фортепианной игры. Джей сразу же узнал эту мелодию. Это был Моцарт и его соната номер шестнадцать. Одно из самых узнаваемых его произведений, которое было написано для начинающих пианистов. От виртуозной игры девушки сразу поднимается внутренний драйв и хочется пойти на какие-то судьбоносные действия.

— Ваш глинтвейн, сэр, — произнёс парень, ставя перед Джеем пузатый стакан на пол литра, не меньше.

— Вот это да, можно до утра наслаждаться этим ароматным напитком и слушать невероятное звучание клавиш. А не подскажите, кто эта чудесная пианистка?

— Это Сербская звезда, Наташа Велькович, преподает сейчас в Венской консерватории, но на данный момент в отпуске и согласилась украсить этот вечер, так что вам повезло, — улыбаясь сказал Младлен, переводя свой взгляд восхищения на Наташу.

— Потрясающее исполнение, — задумываясь, произнёс Джей.

Почти допив свой напиток, он уже начал закипать. Неужели Мила решила его довести до нервного срыва? Понятное дело, что она не обязана была приходить, но поцелуй…он сказал обо всем без слов. Если она не придет, он отправится за ней сам. Каждая пройденная минута давалась ему с трудом. Гости отеля уже заняли практически все столики и все как один нарядились в свои лучшие туалеты. Он не отводил взгляда от входа в ресторан, когда на его плечо легла чья-то рука и сжала его не совсем приятным прикосновением.

— О да, детка, это мне нравится, — сказал он беря руку незнакомки явно ожидая увидеть в ней Милу. Развернув её к себе и усадив на колени, Джей изменился в лице. Встав так резко, что девушка чуть не упала на пол, он грубо произнёс, — Что ты тут делаешь?

— Мне кажется, это очевидно. Я пришла на ужин, а кого ты ждёшь, это уже вопрос, дорогой, — кокетливо улыбнулась Моника подзывая официанта и присаживаясь за столик, где должна была сидеть Мила.

Он не сдвинулся с места, когда краем глаза увидел девушку в блестящем вечернем платье бордового оттенка. Девушку, которая своим появлением обратила на себя внимание всего зала. Девушку, которую он страстно хотел. Девушку, в глазах которой было отчаяние и обида одновременно, потому что она смотрела на Монику и не знала что делать дальше. Шагнуть в неизвестность или развернуться обратно в свой спокойный мир.

МИЛА

Находясь в этом роскошном номере люкс, Мила не могла прийти в себя. Поцелуй с Джеем затронул в ней давно забытые струны, на которых должна играть любовь и она совершенно не понимала что с этими струнами теперь делать. Это могло бы ничего не значить, можно было просто забыть об этом эпизоде и жить дальше, как-будто ничего не произошло. У неё есть муж. И наверняка когда-нибудь будут дети, а она здесь занимается непонятно чем. Но если бы было всё так просто.

У Милы катились по щекам беззвучные слёзы сожалений о прожитых годах с Роджером. Такое впечатление, что она никогда его не любила, или любила давным давно, и эта любовь была неправильной, не настоящей. Как быстро можно разочароваться в своем выборе? Неужели один страстный поцелуй с другим мужчиной может изменить жизнь? А нужно ли её менять?

Столько вопросов было у неё в голове, на которые не находилось ответа. Но одно она решила точно. Эта игра в рулетку, где Роджер крутящийся волчок, показывающий ей путь. Если он снова ей сейчас не ответит на звонок, она вытрет свои слёзы, наденет своё самое эффектное платье и спустится к Джею. Если это произойдет, она будет себя сдерживать всеми силами трезвого рассудка, чтобы не совершить глупость, после которой дороги назад не будет.

Как мало нужно женщине. Всего лишь быть любимой. Желанной. Единственной. Мила взяла телефон и набрала номер мужа.

Один гудок. Два. Три. Четыре. Пять…Пятнадцать.

«Выбор сделан»

Оставь женщину одну и посмотри к чему это приведет. Неужели она недостойна даже телефонного разговора находясь одна в чужой стране и в дали от единственного человека, с которым она связана. Игнорировать её весь день уже слишком. Ни одно оправдание не спасет её от гнева, который обрушится на Роджера, как только он выйдет на связь.

Мила нанесла на тело своё любимое кокосовое масло и надела новый кружевной комплект белья кремового оттенка. Лучше не спрашивать, для чего она так нарядилась, но как минимум для внутренний уверенности в себе. Достав из чемодана блестящее бордовое платье, она провела по нему рукой. Взяв его с собой было удачным решением, никогда не знаешь, когда такая роскошь пригодится. Платье облегало её стройное тело, а аккуратный вырез на груди компенсировал бросающиеся в глаза изгибы. Белые туфли лодочки идеально дополняли этот образ невинной соблазнительницы. Взяв маленькую сумку-клатч, и распустив высушенные волосы Мила выпорхнула из номера ощущая в теле нервный мондраж.