Изгои. Часть вторая (СИ) - Калиничев Иван - Страница 9

— Вискарик.

— Никогда не понимал виски. По мне, тот же самогон.

— Ну это смотря какой виски.

— Да любой! Вся разница в цене!

— Ну не скажи. Я в последнее время на японский подсел. Вот тема!

— У нас в Алькатрасе был мужик, который делал виски. Гнал самогонку каким-то известным только ему способом, потом настаивал в дубовых бочках. Получался отменный напиток.

— И от чего умер тот мужик?

— Я разве сказал, что он умер?

— Ты сказал «был».

— Он пропал без вести. Просто исчез однажды утром. Словно бы его и не бывало.

— Может, решил свалить из Алькатраса?

— Зачем? Он хорошо здесь устроился, был в авторитете. До меня дошли слухи, что какой-то урка завалил его в пьяной драке, но прямых доказательств этому не нашлось.

Пахан стал увереннее. Не иначе, задумал какую-то коварную штуку. Но Остап особо не переживал. Он и сильнее, и быстрее, и, что самое главное, зрячий. А главным минусом Крота была самоуверенность. Помнится, и Фунт характеризовал его как отъявленного понтореза. Любой здравомыслящий человек окружил бы себя надежной охраной, а этот ограничился лишь двумя телохранителями. Слепой почему-то верил в свою неуязвимость. А может быть, это следствие старческого маразма? Фунт, кажется, и об этом что-то говорил…

«Каким местом он вообще думал? — размышлял Остап. — Если бы в каком-нибудь моем сериале присутствовал такой персонаж, меня бы захейтили. Всякие там диванные критики сказали бы, что нарушена логика и что в реальной жизни пахана бы давно сместили… Хотя, конечно, настоящая жизнь — не кино. И злодеи часто уходят от наказания, а добро торжествует только в редких случаях. Всяких гадов словно бы сам дьявол оберегает!»

Тем временем Крот разразился длинным монологом о том, что в этой жизни главное — выбрать правильный путь.

— Ты умный мужик, Остап, — изрекал он. — Но, как сформулировал Оноре да Бальзак: «Наш ум — это металл, извлеченный из формы, а форма — это наши действия». Сечешь, о чем я базарю?

Собеседник ничего не понял из сказанного, но на всякий случай ответил положительно.

— Скажу тебе откровенно, я рад, что ты появился в Алькатрасе. Я уже стар и мне нужен преемник.

— А выглядишь молодцом.

Крот отмахнулся:

— Скажешь тоже, мне сто лет в обед. Я человек хворый, не сегодня завтра отдам богу душу. И что тогда станет с Алькатрасом? Нет, мне нужен преемник. И ты как раз подходишь на эту роль. Я обучу тебя всему, что знаю сам. А знаю я много чего, уж поверь…

«А может, не стоит его убивать? — подумал Остап. — Вроде дело говорит, да и не похоже на то, что он врет».

Легко менять точку зрения, кажется, вошло у него уже в привычку.

У дома Крота Остапа поджидала Николь.

— Ну как прошло? — взволнованным голосом спросила она.

— Нормально.

— Пилюли при тебе?

— Не-а.

— Не поняла.

— Да я вот подумал и решил, что мы ошибались.

— Ч-чего⁈

— Слушай, он нормальный мужик. Предложил мне стать его преемником.

Николь обхватила лицо ладонями и присела на корты:

— О боже, какой же ты дурак, Остап!

— Почему это?

— Тебе никто не говорил, что ты сильно подвержен чужому влиянию?

— При чем здесь это?

— А при том, что пахан — мастер запудривать мозги. Только поэтому он до сих пор еще сидит на своем месте. Он не Крот, а Паук, который мастерски плетет свои сети, у него все ходы просчитаны. И людей он видит насквозь, несмотря на то, что слепой.

— А мне показалось, что Крот говорил искренне.

— Показалось ему… Если кажется, креститься надо. Нашел, кому верить. Он же развел тебя, как последнего лоха!

— А почему тогда я должен доверять тебе?

— Ты просто прислушайся к своему сердцу…

Остап невольно вспомнил предвыборную кампанию Ельцина. «Голосуй сердцем!» — таков был слоган его агитаторов. И что в итоге мы получили? Полный крах страны, власть олигархов и гомиков на голубых экранах.

— Я все-таки настаиваю на том, чтобы прислушаться к словам пахана, — продолжал он гнуть свою линию.

— Вы, мужики, хуже баб, — в сердцах выпалила девушка. — Стоит вам ушко почесать, и вы уже свернулись клубочком у ног хозяина.

— Никакой он мне не хозяин.

— А кто? Лучший друг?

— Может, все же лучше немного подождать? Посмотреть, как дальше будет…

— Нет у нас времени, понимаешь⁈ Если мы сегодня его не завалим, то завтра нас точно повесят или посадят на кол!

— Тебя-то за что?

— А за то, что была твоей соучастницей! Думаешь, ему не донесут о том, что я тебе помогала⁈ Впрочем, ему уже об этом донесли… И теперь он устроит публичную казнь предателей, чтобы другим неповадно было.

— Но ведь теперь я его союзник!

— Сними лапшу с ушей, дорогуша.

— Кроту нужна моя сила!

— Ты ненадежный.

— Почему ты так решила?

— Потому что тобой можно вертеть как угодно. Флюгер ты недоделанный.

— А если на секундочку представить, что я прав…

— Давай обойдемся без этих «если».

Тут она решительно встала, достала пистолет и вошла в дом Крота. Раздался глухой выстрел. Николь вышла из двери улыбающаяся и довольная собой.

— Что это сейчас было? — задал весьма глупый вопрос Остап.

— Я грохнула старого мерзавца.

— А как же твой хитроумный план?

— К черту планы!

— И что мы теперь будем делать?

— Не волнуйся. Что-нибудь придумаем.

Луцыку определенно нравилось в Дарьяне. Все чистенько, аккуратно. Люди приветливые, улыбчивые. А сколько красивых девчонок! Просто глаза разбегаются.

Вот только кормежка подкачала. Еда здесь оказалась пресной и невкусной. Разнообразные овощи, жидкий супец, морковный чай. Разве что хлебушек оказался на высоте.

«Здоровая пища» — так называли на Земле подобный рацион. Луцык не однажды задавался вопросом, почему вся полезная жратва такая мерзкая на вкус? То ли дело — пицца или шаурма! У него в районе располагался ларек с шавухой — пальчики оближешь. Обычный такой ларек у метро с мрачным, похожим на людоеда из страшной сказки, продавцом. И шаурму там делали самую что ни на есть обычную. Лаваш, куриное мясо, овощи. Но какой там был соус! Просто десять из десяти. С таким соусом легко можно съесть даже подметку. Эх, сейчас бы он многое отдал за эту чудо-шавуху!

С недавних пор в столице пошла мода на фалафель — такие гороховые котлетки в лаваше. Их тоже позиционировали как здоровую пищу, но есть это блюдо можно было, только если ты сильно проголодался. Все-таки с шавухой не сравнится ничего, а уж тем более какие-то фалафели. Разве могут они заменить сочное и поджаристое мяско?

В студенческие времена Луцык сотоварищи часто замаривали червячка батоном с майонезом. Никаких изысков, все до банальности просто: покупаешь нарезной батон подешевле и маленькую пачку «Скита», льешь белую жирную субстанцию на хлебушек — и перекус готов. Шавуху в то время он покупал редко, не мог позволить себе такой роскоши. Правда, имелся еще «Макдак», но там же нормально не пожрешь.

К батону с майонезом обязательно прилагалось пивко. В основном «Очаковское» в бутылках по два, а позже по 2,25 литра. Предпочитали брать «Очаково. Специальное» с красной этикеткой, на которой изображался бородатый мужик, державший массивную кружку. В напитке этого наименования содержалось больше градусов. А уж когда в кармане заводились денежки, можно было продегустировать и шестую «Балтику». Тягучий, горьковатый портер. Настоящая амброзия!

Вообще, российское пиво в то время блистало разнообразием марок. Как-то раз они затаривались на мелкооптовом рынке напитками на чей-то день рождения, так Луцык насчитал более ста сортов пенного, продающегося в палатках. Какого там только не было. Саратовское, владимирское, омское, калининградское… Но особенно его впечатлило «Губернаторское», произведенное в Иркутске. Там было что-то около десяти оборотов, и выпив пару бутылок, Луцык порядком окосел.